Дия вскинула брови.

— Но разве мы едем не на праздник?

Тот слегка наклонил голову, глядя на девушку из-под приспущенных ресниц.

— Увы, баронесса, возможно, в Меридии иначе обстоят дела, — произнес Марк, — но в Крэланде интригу, которая касается денег, не прекращают даже ради королей. И хотя Алан Блэкланд будет обязан предоставить нам свой нейтралитет, кому-то из окружающих может прийти в голову задеть моего брата.

И это помимо тех, кто уже за ней охотится, подумал я, но промолчал. И так ясно, что Дия хотела бы мирного праздника, вращения в высшем свете и беззаботной жизни. Несмотря на общее прошлое, видение будущего у нас все-таки разное. И ей действительно пригодился бы брак с таким, как Вайссерманн — достаточно обеспеченный, чтобы не бояться чужих нападок, с сильным родом за плечами и влюбленный в полукровку по уши, чтобы не додуматься до запрета магических экспериментов.

— В Меридии все, увы, точно так же, — ответила Дия с печальным вздохом.

— Люди везде одинаковы, — подытожил я, прерывая очередную романтическую сцену. — Все готово к отъезду. Мы отправляемся?

— Да, — кивнул Марк.

— Конечно! — всплеснула руками Гриммен, и первой бросилась в карету.

Вайссерманн даже не успел открыть ей дверь, как девушка уже оказалась внутри. Бросив на меня вопросительный взгляд, Марк полез следом. Я же воспользовался амулетом призыва, обеспечивая нас транспортом.

Слуги, уже не так опасаясь страшных тварей, достаточно быстро накинули на гончих сбрую, и всего через каких-то десять минут наша карета выкатилась за ворота, сопровождаемая отрядом стражи.

Ну что ж, посмотрим, чем нас порадует Алан Блэкланд.

Граница между Чернотопьем и Черноземьем. Киррэл «Чертополох» Шварцмаркт.

Путешествие шло совершенно спокойно. На моих землях никто не нападал на нас, крестьяне встречали меня с удовлетворением во взглядах, но никто не бросался просить разбирать их проблемы. С прошлого объезда еще не так много времени прошло, чтобы они появились. Так что встречали наш кортеж спокойно, лишний раз вспоминая, что они под моей защитой, в баронстве все спокойно.

На границе с Чернотопьем нас встретила пятерка дружинников, сопровождающая около десятка неоседланных лошадей. Во главе отряда был серьезный молодой человек, внешне похожий на Агату.

Несмотря на то, что парню вряд ли исполнилось больше восемнадцати, он внушал некоторое уважение одним своим видом. В глаза сразу бросился жуткий ожог на шее, поднимающийся из воротника к левому уху. Вероятно, изначально травма была еще хуже, раз до сих пор ее не залечили до конца. Услуги хороших лекарей стоят дорого, но Блэкланды могли их себе позволить. Высокий, широкоплечий, он при этом не казался тупой машиной мышц, чем немногие могли похвастаться. Умное лицо с тонкими чертами контрастировало с телосложением прирожденного бойца.

Сам он, естественно, спешился, едва завидев наше приближение. Так что и мне пришлось слезть со своего транспорта и пройтись разделяющие нас три метра своим шагом. Правила хорошего тона, тем более, что каждый из нас при этом все еще стоит на своей земле — граница прочерчена по руслу давно засохшего ручья, и оно четко проступает по земле.

— Киррэл Шварцмаркт? — разглядывая гончую рядом со мной, спросил он.

Голос у него немного хрипел, видимо, травма затронула связки, но произношение оставалось нормальным. Машинально подметив, что при случае можно будет предложить ему лечение от Дии, я включился в диалог.

— Это я, — кивнул ему.

— Артур Блэкланд, — глубже наклонил голову он, представляясь, как положено младшему по социальному положению. — От лица нашей семьи позвольте еще раз выразить вам благодарность за спасение моей сестры.

Любопытно. Не просто так сказано ведь. Это как проверка на «свой-чужой». Намеки, полутона, недоговоренности. Мне только что выразили поддержку, и это нужно будет учесть. Не воспользоваться, а именно учесть. Потому как может статься, руку помощи мне протянут через брак.

