Я спиной почувствовал его взгляд между лопаток. Ну да, я же Избранный Богом Смерти. Что ж, и без высоких мыслей Малиэля прекрасно знаю, сколько мне дано и сколько требуется. Проржавевшие рельсы, вплавленные в наполовину развалившийся, покрытый глубокими трещинами бетон, уходили в далекую темноту, теряясь в бесконечности тоннеля. Все чаще попадались остатки старых ламп, прикрученных к потолку – и это было странное решение, кому здесь мог понадобиться свет? – Я много пожил, – продолжил дворф, явно поймав философскую волну. – И ногу потерял на последней войне, и детей вырастил, потом внуков нянчил. От правнуков удалось отбиться, а то и их бы мне на шею повесили, – хохотнул он. – Но я ни о чем не жалею. Вообще, я, может, только благодаря этим играм и соображаю до сих пор. Сверстники мои уже давно либо слюни пускают, под себя ходят, либо укрылись дерновым одеяльцем. А я вот – в бои хожу, чувствую себя превосходно, не думаю, что будет завтра – всегда найдется новый бой, новый противник, новые удовольствия, новые открытия. А ногу, кстати, мне за ветеранские биомеханическую нарастили. – Но я ведь… – Ты хочешь помочь, это похвально. Но есть такой закон жизни – поддерживая низкие статистики, ты получаешь только низкие статистики. Я еще застал времена, когда народ страдал такой хренью, как благотворительность, содержали бездомных за свой счет, заключенных. И получали все больше бездомных и уголовников. Потому что трудиться нет нужды, если есть вариант расслабиться и получать удовольствие за чужой счет. Я не откажусь от помощи, когда понадобится, скажем, тварь какую пристрелить или костер развести. Но если я сам не могу заработать на новое тело – я его и не заслуживаю. Для тебя это дико, девочка, но только так верно, только так правильно. Дальше мы двигались в молчании. Эльф объявил привал, выбившись из сил – поддержание освещения выедало из него все соки. Дворф, взявший на себя роль каптенармуса отряда, выдал нам по пайку. Пока жевали, думая о своем, я оглядывал бесконечный тоннель глазами скелетов. Наше восприятие немного различалось – они видели отряд тремя белыми пятнами и одним черным. Легкая туманность, завихрение воздуха, окрашенное в цвет выбранной стороны. А еще им совершенно не мешала темнота – оказавшись в черепушке одного из воинов, я прогулялся взад-вперед по коридору, прекрасно различая каждую крошку ржавчины, осыпавшейся с рельс, каждую трещинку в стене. Ариадна, задумчиво пережевывая бутерброд, вытянула руку к передаваемому между дворфом и эльфом бурдюку с вином. Столетний дед громко хмыкнул, передавая мех, а я вернулся в свое тело и задумался. Если ему сто два года, и он успел повоевать, насколько далеко меня занесла заморозка? Биомеханические конечности – в мое время о таком только мечтали, протезы едва-едва научились делать под реальные части тела. А здесь – пересадка сознания, оцифровка, усовершенствованные тела, жизнь в космосе. Что еще скрывает мир по ту сторону игры?

Еще трижды останавливались перевести дух. Тоннель уводил вниз, оставаясь пустым. От бесконечного топтания ржавых рельс мутило. Первые несколько часов мы хотя бы разговаривали на отвлеченные темы, но после третьего привала ни у кого не осталось желания даже шептать.

Кто бы ни делал этот данж – настоящий псих. Ни одного противника, ни намека на конец тоннеля. Только угрюмая тишина, даже вода перестала сочиться с потолка, да появилось освещение. На чем работали лампы – не понятно, но через каждые метров десять горели огни, вырывая круглые пятна белого света из кромешной темноты.

Был в этом и плюс – Малиэль перестал разжигать свой отвратительный фонарь, искажающий реальность. Впрочем, мне зрение не требовалось вовсе. Скелеты прекрасно ориентировались во тьме, оставалось только передвигать ногами.

И хотя способность видеть глазами костлявой армии требовала определенной концентрации, уже после второго привала я вполне наловчился ориентироваться только с их помощью. Даже выходило не запинаться о пропущенный булыжник.

– Все, – выдохнула Ариадна, останавливаясь. – Я больше не могу, как хотите, дальше – ни шагу.

– Нужно идти, – буркнул Рагнар, не сбавляя шага.

Эльф тоже остановился, видимо, собираясь внушать девчонке, что оставаться на половине пути – глупо. Но не успел и рта раскрыть, один из моих воинов попросту закинул черноволоску на плечо и пошел, как ни в чем не бывало. Впрочем, она тут же попыталась вырваться, но система расценила ее дергание, как социальное взаимодействие, так что скелет продолжал с невозмутимым видом идти вперед.

