А стоило нам высунуться из лесного массива, впереди показалась уродливая тварь, в точности повторяющая тех же чудовищ из деревни. Костяные лезвия, гипертрофированные мышцы мутировавших лап и свисающий вместо паучьего брюха человек, уже давно гниющий, но все еще живой.

Вытянув человеческую руку, указывая на нас, этот монстр раскрыл пасть и заорал:

— Хиба! Хиба! Хиба!

Барабан защелкал, переключаясь на нужное заклинание.

Это чудовище прекрасно держит магические удары грандмастера смерти. Палить по нему начальными чарами типовых школ — я что, последний идиот?!

А потому я навожу револьвер в сторону начинающего разбег монстра, и с кончика иглы срывается крохотная искорка демонического огня. Устремляясь к цели, она молниеносно раздувается в черный пульсирующий футбольный мяч.

Щит чудовища полыхнул на мгновение, поглотив своего хозяина. Защита сработала, но… Кончилась. Бороться с магией демонов она не смогла.

А потому вторая искра прошивает свисающее между уродливых лап тело, раскурочивая грудную клетку в хлам. Монстр резко остановился, будто напоровшись на стену, а в следующий миг завыл.

Еще выстрел. Череп раскалывается, как от удара молотом, лицо растворяется в воздухе. И это при том что демонический огонь жжет, а не лупит. Но защиты от возгорания в чудовище вложить не забыли. А потому вместо того, чтобы вспыхнуть, плоть монстра только испаряется.

Рев боли тут же подхватывают в стороне — остальные твари мертвого города спешат на зов своего собрата.

Всаживая искру за искрой, я разрубил чудовище на части. Длинные ноги мутанта повалились наземь, от человеческого тела выше шеи ничего не осталось.

— Киррэл!

Я оглянулся на лес. Монстры не могут двигаться бесшумно — трещат кусты, хрустят ветки. Да и при каждом шаге звук втыкающегося в землю лезвия отчетливо слышен — как бы там ни было, а весят мутанты Хибы порядочно.

— Не подпускай их близко, но и не отдаляйся! — командую я, и Салэм, поджав губы, кивает.

А что еще она может сделать? Искоренительница просто неспособна драться с этими уродами на равных.

Дредхорст сорвался с места, поспешно разрывая дистанцию. Уроды высыпали из леса и, заметив нас, помчались в погоню.

На первое чудовище у меня ушло одиннадцать зарядов. Одного патрона этерния хватит на девять, максимум десять ублюдков. Хорошо, что я ими запасся до того, как мы покинули руины.

Паук под нами идет ровно, но о прицельном огне, естественно, не может быть и речи. Впрочем, пока этого и не требуется — чудовища идут плотной толпой, и любой выстрел куда-то да попадет.

— Обойди их по кругу! — крикнул я, одной рукой вцепляясь в сидение Салэм.

Дредхорст начинает забирать в сторону, и я вскидываю револьвер. Дальнобойность у него маленькая, но наши враги и на такое расстояние не дотянутся, их оружие — когти на ногах.

Первая пара искр срывается с иглы, на лету раздуваясь до размера мяча. Один монстр успевает вильнуть в сторону, но бегущий за ним окутывается вспышкой защиты, а в следующий миг уже валится наземь. Собратья, разгоряченные погоней, шинкуют упавшего лапами. Это раздавить они его не могут, но острые лезвия когтей нарезают раненого на куски.

— Не гони, — напоминаю я, когда дредхорст набирает слишком высокую скорость.

Салэм послушно притормаживает, твари подбегают ближе. Еще пара искр, но теперь чудовища бросаются врассыпную. И все равно один падает, лишенный лапы.

Прокатившись по земле, монстр сучит уцелевшими ногами и быстро встает, но он уже отстал.

— Поворачиваю! — предупредила искоренительница, и паук стал забирать обратно к лесу.

Еще несколько выстрелов, на это раз — по краям надвигающейся группы уродов. Вспыхивают, истаивая, два щита, и монстры сжимаются плотнее. Этого-то мне и хотелось.

Отпустив спинку искоренительского кресла, я, как заправский ковбой, стал садить в монстров искру за искрой, помогая освобожденной ладонью. Удар по курку одной рукой, вторая вбивает крючок до упора. Игла револьвера вспыхнула черным огнем и, оплавленная, вывалилась наружу, стоило мне вдавить кнопку.

— По кругу, по кругу! — закричал я, засовывая руку за новым стволом.

