— Вот что это такое! — заявила дьяволица, демонстрируя собравшимся испачканную в саже ладонь. — Пепел! Пепел и пыль!.. Мы держим в руках ключи от смертных душ и обретаем власть над ними. Жизнь смертного коротка, и потому их души ярче, а ощущения острее. Но мы — вечны! И только нам, дьяволам, известно, что такое настоящая власть.

Народ вокруг по-прежнему молчал и не шевелился. Кори не могла оторвать взгляда от медленно плавящегося камня, еще минуту назад казавшегося монолитным и крепким.

— Герой Асмодея, архидьявол Дим пришел к нам по воле нашего прародителя, — продолжила речь Ада, плавным движением растирая пепел с ладони по шее, груди и животу. — Его воля — воля Асмодея. Он уже дал нам силу, и мы знаем, как ее применить, чтобы получить то, что по праву наше! И сегодня мы празднуем пусть маленькую, но важную победу.

Четкий жирный след на красной коже жрицы сменил цвет с грязно-серого на золотой, застывая затейливой татуировкой.

— Мы получили силу Асмодея, и доказали, что можем ее использовать верно! — голос Ады наполнял душу ликованием. — Мы, дьяволы, будем править Колыбелью, подчинять других и укреплять свою власть. По всей земле будут царить наши законы, и сегодня мы празднуем свой первый шаг к мировому господству! Асмодей! — когти на левой руке дьяволицы удлинились, она порезала ими ладонь и брызнула несколько капель на оплавленный камень. — Для тебя!

Алтарь резко вспыхнул, во все стороны ударила волна нестерпимого жара. Кори на мгновение показалось, что ее сожжет в этом огне, но наваждение тут же спало, оставив приятное тепло где-то в солнечном сплетении.

На восстановившемся камне вновь появились все те предметы, что приносили дьяволы. Но теперь над ними возвышалась небольшая статуя архидьявола, будто замершего в гордой позе — подбородок вскинут, руки скрещены на груди, правая нога чуть выдвинута вперед.

— Асмодей! — рявкнули хором собравшиеся, и Кори осознала, что и ее голос звучит в унисон с дьяволами. — Для тебя!

Глаза фигуры на алтаре засияли золотыми огнями. Статуэтка исчезла в короткой вспышке, оставив после себя запах серы и пепла. А в следующий миг лежащее на алтаре подношение исчезло, сменившись золотыми кубками с драгоценными камнями, удивительными даже на вид яствами, обрывки ткани превратились в редчайшие и дорогие шелка. Череп бера отрастил рога, во лбу его горел массивный черный камень.

— Восславим нашего Бога Асмодея и его Героя Дима! — первой поднимая кубок, выкрикнула Ада.

И началось. Ощущение общности притихло, дьяволы быстро разбирали выпивку, еду, кто-то разложил шкуры прямо на земле и уже предавался телесным наслаждениям.

Кори и не заметила, как сама оказалась на дорогом шелке, а над ней навис Адам, надевший свой измененный трофей на голову. А потом сознание искательницы уплыло на волнах удовольствия.

Город ликанов Рал, замок Рьерта. Дьявол Дим.

Сильнейший толчок в грудь едва не опрокинул меня с ног. Волны силы плескались внутри меня, будто пытаясь взорвать изнутри, разорвать на куски. Замерев у стены, я вжался в угол, пережидая неожиданно свалившуюся на меня мощь.

В голове раздался довольный хохот, и я был готов поклясться, это смеялся Асмодей.

— Ада, что у вас там происходит? — обратился я к своей первой соратнице.

— Мы празднуем и проводим ритуалы. Ты тоже это чувствуешь?

— Да я сейчас начну визжать от удовольствия, как девчонка, — признался, чувствуя, что губы сами собой расползаются в улыбку.

— Я — жрица Асмодея, мой повелитель. И сегодня я сделала так, что мы стали на шаг ближе к успеху. Наша вера начнет расползаться по Колыбели. И сегодня можно назвать днем рождения нашей религии.

Я перешел в домен и сбросил излишки силы, оставив полное ядро на всякий случай. Но, вернувшись в реальность, понял, что из меня сегодня деятель просто никакой. Пришлось практически на ощупь продвигаться обратно в комнату и там падать на кровать.

Еще двенадцать раз я сбрасывал силу в домен, полностью обнуляя запасы ядра. Лишь на тринадцатый круг не хватило каких-то капель.

