Короткий взмах ладонью, и на пол опали длинные пряди. Стряхнув их, я посмотрел на свою руку. У демонической магии есть много преимуществ перед стандартной демонологией, но, зная примеры из чужих школ, несложно добиться схожего эффекта, применяя собственный дар.

Так я делал свои артефакты, с помощью темных чар воссоздавая эффекты другого дара. Так и теперь смог создать «Световое лезвие», насытив воздух вокруг кончиков пальцев расщепляющими частицами архонтов. В оригинале заклинание, по сути являющееся лазерным резаком, бьющим на несколько сотен метров, мне не потянуть — там только на подпитку начальной стадии требуется практически вдвое больше магии, чем у меня есть. Однако это не значит, что нельзя добиться схожего результата меньшими затратами.

Хэммет все это время смотрел на меня, ожидая продолжения, а я спокойно стряхивал с плеч упавшие на рубаху волосы.

— Это так, — подтвердил он кивком, — и я не намерен отступать от своих слов.

— Но ведь мы оба знаем, что я — очень плохой выбор на эту роль, — застегивая манжеты, сказал я. — У меня нет ни сил, ни ума, ни опыта, чтобы действительно принести пользу Аркейну. Ведь ты не станешь с этим спорить, все-таки ты должен прекрасно знать, что мне по плечу, а что — нет.

— К чему ты клонишь, «Чертополох»? — нахмурился он.

Я улыбнулся, глядя ему в лицо.

— Я считаю, что из тебя получится куда более подходящая кандидатура для этой работы. Сам посуди, ты верен Аркейну, как пес, и ненавидишь всех, кто представляет для ордена угрозу. К тому же, — я принялся застегивать воротник, — обладаешь связями, влиянием и положением в Эделлоне. Несмотря на раскол, ты не бросил своих братьев и сестер, а пошел делать то, что нужно делать.

— Почему из твоих уст это звучит, как оскорбление? — огрызнулся он.

— Потому что это так и есть, Хэммет, — ответил я. — У меня нет никакого желания бегать по Эделлону и подчищать за орденом, который оказался не способен справиться со своим естественным врагом.

— Значит, кому-то из нас двоих придется умереть, так как я…

Я прервал его взмахом ладони, накладывая на воздух вокруг его головы очередное заклинание. Дознаватель еще распахивал рот, но до меня не доносилось ни звука. Опять же, оригинальные чары создавали в точке приложения настоящий вакуум, расталкивая содержимое за пределы сферы. Но я убивать Хэммета не собирался.

— Ты не понял, — покачал я головой, наблюдая, как медленно краснеет от гнева лицо дознавателя. — Киррэл Шварцмаркт уже мертв, Хэммет. А потому я предлагаю тебе самому занять эту должность. Ведь никто не подойдет для такой работы лучше, чем верный до мозга костей пес Аркейна.

Сфера распалась, позволяя Хэммету ответить, но он сдержался от своей тирады, которую явно намеревался сказать, пока действовала моя магия.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

— Мы с Дией изготовим для тебя пару артефактов, по старой дружбе — совершенно бесплатно. Тебе не придется оплачивать нашу работу, только материалы. И в дальнейшем, если потребуется, моя лавка будет предоставлять ордену услуги соответствующего характера за цену ниже рыночной.

— Мне не нужны какие-то жалкие артефакты!

— Да? — удивился я. — А если они будут указывать, где творится магия Хибы?

— Думаешь, он поверил? — спросила Дия, с сомнением глядя на входную дверь. — Признаюсь честно, Киррэл, за тебя я не особенно боюсь, ты точно ордену нужен живым. А вот я…

Я улыбнулся, притягивая девушку за талию к себе.

— Можешь не переживать о дознавателе. Хэммет сам сказал: если это будет выгодно Аркейну, он сам себе кишки выпустит. Уж подождать пару дней, пока я просчитываю поисковый артефакт, гораздо легче. К тому же, пока в Фолкбурге открыто находится член ордена, никто не станет искать темного мага, всем и так будет ясно, кто творил безобразия в порту.

