Минут через пять рубки, ствол затрещал, покачнулся и рухнул, опустившись кроной на воду. Послушные моему приказу воины тут же потащили его обратно, походя обламывая и срубая ветви. Ощупав своими руками ближайший кустарник, я попробовал сделать из него подобие веревки и, к моему неслыханному счастью, получилось. Теперь проблема оставалась лишь в одном – сколько мне понадобится срубить деревьев, чтобы убраться с этого острова.

* * *

Хорошо быть некромантом.

Призванные скелеты трудились, как рабы на галерах, вращая веслами, без устали и перерывов. Медленно, но верно наш плот несся по волнам, периодически болтаясь на воде, но мертвецов я привязал к плоту все теми же кустарниковыми ветвями, так что никого до сих пор не выбросило за борт. Сам обустроил небольшой шалаш из тех же побегов, внутри которого прятался от палящего солнца и рассматривал свою добычу.

Итак, сирены охотятся не только ночью. Когда мы заканчивали заготовку бревен, оказавшихся очень сомнительного качества, но благодаря крайне высокому запасу Прочности все же годящимися в производство, на кораллы полезла новая партия местных певуний. Во второй раз я отделался малой кровью, да и было их меньше, чем в первой пачке, так что по итогам боя у меня стало на два бойца больше. Ну и триста тысяч опыта капнули в полоску до следующего уровня.

К удивлению, в этот раз среди добычи появились предметы быта. И я почти уверен, что где-то под водой обязательно найдутся полноценные квесты для игроков, пожелавших почувствовать себя истинными ихтиандрами.

Кольцо свободного движения. Расовое: рыболюди.

Сила +50.

Ловкость +50.

И вот зачем делать такие предметы, если их никто не сможет использовать из сухопутных игроков? Правильно, будут не только островитяне, но и подводные рыболюди, из тех, кто уже распотрошил флот губернатора. И это, надо признать, добавляло некой остроты будущим событиям. Ведь и с ними придется налаживать отношения, прокачивать репутацию и так далее. А это – время, связи, торговля... Об этом мы тоже не думали, собираясь в плавание.

Но теперь, подумал я, убирая кольцо в сумку, эта информация есть, и с ней придется что-то делать. Вряд ли подобные вещи останутся тайной надолго, стало быть, первый заключивший контракт с подводным племенем может не хило нажиться, обеспечивая нападения на нужные суда, идущие с материка на архипелаг. Да и помимо этого на одной только торговле – ведь для рыболюдей блуждание по морскому дну плевое дело – можно очень быстро и качественно поправить собственное благосостояние, разворовывая потонувшие корабли. И это – только верхушка айсберга, придуманные на ходу варианты развития взаимодействия. А ведь я не один такой умный, и кто-то наверняка уже ищет возможности наладить дипломатическую связь, вопрос, кто первый преуспеет в этом.

И хорошо бы этим кем-то стал я.

Гребля продолжалась до наступления ночи.

Все это время я провел без облика, экономя драгоценный ресурс. Ведь если некроманта ищет каждый пират на архипелаге, заявляться в столичный порт в образе нежити так себе идея. А раз я видел всего одного лича некроманта из нескольких своих коллег, разумно будет предположить, что все они уже известны окружающим, значит, новое лицо, а точнее голый череп, неизбежно привлечет внимание.

По этой же причине, когда впереди показался столичный остров, я отпустил всех своих слуг. Вооружившись одним из оставленных ими весел, направил свой плот вперед. Скорость заметно упала, но этот же факт и сыграл мне на руку. Вместо того, чтобы прибыть в порт, я направил свое «судно» в сторону, обходя запруженную народом часть города.

Сам порт был огромен и внушал уважение перед теми, кто умудрился его отстроить. Далеко уходящие клыки причалов прорезали черные волны каменными основаниями. Между ними толкалось под сотню разнообразных плавсредств, глаза разбегались при виде этого многообразия. Кажется, однотипных судов тут вообще не было. Склады и управление порта красовались не деревянными, как у нас, а массивными каменными стенами. При этом внешнее убранство зданий, выполненное с тщанием и любовью к прекрасному, наглядно демонстрировало мощь земли, куда я готовился вот-вот ступить.

