— В итоге Аркейн получил вместо процветающей страны — пепелище, а протекторат оказался снят. Магистра, который его организовал убили, и орден развалился. Идеально сыграно, и все бы было хорошо и гладко, если бы на трон Меридии не решился попробовать сесть внук Рудольфа.

Кривая усмешка Салэм показала, что она в курсе этой истории. Впрочем, когда меня наняли в качестве истребителя, с орденом все было в порядке, и наверняка учительница следила за моими успехами. Так что неудивительно, что искоренительница сложила два и два — смерть королевского рода Меридии и мое возвращение домой.

— И это еще один аргумент в пользу того, что темная магия должна быть под строгим контролем, — кивнула она, когда молчание затянулось.

Я поднялся на ноги и прошелся по гостиной. За окном открывался вид на зеленый сад, утыканный статуями. С такого ракурса смотрелось красиво и умиротворяюще. Нужно будет и у себя что-то подобное устроить, а то Марк только кустики подстриг.

— Чего ты от меня хочешь, Салэм? — спросил я, оборачиваясь к ней.

Графиня сидела, разглядывая меня из-под опущенных ресниц. На ее губах сичла легкая улыбка.

— Я хочу поддержки. Мне нужен твой голос, Киррэл. И раз уж мы теперь с тобой оба аристократы, то могу предложить в обмен на помощь что-то более существенное, чем страстные ночи.

Я хмыкнул. Инстинктивно память подкинула все соответствующие воспоминания, и я посмотрел на графиню другим взглядом, для меня ее одежда будто перестала существовать.

Потребовалось приложить усилие, чтобы отогнать соблазнительные образы, как беру ее прямо на этом диване, а потом на слишком мягком кресле. А после несу в спальню, где марафон продолжается до утра.

— Знаешь, я все больше начинаю воспринимать себя наемником и мастером на все руки, — признался, отводя взгляд от ее ног, подчеркнутых обтягивающими штанами. — Не успеваю один заказ выполнить, как тут же прибегает очередная группа лиц, которой срочно требуется одержимый, истребитель, спаситель и затычка для каждой бочки.

Графиня поднялась на ноги и подошла ко мне. Наши глаза встретились, хотя ей и пришлось для этого задрать голову. Я вздохнул, на миг погружаясь в тонкий аромат, исходящий от ее тела.

— Я не предлагаю тебе деньги, Киррэл, — прошептала она, касаясь пальцем моих губ. — Я предлагаю тебе место магистра в обновленном ордене.

Наверное, у меня был очень удивленный взгляд, так как Салэм рассмеялась, наблюдая за моей реакцией.

— А как ты думал, «Чертополох»? — спросила она, всплеснув руками. — Неужели тебе кажется, что Аркейн может кануть в небытие вместе с наследием Катценауге? Нет, самые лучшие чародеи всегда были его членами. Даже если сами себя таковыми не считали. А ты, одаренный богиней, знающий магию так, как никто ее не знал, сможешь избежать внимания и влияния ордена?

— Тебе и про это известно, — спросил я, выигрывая себе время на размышления.

— У меня много осведомителей, — пожала плечами Салэм. — С Джаном ты знаком, но не думаешь же, что это единственное направление, над которым я работаю.

— Но тебе-то это зачем? — спросил я, отходя на шаг. — Ты наконец избавилась от Аркейна, получила свои земли по праву. Зачем снова лезть в этот проклятый орден, Салэм? Почему просто не жить своей жизнью?

— Ты сам-то себя слышишь?! — повысила голос она. — Посмотри на себя, Киррэл! Ты получил то, о чем многие чародеи даже и не мечтали. И скажи, что собираешься сидеть в своем Чернотопье, ничего не делая, как твои предки. Посмотри мне в глаза и скажи, что тебя не тянет использовать полученные силы ради собственной выгоды!

Я хмыкнул в ответ, глядя в глаза своей учительницы. Правый сиял белым огнем, она всерьез решила смотреть на меня через Архонта, чтобы удостовериться, что скажу правду. Да уж, вот тебе и страстные ночи.

— Я буду делать то, то считаю нужным, — ответил ей, ничуть не кривя душой. — И если честно, думал, ты тоже так поступишь. А вместо этого ты вернулась к тем, кто тобой командовал, и защищаешь их. Хотя они тебе должны больше, чем родители, ты простила им даже то, что они послали тебя убить родного брата. Но ты вернулась к Аркейну и пытаешься его спасти, несмотря ни на что. Почему, Салэм, почему орден важнее для тебя всего на свете?