– Тебя тоже понести? – обернулся я к пребывающему в легком шоке эльфу.

– Нет, я лучше своим ходом, – усмехнулся он, догоняя.

Небольшой инцидент разрядил обстановку и дальше мы двигались уже в приподнятом настроении. Как и обещал дворф, мы почти сразу вышли в новый зал.

– Конечная, – объявил я и скелет осторожно опустил Ариадну на ноги. – У меня одного компас с ума сошел?

Похожий на карманные часы, усеянные декоративными шестеренками, индикатор крутился, как бешеный, стараясь указать, где все-таки находится север.

Девчонка невозмутимо отряхнула короткую юбку и перекинула ружье из-за плеч в руки.

– Конечно, у всех, мы же чуть ли не в центре планеты, – сообщила она.

– Странно, я всегда думал, это не от глубины зависит, а от расположения магнитных полей, – хмыкнул я. – Ну, идем, что ли, нас вон уже заждались.

Посреди огромного зала, кончающегося черными провалами коридоров в восьми направлениях, застыл кадавр. Серая туша, сложенная из множества трупов, обтекала зеленой склизкой жижей. Монстр не шевелился, тупо глядя прямо перед собой и стоя почти по щиколотку в изумрудной луже.

– Сперва тактика, – вмешался Рагнар. – У него защиты нет, но много здоровья. Не подпускай его близко к скелетам, Макс, сложит одним ударом – дури в этой твари на всех нас хватит.

– Знаю, – кивнул я, разводя скелетов по всему залу на самом краю аггрозоны моба. – Как ты планируешь выжить?

– У меня есть «Стальная кожа», – невозмутимо пожал плечами дворф. – Режет физический урон почти на семьдесят пять процентов в течение минуты.

– Круто, мне бы так, – разминая пальцы рук, прокомментировал я. – Ничего, что он восьмидесятого уровня?

– Не бойся, темный, у нас в сумме больше, – вставила Ариадна.

И куда только делась визжащая от страха перед милыми летучими мышками заплаканная девочка? Только что вопила, чтобы ее опустили на землю – и вот, пожалуйста, довезли с ветерком, а опять за свое презрительное «темный».

– Вот и делай добро людям, – хмыкнул я.

– У мобов нет навыков, а нам они засчитываются за уровни. Это групповой данж, так что пройдем мини-босса, дальше твари будут сильнее.

Кивнув, я шагнул вперед.

– Ты куда лезешь? – Рагнар подхватился и переступил невидимую черту.

Туша в центре сразу же ожила, глаза загорелись зеленым пламенем. Взревев, кадавр громко топнул, расплескивая дрянь из-под ног. Хвала Мору, до нас жижа не долетала.

– Ну, Макс, получишь у меня, – заявил дворф, вскидывая секиру.

Раскатистый гром прокатился по округлому залу – Рагнар активировал клич и рванулся вперед. Моб тут же развернулся ему навстречу и сделал всего шаг – сразу на метров пять.

Над ухом взорвалась бомба – снова бесцеремонно воспользовавшись моим плечом, как подставкой, Ариадна выпалила из ружья, улетая к эльфу под ноги от отдачи. Но я не реагировал – сознание уже разлетелось на куски, кукловодом подхватывая скелетов.

Воины бросились в бой, по очереди используя короткие связки ударов. Дворф, покрытый металлом с головы до ног, вяло размахивал секирой, концентрируя внимание моба на себе. Толстые лапы кадавра высекали из Рагнара искры, но тот даже не покачнулся.