Порт лежал у подножия склона, сам город выстроился выше, и чем ближе к небу поднимались улицы, тем богаче становились дома. Ярко освещенная столица пылала, как китайский фейерверк, расцвечивая ночь разноцветными огнями, отдаленно напоминающие стандартные неоновые вывески прямиком из киберпанка. Особо рассмотреть народ на этих улицах с такого расстояния мне не удалось, но это будем исправлять уже по прибытии в город.

Слева от порта на голых скалах расселились районы победнее. Изобилие жалких лодчонок, растянутые между домами, на стенах и на берегу рыбацкие сети. Далекие пока черные фигуры населения уже угадывались, и, похоже, там мне найдется самое место. Шатающиеся, либо лежащие прямо на земле жители бедного рыбацкого района славной столицы архипелага были самым лучшим вариантом из всех, что только могли быть. Пребывая в опьянении, они меня просто не запомнят.

Осторожно приближаясь к берегу, я наконец оставил свой плот, перескочив на соседнюю лодчонку. «Тление» добило и без того растрепанные веревки из кустарника, и мой великий корабль развалился. Бревна мгновенно унесло течением прочь от берега, а я опустился на лавку в лодке и, сняв сапоги, вытряхнул из них воду.

Суше, конечно, обувь не стала, но хотя бы уже не хлюпала. Поднявшись, в три рывка по плотно подогнанным друг к другу лодкам достиг берега, в последнем прыжке едва не наступив на спящего прямо на рабочем месте мужика. От него так разило тиной и перегаром, что я едва не пошатнулся от этого благородного амбре.

Но – берег вот он, под моими подошвами. А значит меня теперь отсюда никакой смертью не изгонишь. А раз так, следует для начала осмотреться и заложить план действий. Засиделся господин Алекс на троне, и пришла пора его попросить с подогретого места.

Но действовать в лоб глупо. Откровенно говоря, наши победы до сих пор строились на чистой удаче, а если Фортуна и должна где предать, то в логове врага для этого самое подходящее место.

Петляя по грязной улице, чтобы не упереться в растянутую сеть с прогнившими кусками рыб, я старался не наступать на спящих пьяниц. Вонь тухлятины, кислого пота, рвоты и дешевого пойла уже через минут десять перестали ощущаться. Все же в облике человека можно привыкнуть ко многому. А вот запах соли, несущий в себе ощущение близости моря все равно оставался.

Улицы были настолько грязными, что ноги не доставали до земли. Сапоги продавливали слой свежей грязи, прилипающей к подошвам и коже, затем касались уже застывшего слоя, хрустевшего под моим весом. Все это сопровождалось характерным хлюпаньем и мелькающим с каждым шагом дебаффом секундного «Замедления».

Однако плутая по рыбацким улочкам, я подмечал и важные детали. В окнах домов, затянутых пузырем, не горело света. Двери были простыми перегородками без замков, и, судя по их Прочности в пару тысяч единиц, выбить их не составляло бы труда даже мне. Вывод: это очень бедный район, настолько, что даже грабить там нечего.

Соответственно, и тех, с кем можно было бы перекинуться хоть словом, тут не было. Хотя среди рыбаков в обыкновенной дерюге все чаще встречались крепкие парни в одеяниях матросов. Эти, очевидно, просто не дошли, куда бы их путь ни лежал изначально. И чем дальше я продвигался в лабиринте огороженных сетями улиц, тем больше морских волков мне попадалось. Вскоре уши уловили пьяные вопли, поначалу показавшиеся мне перепалкой разгоряченной толпы, но, приблизившись еще, понял, что это просто десяток луженых глоток орет свои песни.

— Не в склад, не в лад, — пробормотал я, обнаружив дилемму.

Обхода не существовало. Единственная тропинка, оставленная между домами, вела прямиком к трактиру, у крыльца которого и распевали свои похабные песни о порочных связях некого юнги с различными представительницами морского народа. Вспомнив реальный облик сирен, я не сдержался от усмешки, осматривая натянутую передо мной рыбацкую сеть.