Она отвернулась, пряча взгляд, но я и без того знал, что давлю на больное место. А потому взял ее за плечи и привлек к себе. Графиня не стала отстраняться, вцепилась в мою рубашку и вздрогнула.

— Потому что я хочу отомстить, — выдохнула она, оборачиваясь ко мне заострившимся лицом. — Но чтобы моя месть свершилась, я сама должна править орденом. А ты мне нужен, как оружие, которым я буду вспарывать глотки, рубить головы и вырезать сердца, Киррэл.

Все это она выпалила шепотом на одном дыхании, не сводя с меня взгляда.

— Ты доволен моим ответом? — спросила она, чуть успокоившись.

Вместо слов я прижал ее к себе и впился в ее губы поцелуем.

Но на этом нам пришлось закончить — в дверь решительно постучали.

Салэм отпрянула от меня, как от огня. Быстро проведя руками по одежде, чародейка поправила прическу и, чуть кашлянув, ответила.

— Войдите!

Дверь открылась, и в гостиную вошел слуга Блэкландов. Молодой человек цепким взглядом обвел помещение, словно выискивая компромат на нас, но ничего не нашел. Куда Салэм успела убрать сброшенное платье, я не заметил, однако на полу его уже не было.

— Ваше сиятельство, ваша милость, барон Блэкланд приглашает всех в главную залу. Прием начнется с минуты на минуту, — четко выговаривая слова, произнес он, глядя при этом строго перед собой, будто не его глаза только что обшаривал комнату. — Мне велено вас сопроводить.

— Минутку, — кивнула графиня и решительно направилась в сторону одной из комнат.

Я же остался стоять там же, где и был, лишь поправил манжеты рубахи, выглядывающие из-под рукавов плаща. Снимать его я не собирался, во-первых, на нем защитные чары, во-вторых, это не мои покои, чтобы разбрасываться в них вещами.

Слуга не пошевелился ни разу за то время, что понадобилось Салэм, чтобы облачиться в новое платье. Черная материя свободно свисала до самого пола, прихваченная в нескольких местах для придания формы ткани. Окантовка швов из мелкого изумрудного крошева. Воротник украшен платиновыми костями, уложенными в герб Гироштайна.

— Ваша милость, составите мне компанию? — приподняв руку ладонью к полу, Салэм сверкнула перстнем на пальце.

— Почту за честь, ваше сиятельство, — кивнул я, после чего взял учительницу под руку.

Слуга вышел из покоев и дождался, когда и мы окажемся в коридоре. За нашими спинами щелкнул дверной замок, и я повел искоренительницу вслед за приставленным бароном человеком.

По пути через гостевое крыло мы не останавливались и не разговаривали. Впрочем, сказанного в покоях было достаточно.

Мотивация Салэм мне понятна. Править графством, пусть и не самым бедным, не так приятно, как руководить организацией, держащей под колпаком весь мир. Аркейн уже не тот, это верно, он одряхлел, некогда острые зубы затупились и выпали. Но Салэм права, нечто подобное надзирателю с большой дубиной необходимо, без него люди превратят Эделлон в груду развалин.

Я смог уничтожить целую семью, получив всего частицу их ДНК. Но не планировал превращать это в профессию, у меня иные интересы. Но кто сказал, что другие маги крови будут столь же разборчивы?

Если история и учит чему-то, так это простому факту: если у кого-то есть ружье, из него обязательно начнут стрелять.

Само по себе это человеческое свойство ни плохое, ни хорошее. И тот факт, что подковерная борьба за звания магистров Аркейна, не прекратилась, его подтверждает. В одиночку никому не подмять власть в ордене под себя. И хорошо, что я об этом узнал.

Задуманная мной корпорация является естественным противовесом аристократическим родам и гегемонии одаренных в целом. Но Аркейн, который хоть и находится при смерти, но все же далек от того, чтобы подохнуть, выполняет схожую функцию. Мы получаемся конкурентами, ведь орден обязательно захочет запустить свои загребущие руки и в мой огород. И избавиться от него у меня не получится при всем желании, тут никакие абсолютные знания чар не помогут, ведь члены ордена не родственники, а всего лишь группировка случайных магов.