Фолксы оказались единственными, кто рискнул подойти к нам. Причем если Николас смотрел на меня из-под нахмуренных бровей, чувствуя себя уязвленным как профессионал, то его супруга поглядывала на окружающих, как на дерьмо. Госпожа Фолкс, похоже, наслаждалась ролью лучшей подруги единственной баронессы в городе.

Вчетвером мы и покинули бал, ни с кем не прощаясь. И только оказавшись на улице, Фолксы затеяли разговор о погоде и прошедшем для нас празднике. Само собой, никто и не заикнулся о раскрытии инкогнито Дии. А мы не спешили вносить ясность в ситуацию.

Понятное дело, что Штойне отделался настолько легковесными обещаниями, что ни один человек на свете не примет их за договоренность. Плюс он очень быстро свернул тему культа и своего «расследования». Добавим сюда ситуацию с отравителем, и возникает закономерный вопрос.

Меня что, совсем за идиота держат?

Поверить, что граф стал жертвой какого-нибудь предателя, которому платят королевские сторонники, может только конченный дебил. Не тот полет у Штойне, чтобы в его охране не было темных магов, которые могли бы мгновенно обнаружить отраву. Тем более в Меридии, с чем граф даже не стал спорить, работает культ Хибы. И тут просто само собой обязаны были принять меры по защите королевского рода от собственных шакалов.

Мы поймали конку и распрощались с капитаном и его женой. Дия обнялась с госпожой Фолкс, причем так, чтобы у этого были свидетели. Теперь у капитана есть негласная протекция баронессы, которая обедает с внуком короля, а в Эделлоне это значит птицу очень высокого полета.

Пожав руку самому Николасу, я запрыгнул на сидение и приказал кучеру трогаться.

Лишь оказавшись дома и приняв горячий душ, я смог нормально мыслить, не отвлекаясь на посторонних людей и их слова. Заново перебирая все, что было сказано и сделано Штойне, я только укрепился в своих первоначальных выводах.

А когда время перевалило за полночь, я уже стоял в подвале лаборатории, капая кровью на пылающий на полу рисунок. Источник в груди пульсировал в такт сердцебиению, магия послушно проливалась в пространство, очерчивая круг призыва.

Выглядело бы странно, если бы после ужина я прихватил на память столовое серебро графа, частиц тела у меня также нет. Но это совсем не значит, что Сэдрик не сможет за ним присмотреть. Просто появилось промежуточное звено — и потому я колдовал призыв одного очень полезного демона.

— Стакан древней крови за одну ночь службы, — заявила тень, возникая над магическим ритуалом. — Не торгуюсь, одержимый.

Я улыбнулся, внимательно рассматривая гостя.

Бесы подходят для разведки благодаря своей незаметности. И это не пустые слова, заметить Сэдрика очень сложно, так как он лишь частично присутствует на физическом плане. Однако одаренный его все же почует, а мне важна полная скрытность.

— Назови свое имя, Тень, — приказал я.

— Асаид, демонолог.

— Убирайся прочь, Асаид, и позови кого-то постарше, иначе я развею тебя в пепел. Ты назначил цену в древней крови, получается, ты обо мне слышал, так что знаешь, что я не шучу и вполне способен реализовать угрозу. Исполняй!

Тень недовольно зашипела, истончаясь тонкой дымкой. Остаться и навредить он мне не мог — я не дурак, и сейчас использовал улучшенную версию современного ритуала. Так что призываемый демон вообще не переходит в физический мир. Можно назвать это «Щелью» — в нее можно заглянуть, но для того, чтобы выбраться в Эделлон, нужно мое разрешение.

Вызывал я не конкретного демона, целился только на его вид, поэтому на огонек могла заглянуть любая Тень. Не удивительно, что какой-то слабак рискнул попытать счастья. Вот только я не в игрушки тут играю и поручать ответственную миссию криворуким новичкам не намерен.

Рисунок резко потемнел, клубящееся облако черного дыма заполнило все пространство в месте призыва.

— Высший? — спросил я у нового гостя.

— Индарг, — прошелестел шепот, больше похожий на дуновение воздуха, чем на конкретный звук. — Чего ты от меня хочешь, демонолог?

