Она в задумчивости побарабанила пальцами по столу.

— Странно, что вы пришли с таким предложением.

— Почему?

— Только вчера мне нанесли подобный визит от пророка Гуркхула, который предлагает свою… поддержку.

Сульфур после небольшой паузы спросил:

— Кого он прислал?

— Женщину по имени Ишри.

Глаза молодого человека чуть заметно сузились.

— Ей нельзя доверять.

— А вам можно, потому что вы мило улыбаетесь? Так улыбался мой брат, а он лгал в каждом слове.

Сульфур лишь снова улыбнулся.

— Значит, вам нужна правда. Вероятно, вы знаете, что в великой войне пророк и мои работодатели стоят по разные стороны.

— Слышала об этом.

— Можете мне верить, я искренне не желаю, чтобы вы оказались не на той стороне.

— Я не уверена, что хочу оказаться на любой из сторон. — Она медленно откинулась на спинку кресла, изображая спокойствие, хотя на самом деле чувствовала себя самозванкой за краденым столом. — Но не из малодушия. Ишри я ответила, что они просят слишком высокую цену за поддержку. Скажите, мастер Сульфур, что просят за свою помощь Валинт и Балк?

— Лишь то, что положено по справедливости. Процент по займам. Преимущественное право по своим сделкам, а также по сделкам партнеров и сторонников. Отказ с вашей стороны сотрудничать с гурками и их сторонниками. Ваше согласие обеспечить, по просьбе моих работодателей, военную поддержку Союзу…

— И как часто меня будут об этом просить?

— Возможно, всего лишь раз-другой за всю вашу жизнь.

— А возможно, и чаще, на ваше усмотрение. Хотите, чтобы я продала вам Талин да еще и поблагодарила за оказанную честь. Хотите поставить меня на колени у двери вашего хранилища в ожидании подачки.

— Вы сгущаете краски…

— Я не встану на колени, мастер Сульфур.

Теперь смутился он — ее выбором слов. Но лишь на мгновение.

— Могу ли я говорить прямо, ваша светлость?

— Попытайтесь.

— На дорогах власти вы новичок. Все перед кем-нибудь да встают на колени. Если вы слишком горды, чтобы принять руку нашей дружбы, ее примут другие.

Монца насмешливо фыркнула, хотя сердце у нее заколотилось.

— Желаю удачи им и вам. Пусть рука вашей дружбы принесет им больше счастья, чем принесла Орсо. По-моему, Ишри собралась поискать друзей в Пуранти. Вам, вероятно, следует для начала двинуться в Осприю, или в Сипани, или в Аффойю. Я уверена, в Стирии найдется кто-нибудь, кто возьмет ваши деньги. Мы славимся своими шлюхами.

Улыбка Сульфура сделалась еще шире.

— Талин должен моим работодателям огромные деньги.

— Им должен Орсо. Можете пойти и спросить свои деньги у него. Думаю, его вышвырнули на помойку. Но вы найдете герцога, коль пороетесь внизу, у подножия скалы. С удовольствием одолжу вам для этого лопату.

Он все еще улыбался, но в улыбке уже сквозила угроза.

— Будет досадно, если вы не оставите нам выбора и нам придется уступить гневу королевы Терезы и позволить ей утолить свою жажду мести за смерть отца.

— Ах, мести. — Теперь Монца улыбнулась ему. — Я не боюсь призраков, мастер Сульфур. Уверена, Тереза жаждет большой войны, но у Союза слишком много хлопот. Враги на Севере и на Юге, и внутри самого королевства. Если жене Высокого короля хочется заполучить мой маленький трон, что ж, пусть придет и сразится за него со мной. Но, на мой взгляд, у его августейшего величества есть дела поважнее.

— Не думаю, что вы осознаете, какие опасности кроются в темных уголках этого мира. — В его широкой улыбке больше не было доброго юмора. — Да, даже сейчас, пока мы беседуем, когда вы сидите здесь… одна. — Улыбка превратилась в плотоядную ухмылку, обнажились острые белые зубы. — Такая… хрупкая.

Она захлопала глазами, словно удивившись.

— Одна?

— Ты ошибаешься.

Бесшумно подошедший Шенкт остановился за спиной Сульфура, близко, как тень. Представитель Валинта и Балка развернулся, отступил в потрясении на шаг и замер, будто увидел мертвеца.