Только после этого смог нормально мыслить и шевелиться. И, судя по раздающимся снаружи крикам, вовремя.

Кто-то напал на замок Рьерта.

Из комнаты выбежал я вовремя.

В распахнутые ворота донжона входили ликаны в черных тряпках. В руках у каждого — мечи, и они явно не стеснялись ими пользоваться. Трупы защитников замка покрывали широкие ступени замкового крыльца.

Даже не раздумывая, я зачерпнул силы из ядра, создавая мощный огнешар и швырнул его в нападавших. Фаерболл красным росчерком влетел в толпу убийц, ударил по ушам хлопок взрыва. И в зале раздались истошные вопли. С потолка осыпалась крошка, левую створку ворот снесло с петель.

— Опять не рассчитал, — невольно выдохнул я и, спрыгнув с лестницы второго этажа, бросился к раскиданным нападающим.

Мысленное усилие, и у меня в руке возникла булава.

Тринадцать врагов. Трое, стоявшие в эпицентре, превратились в пепел, еще пятерка безуспешно сбивала пламя Инферно, оставшиеся шестеро оказались только оглушены и медленно приходили в себя, но я не собирался дать им возможность.

Булава колола черепа, как арбузы. Только последний ликан успел очухаться и с рычанием бросился на меня. Отведя в сторону один его клинок, второй я просто расплавил, ударив по нему волной огня. Несколько капель горящего металла упали на лапу врага, и тот выпустил горячую рукоять.

Ликан отскочил в сторону, бросил взгляд мне за спину — там были двери пиршественного зала. Шансов добраться туда у него не было, по крайней мере, в драке со мной. И, кажется, он это понимал.

Короткий взмах меча я парировал, а свободной рукой схватил врага за шею и поднял над землей. Убийца задергался, его глаза заметались, оставшийся клинок я выбил, сломав булавой удерживающую его кисть.

— Кто такие? — прорычал я, стараясь поймать его взгляд. — Кто послал?!

Этот доморощенный ниндзя дернулся и обмяк в моей руке. Из пасти пошла зеленая пена, разъедающая плоть и шерсть. Пришлось бросить эту падаль на пол.

Со второго этажа, звеня кольчугами, сбежало несколько замковых стражников. Один из них тут же принялся отдавать приказы, расставляя своих бойцов у дверей и коридоров.

Я же спокойно вышел во двор и огляделся. Убитые лежали повсюду. Солдаты гарнизона и убийцы — вперемешку. Дорого обошлось нападение, но ведь могло же и получиться?.. Нападавших больше полусотни, в замок вошло только тринадцать, а вот защитников перебито…

С дальней городской стены раздался новый вой рога, но, судя по спокойствию выходящих из распахнутых дверей воинов Рьерта, это не сигнал тревоги.

Сам хозяин города появился на лестнице в окружении толпы охранников. Криво надетая кольчуга, взъерошенная шерсть — он явно проспал начало и теперь Рьерта потряхивало. Осознание случившегося постепенно проступало на морде молодого лорда.

— Кому-то ты очень дорог, мой друг! — заявил я, пиная ближайшее тело в черных тряпках. — Не пожалели толпы профессиональных убийц, чтобы поздравить тебя с возвращением домой!

— Это стая, — ответил командовавший ликан, встав рядом со мной и тоже глядя на подпорченную морду самоубийцы.

— Что еще за стая? — спросил я. — Хотя не отвечайте, и так видно, что на клуб любителей сдобной выпечки они не слишком-то похожи.

Еще раз взглянув на отравившегося, я взъерошил волосы на голове. Короткая схватка еще будоражила кровь, я даже разогреться не успел. Надо брать себя в руки.

— Кто бы знал, что в вашем лесу есть свой орден ассасинов. Альтаиры доморощенные, твою мать.

Рьерт, наконец, вспомнил, что он тут главный, и принялся приказывать. Я же отошел в сторону и уселся на ступеньку крыльца, найдя чистое место. Вокруг пахло кровью и дерьмом, хотя лежащий рядом со мной труп в черных тряпках совсем не источал запахов.

Потянув за конец ленты, я оторвал кусок и принюхался. Действительно, никакого запаха не имелось. Интересно, чем обработали ткань, что вообще ничего не ощущается? Ликаны, мягко говоря, и так пахнут совсем не розами, а уж после участия в бойне перед дверьми донжона — шерсть и пот должны чувствоваться.