Говорить о том, что за Хэмметом присматривает маленький бес, неусыпно наблюдающий через открытый мной «Взгляд Архонта», не стал. Как бы мы ни сжились с полукровкой, доверять ей до конца я не буду и на смертном одре.

Призвать Сэдрика, с которым мы сработались, было делом пары мгновений. А поделиться с ним каплей крови и создать стационарный «Взгляд», позволяющий незаметно наблюдать за целью с любого расстояния, если у тебя есть якорь, еще с минуту. В моем случае хватило слюны на чайной чашке, откуда пил дознаватель.

Почему до такой системы не додумались в Эделлоне раньше? Во-первых, не исключено, что додумались. Во-вторых, расход магии получается весьма крупный. Это я могу себе позволить такие расходы из-за древней крови, других таких чародеев еще поискать нужно.

— Мне нужна будет твоя кровь, — на ухо прошептал ей, прижимая к себе теснее.

— Зачем? — вскинула брови та.

— Я слишком легко прикончил вампира, — поделился с супругой сомнениями, — нужно убедиться, что он действительно сдох.

— А как ты собираешься понять, что означает отсутствие отклика? — хмыкнула она в ответ. — Если мой отец мертв, ритуал не подействует. Если он жив, но покинул Эделлон, ритуал не подействует, но вампир сможет вернуться в любой момент. Мне не жалко нескольких капель крови, я просто не понимаю, как ты собираешься получить ответ.

— Об этом можешь не беспокоиться, — кивнул я. — Если мой поиск ничего не найдет, мы попробуем призвать твоего отца по всем правилам современной демонологии. И просто потолкуем, как мужчина с мужчиной.

Дия слабо улыбнулась, уперевшись ладонями мне в грудь.

— Если ты дашь дознавателю столь мощные артефакты, орден никогда от тебя не отступится.

— К счастью, во мне заинтересована Мархана, — пожал я плечами. — И пока культ будет уничтожаться руками искоренителей, я смогу заняться своими делами.

— Лавкой? — хмыкнула та. — Ты знаешь все заклинания мира, а хочешь сидеть в маленьком городке и продавать беднякам светильники?

Я тихонько хмыкнул.

В действительности мало кто задумывается, как устроено мирное и военное время. Если отстраниться от морально-этического кодекса, любой вооруженный конфликт совершается ради власти одних над другими. Вот только если кто-то думает, будто выгодоприобретатель это одна из воюющих сторон, он глубоко ошибается.

Говорят, невежливо спрашивать, чем занимались немецкие компании в период Второй Мировой. Но еще более неудобен этот вопрос производителям нефтепродуктов и оружия.

Потеснить аристократов может любой дурак, достаточно иметь для этого определенное количество личной мощи. Короля в Крэланде чуть не убили свои же подданные. А если слухи верны, его братишку напоили отравой, и никакая личная сила не помогла. Аристократы очень уязвимы, их слишком много, и у всех свои интересы.

Аркейн мало чем отличается от монашеского ордена, к тому же он закрыт для непосвященных. Подобная организация может устоять перед натиском молодых и дерзких лишь в сказках.

Культ Хибы раз за разом доказывает, что закрытость ордена сыграла с ним злую шутку. Отрекшись от влияния на Эделлон, Аркейн отрекся от реальной власти.

Чтобы выжить в борьбе за место под солнцем, нужно быть готовым совершать неблаговидные поступки. В том числе продавать оружие обеим сторонам конфликта, убивать конкурентов и переманивать их специалистов в свои ряды. Ни одна система Эделлона на такое не способна по своей природе.

И поэтому я принесу новую силу. Силу, которая уже доказала свою выживаемость.

Я создам корпорацию.

Чем отличается прорыв от призыва?

Призыв, по сути, является точечным проколом в иной слой бытия, через который может просочиться лишь одна или несколько особей — в зависимости от условий чар, само собой. При этом, чтобы предстать перед магом, существо затрачивает часть своей силы для сборки нового физического тела, если оно, разумеется, предусмотрено типом существа. В этом случае без специальной подготовки маг рискует стать обедом откликнувшегося гостя. К тому же чем мощнее призванная тварь, тем более мощное возмущение она создает своим приходом. Так что так или иначе, но с сорвавшимся пришельцем расправиться не представляет особых проблем.