— О, теперь я не уйду так просто, — хмыкнул он, холодно наблюдая, как родитель пытается вырваться из хватки. — Но я предлагаю тебе сделку.

Максимус прекрасно видел, как тот пытается применить магию, но эфир рассеивается, не в силах ни причинить наследнику ни вреда, ни как-то помочь самому герцогу. Ослабший старик и так был не слишком силен, а годы к тому же существенно уменьшили его резерв.

Отпустив герцога, сын отряхнул ладони, глядя на него с презрением.

— Какую еще сделку? — сидя на полу, герцог рванул ворот плаща, чтобы стало легче дышать. — Что ты можешь мне предложить, проклятый фанатик Хибы?!

Максимус вернулся в кресло и жестом предложил старику сесть напротив. Тот с трудом, все еще мучимый одышкой, но все же поднялся на ноги и доковылял до кресла. Сын видел, что герцогу осталось не так долго, и подчинился он исключительно от бессилия, а не из готовности вести переговоры.

На когда-то сильного и решительного мужчину было жалко смотреть, и Максимус с удивлением осознал, что теперь, по прошествии стольких лет, уже не злится ни за изгнание, ни за то, как отец относился к нему с детства. Перед главой культа Хибы сидел просто старый умирающий человек, испытывать злобу к которому было просто нерационально. Время уже отомстило ему больше, чем мог бы Максимус.

— Хочешь ты этого или нет, отец, сегодня я стану герцогом, — заявил он, сложив пальцы в замок, — завтра — королем, а через год — императором Эделлона. Но в память о нашей матери я готов пойти на уступки, и предложить тебе то, о чем ты мечтал всю свою жизнь. Либо я просто убью тебя, и никто не докажет, что я не имею права наследовать твой титул и власть. Так что ты выберешь? Возродить имперское наследие или сдохнуть от руки того, кто так похож на твою любимую жену?

— Что ты несешь, мальчишка?! — воскликнул герцог, пытаясь подняться со стула. — Хочешь развязать мятеж? Думаешь, у тебя будут хоть какие-то шансы? Да королевская гвардия магов сотрет тебя и твой культ в порошок, стоит тебе только явиться в столицу!..

Сын улыбнулся.

— Разве ты еще не понял, отец? Магия на меня не действует, — сообщил он, склоняя голову на бок.

— Этого не может быть, я просто стар и мне не хватило сил пробить твою защиту… — не поверил герцог, подыскивая оправдания тому, что не смог вырваться из сыновьей хватки. — Твой Хиба совсем запудрил тебе мозги!..

— Хибы больше нет, — откинувшись на спинку кресла, сообщил Максимус. — Можешь считать, что я лично убил его. А заодно расправился с теми, кто мог бы доказать, что наша семья имела к нему какое-либо отношение.

Герцог дернулся, но ничего не сказал. Он ощущал слабость и собственную беспомощность. Даже если изгнанный сын, которого официально так и не вычеркнули из клана, врет, то что слабый старик может ему противопоставить?

— Допустим, я тебе поверил, — кивнул отец. — И что теперь? Мне написать отречение в твою пользу, чтобы ты утопил Хоккен в крови?

— Не нужно отрекаться, отец, — улыбнулся Максимус. — Ты просто передашь мне титул, а сам останешься жить здесь в нашем родовом замке. Почетно доживать свою старость. Кто знает, может быть, тебе удастся протянуть достаточно, чтобы увидеть, как твоя кровь вновь занимает положенное ей по праву место.

Герцог опустил голову и вздохнул. Максимус знал, на что давить, ведь на протяжении долгих поколений императорская кровь в жилах рода Торн взывала к возрождению Империи Эделлона. Поколениями клан жил лишь мечтой о том, как его знамя вновь поднимется над всем континентом.

— Хорошо, — скрипнув зубами, выдохнул старший Торн. — Я напишу бумагу.

— Я знал, — самодовольно улыбнулся Максимус, — что мы с тобой договоримся, папа.

Конец седьмой книги.

Поместье Чернотопья. Киррэл «Чертополох» Шварцмаркт .