— Я опишу тебе человека, ты найдешь его и добудешь для меня частицу. Убивать никого нельзя. Принесешь мне частицу, и я дам тебе это.

Вытащив из кармана крупный кусок этерния, я повертел его между пальцев. Это низшим демонам требуется кровь демонолога, высшие вполне обходятся чистой силой. Так что камни в таких делах — идеальная валюта.

— Не нужно описывать, — прошелестел Индарг, скукоживаясь в тонкую фигуру человека, зависшую над магическими символами как джинн. — Просто вспомни, и я его увижу.

— Сначала клятва, — напомнил я, помахивая кристаллом этерния в воздухе.

Одного этого камня хватило бы, чтобы обеспечить весь Фолкбург магией на несколько дней. Я специально выбрал достаточно крупный, чтобы за него высшему было не зазорно поработать. Аркейн не скупился в свое время, чтобы снабдить своего истребителя.

— Я, Индарг, клянусь не причинять вреда демонологу Киррэлу «Чертополоху» Шварцмаркту и исполнять его волю до рассвета.

— Я, демонолог Киррэл «Чертополох» Шварцмаркт принимаю твою клятву, Индарг, и обязуюсь оплатить службу, как только ты исполнишь мою волю.

Магический круг ритуала вспыхнул ярче, и черное пятно Тени проступило четче. Демон несколько секунд покачивался в воздухе, а затем плавно опустился ступнями на пол.

— Твоя цель — граф Штойне, — произнес я. — У тебя есть ночь, чтобы добыть мне его частицу. Никого убивать нельзя, и при этом никто не должен тебя обнаружить, Индарг. Такова моя воля.

Демон покачнулся, будто потерял равновесие, хотя на самом деле просто плохо держал человеческий облик. Но это и не страшно Тени вообще не антропоморфные создания.

— Принято, — кивнул он и размылся в пространстве, слившись с тенями в лаборатории.

Я же выдохнул и вытер пот со лба. Все-таки тяжело колдовать вот такие сложные конструкции без должной подготовки. Даже для моего объема магии подобный расход — достаточно серьезный удар по резерву. Впрочем, будем надеяться, Тень справится, и усилия не пройдут даром.

Стерев все следы в лаборатории, я направился в спальню. Пора передохнуть перед новым днем. Сдается мне, завтра нас ждет много интересного.

Дом первого бургомистра Фолкбурга.

Дитрих поправил униформу графского охранника и в последний раз оглядел себя в зеркало. Последствия пыток, которые он проводил, все равно заметны на рукавах, но черная ткань хорошо скрывает кровь. А в этом деле ее пришлось пролить неожиданно много.

Взяв бумаги с протоколом допроса отравителя, мужчина вышел из предоставленных ему комнат и направился к лестнице на второй этаж. Граф сейчас не должен спать, во всяком случае, сам Дитрих вряд ли бы уснул, если бы парой этажей ниже пытали того, кто намеревался совершить его убийство.

Стража на входе в графские покои кивнула начальнику охраны, и один из дружинников распахнул перед ним дверь. Дитрих вошел в темное помещение и мысленно усмехнулся.

Штойне полулежал в кресле гостиной, держа в руке бокал с вином. Растрепанные волосы разметались, глаза его блестели в свете звезд, проникающем в покои сквозь стеклянное окно. Граф, похоже, пошел по привычному пути, и в очередной раз напился до невменяемого состояния.

Дитрих подошел ближе и, встав так, чтобы его сиятельство заметил своего подчиненного, громко кашлянул, прикрыв рот кулаком. Глаза Штойне повернулись на пришельца, и он растянул губы в мерзкой улыбке.

— Что скажешь? — хрипло спросил пьяным голосом граф.

— Пауль во всем сознался, ваше сиятельство, — сразу же зашел с главного начальник охраны, — и…

Дитрих замялся, и граф это заметил. Протянув руку ладонью вверх, внук короля дождался, когда его подчиненный вручит свиток с допросом.

— Я не знаю, как это сказать мягче, ваше сиятельство, — прочистив горло, произнес тот. — Чернокнижник утверждает, что исполнял волю его величества.