— Итак, Молодой Лев, расскажите мне, зачем ваша жена послала вас сюда?

— Она меня не посылала… — А впрочем, так ли это? — Я хочу сказать…

— Ваша жена сказала своим друзьям, чтобы они сказали моим друзьям, чтобы они передали мне, что вы сколачиваете великий альянс! Что если я тоже присоединюсь, то возможно, нам удастся вытащить из болота отношения, сложившиеся между Стирией и Союзом. Что после множества разорительных войн мы сможем наконец выковать мир на зависть всему миру! — Яппо обратил к нему широкую улыбку: — Вы можете что-нибудь добавить?

— Н-ну… — Лео с трудом заставил свои мысли вернуться к намеченному сценарию. — Единственным действительным спорным моментом, который у нас есть, являются права короля Орсо на Талин — в смысле, его предполагаемые права…

— Я думаю, что они вполне реальные.

— Ч-что?

— Его дед был великим герцогом Талина, прежде чем моя мать умертвила его самого и его сыновей и забрала город себе. Мои законники, разумеется, не согласятся, но если вы хотите знать мое мнение, то у Орсо гораздо больше прав на этот город, чем у меня. Другое дело, что сейчас он принадлежит мне, и я не собираюсь его отдавать, и каждый раз, когда Союз пытается отобрать его у меня, моя мать надирает вам задницу. Так что, если говорить о правах…

Он скорчил гримаску и снова издал тот звук наподобие «не-е».

— Н-ну… это верно. Но я говорю, что мы оставим эти попытки. Мы больше не будем настаивать на своих правах. Талин меня не интересует, только Союз.

— Воистину! — Из-за маски выражение лица Яппо было трудно угадать. — Союз настолько вас интересует, что вы хотите его присвоить.

Лео пожевал губами:

— Я хочу его освободить!

— Мне рассказывали, что один карманник как-то приводил такие же доводы относительно кошельков, которые он избавлял от ярма чужой власти. Но руки ему все равно отрубили.

— У нас нет претензий к королю Орсо, только к его Закрытому совету. К их самодовольству, к их коррупции. Они тащат государство в сточную канаву!

— И кто же участвует в этом благородном сговоре по освобождению Союза от избранных его королем советников?

Лео замолк с полуоткрытым ртом.

— Ну-ну, Молодой Лев. Вы же не можете ждать, что я присоединюсь к клубу, не имея никакого представления о его членах?

Вероятно, Лео следовало бы держать карты при себе, но ему начинал действовать на нервы постоянный вид легкого презрения, с каким на него смотрел этот человек.

— Я сам и все остальные лорды Инглии. Лорд Ишер, лорд Хайген, лорд Барезин и пятнадцать других членов Открытого совета, хотя я уверен, что к нам присоединятся и другие, поскольку ярмо Закрытого совета всем уже натерло шеи…

— Оливковое масло неплохо помогает.

— Что?

— От потертостей.

Лео мужественно продолжал:

— Кроме того, у нас есть друзья среди простонародья. А также мне дал клятву сам Стур Сумрак, король Севера.

— Весьма многочисленное братство! И неужели король Орсо действительно ничего об этом не знает?

Уже не было смысла ничего скрывать. Все или ничего! В конце концов, смелый натиск всегда был излюбленным приемом Лео.

— Он абсолютно ни о чем не подозревает! — Лео так старался не смотреть на голый живот Яппо, что в результате только и делал, что постоянно поглядывал в ту сторону. — У нас в кармане один из членов Закрытого совета. Он предупреждает нас обо всех движениях короля.

— И наверняка ожидает за это награды. Без сомнения, каждый из ваших союзников рассчитывает что-либо выиграть для себя?

Если бы Лео мог видеть брови Яппо, скорее всего они были бы выжидательно подняты.

— Я могу предложить вам Сипани.

Он совершенно не умел торговаться. Разбрасывался городами, даже не попытавшись сбить цену! Савин была бы разочарована.

— Очень щедро с вашей стороны.

— Я солдат, а не торговец.

— В смысле, я не имел представления, что вы вправе им распоряжаться. Смотрите: вот я сижу перед вами в этом самом Сипани, наслаждаясь лучшим, что может предложить этот город, и не спрашивая вашего разрешения. Делаю что хочу. Курю что хочу. Трахаю кого хочу.