Я взялся за ручку и повернул стойку к себе обратной стороной. Металлический барабан щелкнул несколько раз, пока не замер в пазах, и я оставил подставку в покое. Взяв в руки наждак, приступил к шлифовке. Допускать лишние неровности в изделиях попросту опасно, а мне нужен был идеальный образец, по которому мастера смогут организовать серийное производство.

Закончив с одним элементом, переходил к следующему. Заготовленный наждак приходилось часто менять — слишком жестким был материал, насыщенный эфиром. А шлифовать требовалось много, проверяя каждый миллиметр. Установка должна работать как часы, так что задача была долгой и кропотливой.

До сих пор мне не доводилось собирать агрегаты подобного качества. Но в душе я знал, что рано или поздно этот момент наступит. К сожалению, случай представился не в самое удачное время.

Чувствуя, что еще чуть-чуть, и у меня отвалятся пальцы, я выдохнул, откладывая стертый до дыр кусок наждачной бумаги. Трясущейся рукой взял бокал с лекарством и залпом осушил, уже не обращая никакого внимания на вкус. Человек привыкает ко всему, вот и я притерпелся.

Накрыв будущий пресс тканью, я подхватил трость и, опираясь на нее, поплелся к выходу. Пора перекусить и покорпеть над следующим учебником. На этот раз для магов Воздуха. Не то чтобы требовалась какая-то срочность, всего лишь соблюдал заранее установленную очередность.

Интересно, подумал я, шагая по лестнице, стоит ли отправить в королевский совет учебник по Огню? Все-таки Равены — сильный клан, у них наверняка полно собственных знаний. Заодно и новую порцию благ для своего баронства, может быть, удастся выбить.

Поднявшись на первый этаж, я прошел на кухню — она и ближе, и накормят там быстрее, чем вызывать прислугу в столовую, делать заказ, а потом ждать, когда бедного барона накормят.

— Ваша милость! — всплеснула руками повариха, заметив меня на пороге. — Вы что же, опять до самой ночи не ели?!

— Все в порядке, — отмахнулся я, проходя к столу. — Просто подайте то, что осталось, мне все сгодится.

— Сгодится! — ворчливо передразнила меня она, хлопнув полотенцем по собственному бедру. — Где ж это видано, чтоб барон голодным ходил…

Она еще что-то бурчала, но я не обращал внимания. И я к ее характеру привык, да и готовит в самом деле отлично, а что я не с женой или гостями ем, тоже ничего удивительного — порой от артефактов просто нельзя отрываться.

Все еще раздумывая над книгой Огня, я получил чашку наваристого мясного супа с клецками, тарелку каши с копченым салом и уже чуть заветренный салат из свежих овощей. Рядом повариха поставила разделочную доску и быстро нарезала серого хлеба.

— Завари чай, пожалуйста, — попросил я, вооружаясь ложкой.

Итак, допустим, я дам Равенам свой учебник. Что потребовать взамен? Скидка по налогам вроде как уже не нужна, только недавно закрыли годовую оплату. Взять деньгами? Агнесс в поздравительном письме указала, что денег в королевской казне не просто нет, там глубокий минус.

Людей просить? Ну, технически, конечно, Равены могут отщипнуть от собственных подданных, но тогда я просто наводню Чернотопье чужими шпионами. И не то чтобы я что-то собирался делать противозаконное, но они будут лезть во все и мешать моим рабочим выполнять их прямые обязанности, а люди Алекса могут отвлечься на королевских соглядатаев и пропустить реальную угрозу.

Уже добивая кашу, я осознал, что внезапно, совершенно незаметно для себя, вывел родное баронство в самоокупаемость. Мне просто нечего предложить в обмен на знания по магии, у меня все либо уже есть, либо я сейчас начинаю это производить.

Конечно, хотелось бы больше работоспособного населения, но так тут и дети подрастают, а попутно получают образование, толку мне с крестьян, которых потребуется еще и переучивать? Одна морока. А вот мои подданные уже мне верны, уже видят в своих карманах монеты, когда исполняют мои приказы. А с чужими придется налаживать заново даже быт.

Просить меня не трогать в обмен на знания тоже глупо — я и так негоден теперь к бою. Дара практически нет, и еще долго не будет, здоровье такое, что любой чих может меня переломить пополам — куда уж тут геройствовать?