Вик шла по темнеющей улице размашистым шагом, совершенно не подходящим к ее залитому вином платью. Боль в стиснутом кулаке перешла в онемелое подергивание, искалеченное бедро ныло все сильнее. Старые раны… Вся жизнь состоит из них.

Огарок прибавил шагу, чтобы нагнать ее.

— Н-да, нельзя сказать, что он не напрашивался.

Молчание.

— Если бы ты этого не сделала, наверное, я бы сам ему врезал.

Молчание.

— То есть он бы, наверное, даже не заметил, но я бы все равно ему врезал!

— Это была ошибка, — проворчала Вик. — Мир полон мудаков, и с этим ничего не поделаешь. Можно только выбирать, как с ними жить.

Парень неуверенно улыбнулся ей:

— Похоже, ты все-таки не такая уж и деревянная.

— Моя рука точно не деревянная. — Вик, морщась, попробовала размять ноющие пальцы.

— Могло быть и хуже. Зато теперь местные знают то, в чем я никогда не сомневался. — Его улыбка расплылась шире. — Что с тобой лучше не связываться!

Вик постаралась сохранить каменное лицо. Для тех, кому она улыбалась, это никогда не кончалось ничем хорошим.

— Говоря честно, мы совсем не двигаемся вперед. Осталось две недели, а мы потеряли больше голосов, чем приобрели. Чертов Солумео Шудра слишком хорошо делает свое дело. — Она рассеянно потерла сбитые костяшки. — Его необходимо вывести из игры.

— Да, но если… — Огарок наклонился к ней и шепотом продолжил: — …Если ты его убьешь, все обратятся против нас! Так сказал Лорсен!

— Любой ценой, — отозвалась Вик. — Это слова его преосвященства.

На лице Огарка снова появилось знакомое озабоченное выражение.

— Ему легко говорить. Платить-то будет не он!

— Я раздавлю тебя как клопа! — прорычал Лео, делая молниеносный выпад, заставивший Юранда перейти в защиту.

От одного звука сталкивающихся клинков ему становилось лучше. Во имя мертвых, как же ему не хватало ощущения меча в руке!

— Так же как ты раздавил Стура Сумрака? — Юранд сделал ответный выпад, и сталь зазвенела снова.

— Вот именно!

Лео метнулся вперед — и чуть не заорал от ужасно знакомой боли, пронзившей раненое бедро. Ему пришлось остановить движение, не закончив, и притвориться, что это был финт. Разочарование оказалось еще нестерпимее, чем сама боль.

Юранд подступил к нему, ухмыляясь:

— В смысле, ты до полусмерти истечешь кровью, окажешься явно худшим бойцом и победишь только потому, что я самодовольный болван?

Антауп, Гловард и Йин, конечно же, расхохотались. Лео смолчал. Чем больше времени проходило, тем меньше ему нравилось то, как его друзья рассказывали эту историю. Он предпочитал более лестную для себя версию, которую недавно прочитал в отпечатанном памфлете, — где несравненный Молодой Лев победил Стура Сумрака в честном поединке, отпустил пару шуток, после чего заставил его есть грязь перед глазами его дяди, и все в честь прекрасной колдуньи. В этой версии не было упоминания о том, что с тех пор он был не в состоянии нормально ходить.

Не считая настоящего сражения, дружеские поединки всегда были для Лео самым любимым времяпровождением в мире. Он попытался вспомнить ту радостную улыбку, что обычно была на его лице прежде, когда он дрался. Как у кота, играющего с мышью. Может быть, он и не владел мечом так же хорошо, как Стур Сумрак, но уж Юранда-то он всегда мог отделать! И теперь он собирался доказать это, как бы больно ему ни было.

— Ха! — Парой могучих взмахов он отбил клинок Юранда в одну сторону, потом в другую. Вот это больше похоже на правду! Он подготовил атаку, от которой тому пришлось бы солоно даже с затупленным клинком… и ахнул, когда его вес пришелся на больную ногу и та едва не сложилась под ним пополам.

С позорной легкостью Юранд обошел его слабый выпад и хлестнул клинком по открывшемуся боку. Лео повернулся, чтобы парировать, но не успел найти равновесие и по-девчачьи взвизгнул, когда боль проткнула его бедро, потом его колено подогнулось, и он распластался на камышовой подстилке, схватившись за ногу.