Скелеты продолжили по очереди вгрызаться в гнилую плоть, бегая вокруг врага. Монстр отстал от непробиваемого дворфа, чем тут же воспользовался Малиэль – ладони эльфа засветились, восстанавливая танка одним махом. – Керра! – выкрикнул бородач и бросил секиру в спину отвернувшегося моба. Оружие впилось в серую тушу, срезая больше пяти процентов здоровья критическим ударом, распалось золотыми искрами, тут же возникая в руках дворфа. Кадавр, взвывший от такой несправедливости, в один шаг приблизился к Рагнару вплотную и, высоко задрав ногу, наступил. Я ожидал увидеть, как из-под запачканной зеленой жижей лапы брызнет алая кровь, но дворф остался стоять, пусть и на четвереньках, дрожащими конечностями удерживая гигантскую ступню. Этого хватило, чтобы скилл[77] Ариадны откатился. Пока скелеты весело врубались в гнилую плоть кадавра, снимая по капле хп, а эльф бешено крутил жезлом, накладывая на дворфа лечение в безостановочном темпе, мне на плечо лег горячий ствол. – Держись, старик, девочка тебя спасет, – едва слышно пропела Ариадна, спуская курок. Нас швырнуло в разные стороны – ее назад, меня – почти под ноги кадавру. Не успев сбежать в головы скелетов, я оглох, ослеп и потерял понимание происходящего. В ушах звонко пищали комары, удары сердца отдавались в висках так, будто меня сунули в колокол, а потом со всей силы долбанули по нему. Найдя силы встать на четвереньки, едва сдержал подступившую тошноту. Сил не хватало, чтобы подняться и я рванулся прочь. Ближайший скелет схватил мою тушку за ступню и утянул безвольное тело как раз в момент, когда кадавр бросил давить дворфа и едва не наступил на меня. Рывок – тело некроманта улетает под ноги эльфу, а управляемый мной скелет взмахивает саблей, вырезая на подставленной ноге замысловатые узоры. В отличие от прошлого, этот кадавр защищен гораздо лучше – нам едва удавалось выбивать из него хп. Банально не хватало урона. Только «Снайперский выстрел» и спасал, снимая по несколько процентов за раз. Впрочем, мы не спешили – скелеты плясали вокруг босса, в последний момент уходя из-под сокрушительных ударов, превращающих плиты пола в песок. Рагнар взрывался кличем, а у меня над ухом взрывались снаряды – между откатами Ариадна не стеснялась стрелять так часто, как только могла. Наблюдая за тем, как она отстреливает патрон за патроном, я успевал не только контролировать скелетов, но и прикидывать, как бы я с ней боролся. И тупому ясно – рано или поздно я столкнусь с игроком, в руках которого будет нечто подобное. С уроном «Снайперского выстрела» у меня сейчас нет шансов противостоять стрелку. Но если найти способ выжить – времени отката хватит, чтобы прикончить противника. Если, конечно, подберешься ближе. Секунда на перезарядку – и новый выстрел. Каждую минуту – «Снайперский». Пожалуй, я бы смог победить, имея десяток скелетов, если бы держал их не толпой, а по одному. Радиус поражения в пять метров – серьезная заявка на победу, но против десятка скелетов это ничто. Да, она убьет одного, но во время отката остальные восемь – одного убьют ежесекундные выстрелы – доберутся до нее и прикончат единым ударом. Стрелок не качает выносливость – только ловкость и немного силу, так что по количеству хп мы примерно на одном уровне. Защита у нее покрепче моих тряпок, но максимум, поглотит процентов двадцать пять урона. А это значит, что восемь моих воинов ударят на пятьсот восемьдесят восемь единиц. Пускай высокая ловкость позволит ей уклониться даже от семи ударов – один ее прикончит моментально. Пятьдесят единиц здоровья, имеющиеся у Ариадны, улетят в мгновение ока. Продолжая уклоняться скелетами от безумных взмахов кадавра, периодически выходящего из-под контроля дворфа, задумался над тактикой сражения с танком. Да, можно поймать его «Замедлением», нивелируя эффект «Рывка», но такому толстому врагу, заточенному на броню и здоровье с игнорированием физического урона – это поможет слабо. Мои скелеты столько не нанесут. Если я знаю, что Рагнар не донат, а его уровень здоровья достигает тысячи, при этом он может получать только двадцать пять процентов, мне понадобится как минимум пятьдесят секунд, и десять подконтрольных скелетов, чтобы зарубить дворфа. Разумеется, ограниченный в движении танк не даст мне целую минуту его ковырять. А пары ударов секиры хватит, чтобы вынести одного скелета. То есть, через двадцать секунд он будет готов заняться мной. Здоровье кадавра просело в красную зону. И вовремя – Рагнар, оказывается, держался на одних волевых. Дворф торопливо заковылял, с трудом волоча ноги, к нам. Я устремился скелетами наперерез шагнувшему вслед за бородачом монстру. Пара взмахов саблями, оглушающий выстрел Ариадны – и босс повержен. Три белых ореола окутали светлых и один черный – меня. Как и его предшественник, кадавр обратился в гору трупов. С той лишь разницей, что этот распался на полутораметровых гномов. За бой я умудрился потерять трех скелетов – зеленая жижа, натекшая в широкую лужу посреди зала оказалась ядовитой. А мои воины не чувствовали поступающего урона, не имели никаких обозначений и просто развалились спустя несколько секунд после того, как вступили в опасную дрянь.