Отработанный этерний, утративший заряд, я просто выкинул — теперь это всего лишь красивый кристалл. На удирающем дредхорсте переставлять ствол сложно, но не слишком. Игла встает в паз, я зажимаю ее в креплении, а потом вытаскиваю из кармана новый патрон.

В этот же момент паук подпрыгнул на яме, и я выронил патрон в высушенную траву.

— Твою мать! — закричал я, ударив по спинке водительского кресла. — Смотри, куда прешь!

Салэм мне не ответила, но выбросила в сторону сферу. Кругляш запыхтел, выпуская зеленый дым, и тут же устремился к оброненному патрону.

— Он найдет!

Хорошо, что я не стал поддаваться собственной жадности. На свет появляется еще один патрон. Зарядив его в барабан, я установил заклинание под ствол и огляделся.

Толпа монстров не отстала, но сильно растянулась. Кому-то не хватало ноги, кому-то половины туловища. Досталось им неслабо, но никого убить не удалось, только замедлить. Конечно, прежней скоростью они похвалиться уже не могли, но это не умаляло их опасности.

— Влево! — скомандовал я, когда дредхорст отдалился сильнее необходимого.

Паук вновь свернул, но я не спешил стрелять.

— Чего ты ждешь?! — рявкнула Салэм, заметив, что я не тороплюсь.

— У меня мало патронов, — огрызнулся я в ответ, старательно целясь в ближайшую тварь.

Монстры, похоже, не до конца утратили мозги и уже сообразили, чем им грозит наведенная игла. Стоило чудовищу заметить, что я выбрал его, оно тут же припало к земле и приставными прыжками рвануло в сторону. Но искры полетели немного левее, и тут же сосед предыдущей твари оказался окутан демоническим огнем. Вспышка быстро исчезла, не оставив от монстра и пепла.

— Они умнее, чем кажутся, — прокомментировала Салэм, направляя дредхорста на новый круг.

— И их все еще слишком много, — ответил я, выпуская еще пару искр.

Подранок, упавший самым первым, попытался отпрыгнуть, но левые лапы все равно вспыхнули, и урод, оглушительно вопя, завалился на землю.

— Развернись! — приказал я, вцепляясь в спинку сидения.

Паук подпрыгнул, на мгновение зависнув в воздухе, повернул усеянную лезвиями морду в обратном направлении. Меня вдавило в сидение, я стиснул зубы, ощущая, как меня размазывает по кости. Револьвер дернулся в сторону, и я спустил курок.

Не ожидавшие такой прыти чудовища теперь не догоняли. Мы сами неслись им навстречу. С иглы револьвера срывались искры демонического огня, и Салэм, пригнувшаяся к самой шее дредхорста, истерически смеялась в голос.

— Шайс! — выкрикнула она, выбросив руку в сторону.

Брюхо дредхорста за моей спиной оглушительно хлопнуло, и на землю вырвалась костяная псина. Нежить тут же отстала от нас, устремившись к оставшемуся валяться без ног чудовищу.

— Шайс!

Новая гончая вырвалась на свободу, но эта не спешит отбегать и сопровождает нас слева. За ней один за другим выпрыгивают новые костяные псы. Не проходит и минуты, а вокруг нас уже собралась вся стая.

Салэм подняла руки к небу и от нее пошла такая волна холода, что у меня зубы застучали. Кисти искоренительницы окутались зеленым огнем, сквозь его всполохи я увидел, как кожа девушки истончается, деформируются кости.

— Аш-шур!

Потусторонний рев пробрал меня до глубины души, захотелось спрыгнуть с паука и бежать куда глаза глядят, лишь бы не оставаться на одном континенте вместе с чудовищем, сидящим передо мной.

Зеленый огонь хлынул в стороны, но далеко не ушел. Пламя оказалось втянуто в костяных гончих, и нежить, вскинув морды, завыла, тут же бросаясь в стороны. За каждой из поднятых некроманткой собак оставался зеленый туман.

Подраненные чудовища Хибы заметались, будто в панике. Я перестал стрелять по ним, но сейчас это уже не имело значения. Костяные гончие настигали подраненных монстров и, отрываясь от земли толчками мощных лап, вцеплялись врагам в глотки. Лапы с лезвиями били в нежить, но мертвые псины плевать хотели на попытки их поранить. А стоило пасти сомкнуться на мутировавшей плоти жертв, как гончие изрыгали зеленый огонь, и еще секунду отбивавшаяся тварь тут же оседала на землю, уже дохлой.