Никому ведь не известно, что я могу разбогатеть быстро. А значит, чем давать мне денег, людей или еще что, можно выдать за меня дочь, которую я и спас. Мое дело безнадежно, и вкладывать в него любые средства — опасно последствиями, но бесхозных детей у Алана полно, а пристроить их некуда.

Марк ведь не врал Дие перед отъездом. Мой клан вымирает, и очень многие захотят прибрать освободившееся имущество к своим липким ручонкам. Вайссерманны мне условная, но все же родня, и если я прогорю, им тоже засчитается поражение. Они ведь уже на моей стороне. А вот Блэкланды со мной пока никак не связаны. Случись мне проиграть, не высказанная вслух поддержка ни к чему не приведет. Это ведь лишь благодарность за спасение дочери, ничего другого, а если кто-то видит в ней нечто большее, ему просто показалось.

Так что Алан пока только открыт к диалогу. И это хорошо. Куда хуже было бы, если бы барон почувствовал себя уязвленным тем фактом, что его семью выручил нищий бастард. Даже не представляю, как бы строил свое поведение в таком случае.

— Любой благородный человек на моем месте поступил бы также, — с вежливой улыбкой кивнул я в ответ.

Пока мы расшаркивались, из кареты вышел Марк, держа подбородок высоко поднятым, а спину прямой. Он не обратил внимания на Артура, обернулся к карете и подал руку Гриммен. Баронесса легко выпорхнула наружу, едва касаясь кончиками пальцев ладони барона Белолесья. Девушка чуть опустила ресницы, скрывая глаза от солнца, но на ее губах оставалась подчеркнуто вежливая улыбка.

— С бароном Марком Вайссерманном вы уже знакомы, Артур, — сказал я, — позвольте представить вам баронессу Дию Гриммен.

— Рада знакомству, — девушка поклонилась встречающему нас сыну Алана. — Вы не будете против, если мы с Марком вас ненадолго оставим, я так устала в этой жуткой карете!

И, не дожидаясь ответа, Дия схватила Вайссерманна под руку и практически насильно оттащила в сторону.

Артур бросил на нее внимательный взгляд, тут же посмотрел на меня, что-то прикидывая в уме.

Забавно, что каждый из нас троих по факту выше, чем сам Артур, хоть Дия и не является владелицей собственной земли. Как и я, будучи последней в своей родовой ветви, она автоматически признается полноправной баронессой. И в теории кто-то вроде Артура может жениться на ней ради титула.

— Я восхищен, барон, — едва-едва приподняв уголки губ, обозначая намек на шутку, сказал младший из сыновей Блэкланда, — вы из всех конфликтов умудряетесь выбраться не только победителем, но и с прекрасной девушкой на руках. Отец будет рад об этом услышать.

То есть наличие женщины у меня перечеркивает все возможные брачные договора. Это хорошо, даже не стану разочаровывать Артура, рассказывая, что Дия не моя пара, а только соучредитель предприятия.

— И у меня будет, что обсудить с его милостью, — кивнул я.

— Не сомневаюсь. Я так полагаю, ваши…

Он перевел взгляд на гончих, подбирая нейтральные слова для обозначения столь нетипичных средств передвижения.

— Это адские гончие, Артур, — улыбнулся я, понимая заминку.

Из всего разнообразия обитателей других слоев Эделлона народ, даже просвещенный, вряд ли хотя бы раз в жизни читал описание тварей, которые там обитают. Так что нет ничего удивительного в том, что Артур банально не знает, что за создание перед ним.

— Надеюсь, они под вашим полным контролем. Черноземье хоть и в достаточной степени просвещенное, и у нас есть свой анклав ордена, однако их облик… Он может навести панику на простолюдинов.

— Все будет в полном порядке, — заверил я его. — Они не голодны.

Сообщать, чем я их кормлю, не стал. Либо здесь достаточно моего слова, либо Блэкланд сейчас нанесет мне оскорбление, усомнившись. Артур беспокоиться о своих людях, и это прекрасно, но если уж я привел своих гончих, то автоматически подписываюсь под всеми беспорядками, которые они могут устроить. Словом, на ровном месте получилась еще одна проверка, насколько я адекватен. Если сейчас полезть в бутылку, я получу, что планировал — возможность показать всем, какой я крутой и страшный. Но дел со мной вести не будут — никто не любит психов.