— Они вас испытывают, — сказала Витари. — Злобствуют, поскольку были первыми союзниками Орсо.

Груло кивнул.

— Они пожертвовали всем ради него и надеялись на золотой урожай, когда он станет королем.

Вольфьер гневно стукнул кулаком по столу.

— Эти мерзавцы думают, что мы слишком слабы и не способны их остановить!

— А мы?.. — спросила Монца.

— У нас три тысячи пехотинцев и тысяча конников, вооруженных, обученных — все отличные солдаты, испытанные в боях.

— Сражаться готовы?

— Только отдайте приказ, и они докажут это делом!

— Как насчет этризанцев?

— Пустые угрозы, — ухмыльнулась Витари. — Они и в лучшие времена едва тянули на второсортную армию, а лучшие времена их давно прошли.

— Мы превосходим их и в численности, и в подготовке, — прорычал Вольфьер.

— Справедливость на нашей стороне, — сказал Рубин. — Можно сделать короткую вылазку и преподать хороший урок…

— Нам хватит средств и для более серьезной кампании, — сказала Скавьер. — У меня уже есть кое-какие идеи относительно финансовых претензий, которые могут нас обогатить…

— Народ вас поддержит, — вклинился Груло. — А контрибуция с лихвой покроет расходы!

Монца нахмурилась, глядя на карту, на пятна крови, засохшие в уголке. Бенна стоял бы за осторожность. Попросил бы время, чтобы обдумать план… Но Бенна давно был мертв, а Монца всегда предпочитала действовать быстро, бить крепко и уже потом задумываться о планах.

— Готовьте людей к походу, полковник Вольфьер. Я намерена взять Этризани в осаду.

— В осаду? — переспросил Рубин.

Витари криво усмехнулась.

— Осада — это когда город окружают, а потом заставляют сдаться.

— Я знаю, что такое осада! — огрызнулся старик. — Это неосторожно, ваша светлость, Талин только что пережил труднейшие времена…

— Я с величайшим уважением отношусь к вашим знаниям законов, Рубин, — сказала Монца, — но война — это по моей части, и уж поверьте мне: когда начинаешь войну, нет ничего хуже, чем полумеры.

— Но нам нужны союзники…

— Союзник, не способный защитить свои владения, никому не нужен. Мы должны продемонстрировать решимость, иначе на наших трупах будут пировать волки. Нужно заставить этих этризанских собак подчиниться.

— Заставить их заплатить, — прошипела Скавьер.

— Раздавить их, — прорычал Груло.

Вольфьер с широкой улыбкой отдал честь.

— Мои люди будут готовы через неделю.

— А я тем временем начищу доспехи, — сказала Монца, хотя доспехи у нее всегда сверкали. — Что-нибудь еще?

Все пятеро промолчали.

— В таком случае, благодарю вас.

— Ваша светлость… — Они откланялись, каждый по-своему, и направились к выходу — Рубин, хмурясь под гнетом тяжких сомнений, Витари, усмехаясь себе под нос.

Монца смотрела вслед. Ей и хотелось бы отложить в сторону меч и попытаться что-то вырастить, как мечтала она в те времена, когда умер отец. Прежде чем настали Кровавые Годы. Но повидала она достаточно, чтобы понимать — последней войны не бывает. Жизнь продолжается. Каждая война несет в себе семена следующей. И Монца собиралась сделать все, что должно, и снять урожай.

«Готовь плуг, — писал Фаранс, — но кинжал держи под рукой на всякий случай».

Глядя на карту, она нахмурилась, погладила левой рукой живот, который начал расти. Регул не было уже три месяца. Это означало, что ребенок от Рогонта. А может, и от Трясучки. Дитя не то мертвеца, не то убийцы, не то короля, не то нищего. Значение имело лишь то, что это ее дитя.

Она медленно подошла к письменному столу, опустилась в кресло, достала из-под рубашки цепочку, вставила в замок ключ. Вынула корону Орсо, ощутила приятную тяжесть и приятную легкую боль в правой руке, когда подняла ее и осторожно положила поверх бумаг, лежавших на потертой кожаной столешнице. В лучах зимнего солнца сверкнуло золото. Драгоценные камни были вынуты и проданы, чтобы купить оружие. Золото, сталь и снова золото… Все, как говорил Орсо. Но с самой короной, как оказалось, расстаться было трудно.