— Ваша постель — ваше дело, — отрезал Лео, но стирийская поговорка вышла у него сдавленной.

— Если хотите знать, я не только сам их трахаю. — Насколько можно было судить сквозь маску, короля Яппо слегка забавлял этот разговор. — Иногда я даю им трахать себя. Подумайте сами, если вам нужен совет насчет лошадей, вы ведь не пойдете к человеку, никогда не сидевшему в седле?

— Что?

— Откуда тот, кто никогда не пробовал члена, может знать, как этим членом лучше всего доставить удовольствие? Я обсуждал этот вопрос с учеными всего мира, и ни один не был способен дать мне удовлетворительного ответа.

— Есть люди, которые говорят, что в природе существует естественный порядок вещей, — процедил Лео сквозь сжатые зубы.

— Если бы мы ограничивали себя естественным порядком, то до сих пор валялись бы голыми в грязи.

— Некоторые так и делают, — парировал Лео прежде, чем успел удержаться.

Яппо только фыркнул в ответ.

— Итак, Сипани — ваше окончательное предложение?

Лео помолчал. Между ними было решено отдать Вестпорт, если до этого дойдет дело. Трущобы, набитые суеверными глупцами, — так назвала его Савин. Невеликая цена в обмен на Инглию, Старикланд и Срединные земли. В тот момент он неохотно согласился, но теперь у него болела нога, и возможно, дело было в дыме чагги, но он чувствовал себя не в своей тарелке, лицо жарко пылало, голова слегка кружилась. Он ненавидел Стирию, ненавидел Сипани, ненавидел дом Кардотти, и больше всего ненавидел эту дегенеративную пародию на короля. Он вздернул подбородок, попытавшись взглянуть на Яппо свысока, но его взгляд неизменно притягивала полоска черных волос, тянувшаяся от пупка в не совсем непроницаемую тень внутри королевского халата…

— Окончательное! — выпалил он сердито.

Яппо обиженно надул губы:

— И что, ваша проницательная, сильная, прекрасная жена не снабдила вас ничем другим, с чем вы могли бы торговаться?

— Вы разговариваете со мной! — прорычал Лео, раздраженный донельзя.

Нет, он не собирался раздавать территории Союза врагам государства, тем более этому! Пусть Савин будет расстроена, но он — ее муж, вождь, лорд и господин. Он — Молодой Лев! Он побил Стура Сумрака. Он побил Черного Кальдера. Уж такого, как Орсо, он сможет побить и без помощи какого-то ухмыляющегося стирийского извращенца!

— Очень жаль, — буркнул Яппо. Было трудно сказать, относилось это к последней реплике Лео или к его предложению. — Что ж, вы дали мне серьезную пищу для размышлений.

Он откинулся на кушетке, закинув руку за голову, так что Лео был вынужден старательно отвести взгляд, поскольку его чертов халат распахнулся еще больше, чем прежде.

— Это меньше, чем я надеялся, но тем не менее. Я уведомлю вас о своем решении в надлежащее время.

— Лучше бы поторопиться, — напряженно сказал Лео. — Мы собираемся выступать в последний день лета.

— Останьтесь здесь ненадолго, Молодой Лев! Насладитесь нашим гостеприимством. Вы кажетесь несколько напряженным. И прошу вас, передайте мое почтение вашей жене!

Скрипнув зубами, Лео затворил за собой дверь. Ему хотелось шарахнуть этой дверью со всей дури, да еще и прорычать в нее несколько грязных ругательств, однако по коридору к нему шла распорядительница. Она вела к двери Яппо кого-то еще: того самодовольного идиота, которого он видел внизу, в позолоченной маске солнца.

— Смотрите, куда идете, — буркнул Лео, проламываясь мимо них.

— Да сколько угодно, — отозвался Орсо, когда человек в львиной маске пропихнулся между ним и распорядительницей и, топая, зашагал прочь. — Что за грубиян!

— В самом деле, — откликнулась его сопровождающая.

— Впрочем, быть говнюком — это преступление, которое скрывает в себе собственное наказание.

— И это верно.

И она приоткрыла дверь и впустила его в комнату.