— Ты… — сказал он шепотом.

— Да.

— Я думал…

— Нет.

— Значит… это твоих рук дело?

— Да, я приложил руку. — Шенкт пожал плечами. — Но хаос — естественное состояние вещей, ибо люди всегда тянут одеяло на себя. Те люди, которые хотят, чтобы весь мир шагал строем, хоть трава не расти.

Взгляд разноцветных глаз метнулся к Монце и обратно.

— Наш хозяин не…

— Твой хозяин. У меня, если помнишь, хозяина больше нет. Я сказал ему об этом. Я всегда предупреждаю, если есть возможность, и теперь предупреждаю тебя. Убирайся. Если вернешься, второй раз предупреждать не стану. Ступай к нему и скажи, что сделал свое дело. Скажи, что я ему больше не служу. Мы не встанем на колени.

Сульфур медленно кивнул и одарил его той же улыбкой, с которой вошел.

— Что ж, стало быть, умрешь стоя.

Повернулся к Монце, отвесил ей изящный поклон.

— Вы еще услышите о нас. — И спокойно вышел из комнаты.

Шенкт поднял брови.

— Хорошо держится.

Монце, однако, было не до смеха.

— Вы многого мне не рассказали.

— Да.

— Кто вы такой на самом деле?

— Кем я только ни был. Подмастерьем. Послом. Тем, кто решает сложные проблемы, и тем, кто их создает. Сегодня, похоже, я тот, кто сводит чужие счеты.

— Чертовы загадки. Будь мне нужны головоломки, сходила бы к гадалке.

— Вы великая герцогиня. Можете гадалку и к себе вызвать.

Она кивнула в сторону двери.

— Вы с ним знакомы.

— Знаком.

— Служили одному хозяину?

— Служили. Давно.

— Вы работали на банк?

Шенкт тускло улыбнулся.

— В каком-то смысле. Они там не только деньги считают.

— Начинаю понимать. А сейчас?

— Сейчас я не встаю на колени.

— Почему вы мне помогли?

— Потому что они создали Орсо, а я разрушаю все, что они создают.

— Месть, — буркнула она.

— Не лучший из мотивов, однако и дурные мотивы могут иметь хорошие последствия.

— И наоборот.

— Разумеется. Вы побеждали для герцога Талина, поэтому я следил за вами. Собирался убить вас, чтобы ослабить его. Но Орсо попытался сделать это сам. Поэтому я вас заштопал в надежде уговорить убить Орсо и занять его место. Недооценил вас, однако, и вы сбежали. И сами начали готовить убийство Орсо…

Монца, ощутив неловкость, заерзала в кресле своего экс-нанимателя.

— И заняла его место.

— Зачем запруживать реку, которая уже течет, куда тебе нужно? Давайте скажем, мы оба друг другу помогли. — Он улыбнулся мертвенной улыбкой. — У каждого из нас свои счеты.

— Сводя свои, вы, похоже, создали мне довольно могущественных врагов.

— Сводя свои, вы, похоже, ввергли Стирию в хаос.

Что правда, то правда.

— У меня были несколько другие намерения.

— Когда ящик открыт, намерения уже ничего не значат. А сейчас он открыт и зияет, как могила. Хотелось бы знать, что из него посыпется. Явятся ли из хаоса праведные вожди, дабы осветить дорогу к лучшей, справедливой Стирии, которая станет маяком для всего мира? Или же вернутся тени прежних безжалостных тиранов, и мы пойдем теми же кругами по кровавым следам прошлого? — Светлые глаза его неотрывно смотрели ей в лицо. — Кем станете вы?

— Увидим, думаю.

— Думаю, увидим.

Он повернулся, двинулся прочь своим неслышным шагом. Бесшумно закрыл за собой дверь. И она осталась одна.

— Вам, знаете ли, нет нужды это делать.

— Знаю.

Тем не менее Балагур хотел это сделать.

Разочарованный Коска поерзал в седле.

— Как же мне объяснить вам, что мир велик и… полон самых разных возможностей!

Он занимался этим всю дорогу от той несчастной деревни, где встала лагерем Тысяча Мечей. Не понимал, что Балагур и без того все видит ясно до боли. И больше не в силах вынести это. На его взгляд, чем меньше было возможностей, тем лучше. Иными словами, мысль о том, что возможностей в мире много, его отнюдь не грела.