Рогонт умер, не женившись, не оставив наследников. Его ребенок, пусть незаконнорожденный, мог притязать на титул Великого герцога Осприи. И даже короля Стирии. В конце концов, корона принадлежала Рогонту, пусть отравленная, пусть всего лишь одно мгновение. Монца слабо улыбнулась. Когда теряешь все, что имел, остается возможность мести. Но когда отомстишь?.. Орсо был прав во многом. Жизнь продолжается. Нужны новые мечты.

Она встряхнула головой, подняла корону и положила обратно в ящик. Глазеть на нее — то же самое, что пялиться на трубку, терзаясь сомнением, разжигать или нет. И только успела повернуть ключ в замке, как дверь распахнулась и управляющий снова попытался стукнуться лбом в пол.

— Что на этот раз?

— Представитель банкирского дома Валинта и Балка, ваша светлость.

Монца ждала его, конечно, но желанней он от этого не стал.

— Впустите его.

Для представителя банка, который мог покупать и продавать целые страны, гость выглядел слишком заурядно. Моложе, чем она ожидала, с шапкой кудрявых волос, с приятными манерами и легкой улыбкой. И это ее встревожило.

«Злейшие враги приходят со сладчайшими улыбками». Вертурио. Кто еще?..

— Ваша светлость. — Он поклонился почти так же низко, как управляющий, что было, прямо скажем, непросто.

— Мастер?..

— Сульфур. Йору Сульфур, к вашим услугам.

Когда он подошел ближе, она заметила, что глаза у него разноцветные — один голубой, другой зеленый.

— Из банкирского дома Валинта и Балка.

— Имею честь быть представителем этого гордого дома.

— Повезло вам. — Она окинула взглядом аудиенц-зал. — Боюсь, штурм изрядно повредил зданию. Все стало… менее роскошным, чем при Орсо.

Его улыбка стала только шире.

— По дороге сюда я заметил лишь небольшие разрушения. Но отсутствие роскоши меня не смущает, ваша светлость. Я здесь для того, чтобы говорить о деле. А именно, чтобы предложить вам полную поддержку моих работодателей.

— Насколько я знаю, вы приходили к моему предшественнику, к великому герцогу Орсо, предлагать ему вашу полную поддержку.

— Совершенно верно.

— А теперь, когда я его убила и украла у него трон, вы пришли ко мне.

Сульфур даже глазом не моргнул.

— Совершенно верно.

— Ваша поддержка легко приспосабливается к новым ситуациям.

— Мы — банк. Любая перемена должна означать новые возможности.

— И что вы хотите мне предложить?

— Деньги, — сказал он весело. — Деньги на армию. Деньги на общественные работы. Деньги на возвращение славы Талину и Стирии. Возможно, даже на придание… вашему дворцу более роскошного вида.

На ферме, где родилась Монца, хранилось целое состояние. Его она покуда предпочитала там и держать. На всякий случай.

— А если дворец мне больше нравится полупустым?

— Я уверен, что мы могли бы предоставить вам и политическую поддержку. Добрые соседи, знаете ли, надежнейшее убежище в бурю. — Ей не понравилось, что он употребил те же слова, что недавно произнесла она сама. Но Сульфур продолжал, не останавливаясь: — Валинт и Балк связаны с Союзом прочными узами. Чрезвычайно прочными. Не сомневаюсь, мы могли бы способствовать вашему альянсу с Высоким королем.

— Альянс? — Она не стала упоминать о том, что едва не вступила с королем Союза в альянс другого рода, в аляповато украшенной спальне Дома досуга Кардотти. — Несмотря на то, что он женат на дочери Орсо? Несмотря на то, что его сыновья могут оспорить мое герцогство? Многие сказали бы, что у них на него больше прав, чем у меня.

— Мы всегда в первую очередь стремимся работать с тем, что есть, а не менять положение дел. При хорошем правителе, с надлежащей поддержкой Стирия может приносить доходы. Валинт и Балк хотят стоять рядом с победителем.

— Даже несмотря на то, что в Вестпорте я вломилась в ваше отделение и убила вашего человека по имени Мофис?

— Ваш успех в столь рискованном предприятии лишь доказывает вашу изобретательность. — Сульфур пожал плечами. — Заменить человека легко. Людей много.