— Кровь и ад! Ты в порядке?

— Нет! — рявкнул Лео, отталкивая руку Юранда. — Треклятая нога еще хуже, чем прежде!

Он устал от боли. Устал от сочувствия окружающих. Устал от собственного гнева. Устал от необходимости извиняться за свой гнев.

Потом он увидел обиженное лицо Юранда и постарался взять себя в руки.

— Прости. Всегда думал, что я могу смеяться над болью. Но она со мной постоянно! Я с ней просыпаюсь и с ней ложусь спать. Мне надо собраться с духом, чтобы перейти комнату. Если я забываю что-то нужное наверху, это гребаная катастрофа!

— Давай помогу. — Гловард потянулся к нему, словно отец к плачущему младенцу.

— Убери от меня свои лапищи! — рявкнул Лео. — Я не какой-нибудь калека, черт подери!

Йин с Антаупом обменялись тревожными взглядами. Вообще-то, когда человек яростно отрицает, что он калека, это громче всего говорит о том, что это действительно так.

Прежде чем Гловард успел убрать свою огромную ладонь, Лео ухватился за нее и втащил себя наверх, вспрыгнув на здоровую ногу. Постоял несколько мгновений, тяжело дыша, потом стиснул зубы и смирился с неизбежным.

— Принеси мне трость! — рявкнул он Юранду.

— Знаешь, от чего тебе стало бы лучше? — Гловард сдавил плечи Лео так, что ему моментально стало гораздо хуже. — Снова оказаться в седле!

— Точно! Там твое место! — Антауп потряс в воздухе кулаком. — Вести за собой людей!

— Чтобы вести людей, нужна битва, — проворчал Лео. — Куда мне их вести? Нарезать круги вокруг своей лорд-губернаторской резиденции?

— В Старикланде все время дерутся, — заметил Гловард. — Я слышал, повстанцы в последнее время не дают лорду-губернатору Скальду продохнуть. Думаю, он будет только рад поддержке.

— И стирийцев сейчас все просто ненавидят, — подхватил Антауп. — Говорят, Вестпорт превратился в настоящий пороховой бочонок. Одна искра и… бабах! — Ухмыляясь, он развел руками, изображая взрыв. — А уж женщины там…

Его ухмылка и руки разошлись еще шире.

Белая Вода Йин озабоченно провел пальцами по своей густой бородище.

— Не сказал бы, что мне по душе мысль драться с Талинской Змеей. Она побила короля Джезаля уже три раза, и теперь эта сука еще сильнее, чем прежде.

— Чтобы побить короля Джезаля, едва ли нужно было звать самого Столикуса, — отрезал Лео.

Впрочем, его приятель был в чем-то прав. История показала, что необдуманные вылазки в Стирию ничем хорошим не кончаются.

Гловард выпятил нижнюю губу:

— Если тебе нужны слабые враги, то я слышал, что гурки могут сделать такое одолжение. Их империя разбита в щепки. О Пророке ни слуху ни духу. Жрецы, князья, вожди и правители дерутся друг с другом за власть.

— Прямо как на Севере в старое недоброе время, — добавил Йин.

Все волнующие истории Ищейки происходили на Севере в старое недоброе время. Именно тогда такие люди, как Бетод, Черный Доу и Девять Смертей, получили свои имена. Имена, заставляющие кровь быстрее течь по жилам.

— Вот как? — пробормотал Лео, сжимая кулаки.

— Вообще-то Союз имеет все права на Дагоску, — сообщил Антауп, высоко задирая брови.

Лео задрал свои еще выше:

— Этот город должен принадлежать нам!

Четверо друзей переглянулись, балансируя на грани между шуткой и разговором всерьез.

— Климат там хороший, этого не отнимешь. — Йин потрепал Лео по лицу здоровенной лапищей: — Пора вернуть на эти щеки немного краски!

Лео отпихнул от себя руку северянина, но идея нашла зацепку в его сердце. При одной мысли о том, чтобы снова возглавить кампанию, боль в его ноге стала меньше. Вернуть Дагоску Союзу? Можно вообразить, какие памфлеты напечатают о такой истории! Им придется устроить ему еще один триумф и на этот раз подобрать награду получше, чем какой-то разукрашенный клинок!

— Юранд, как ты думаешь, как нам лучше переправить туда солдат…