— Ни в чем ты меня не убедишь, если не нальешь.

— Дело в том, что участок принадлежит моему нанимателю, Абраму Маджуду, и…

— Кто говорит?

— Что — кто говорит?

— Я че, заикаюсь, мать твою? — Нищий выхватил нож привычным, и довольно красноречивым, движением — большое, нет, правда, очень большое лезвие, сверкало в лучах утреннего солнца чистотой, которую особо подчеркивала окружающая грязь. — Я спрашиваю — кто это говорит?

Темпл отшатнулся и уперся во что-то твердое. Оборачиваясь, он ожидал увидеть еще одного обитателя уродских палаток и, по всей видимости, с еще большим клинком — один Бог знал, сколько в Кризе гуляло ножей, почти не отличавшихся размерами от мечей. И испытал огромное облегчение при виде нависающего над ним Лэмба.

— Я говорю, — сказал северянин голому. — Ты можешь наплевать на мои слова. Можешь даже слегка помахать этой железкой. Но только потом обнаружишь ее в своей заднице.

Человек окинул взглядом клинок, по всей видимости, сожалея, что не обзавелся оружием поменьше, и застенчиво произнес, убирая нож:

— Думаю, мне лучше уйти самому…

— И я так думаю, — кивнул Лэмб.

— Могу я забрать свои штаны?

— Да забирай уже, мать твою!

Он нырнул под навес и появился через мгновение, завязывая пояс самой рваной части одежды из тех, что Темпл когда-либо видел.

— Палатку я оставлю, если вам все равно. Она не очень новая…

— И не говори, — поддакнул Темпл.

Человек замешкался.

— А все-таки насчет выпивки…

— Пошел вон! — рыкнул Лэмб, и нищий помчался прочь, будто его собаки за пятки кусали.

— А вот и ты, мастер Лэмб! — Маджуд переходил улицу, двумя руками подтягивая штаны, выставив напоказ тощие темные лодыжки. — Я хотел уговорить тебя поработать на меня, а ты уже здесь! И весь в работе!

— Я? Нет…

— Но если бы ты помог нам расчистить участок, я был бы рад предложить скромное вознаграждение…

— Не стоит.

— Правда?! — Блеклое солнце отразилось от золотого зуба Маджуда. — Если ты сделаешь мне одолжение, я готов считать тебя другом до смерти!

— Должен предупредить — быть моим другом опасно.

— Мне думается, дело того стоит.

— Особенно если поможет сберечь несколько монет, — добавил Темпл.

— У меня сейчас достаточно денег, — сказал Лэмб. — Но у меня всегда недостаток в друзьях. — Он хмуро глянул на бродягу в исподнем, который высунул голову из палатки. — Эй, ты!

Человек скрылся, как черепаха в панцирь.

— Если бы все были так любезны… — Маджуд повернулся к Темплу.

— Не каждый был вынужден продать себя в рабство.

— Ну, ты мог и отказаться… — Шай стояла на шатком крыльце здания напротив, облокотившись на перила и свободно свесив кисти рук.

Потребовалось время, чтобы Темпл ее узнал. Новая рубашка. Рукава закатаны, обнажая загорелые предплечья — на правой розовый круговой след от ожога. На плечи накинула безрукавка из овчины, желтая, если подумать, но посреди грязного города она казалась небесно-белой. Та же самая латаная шляпа, сдвинутая на затылок, но волосы, не такие сальные и гораздо рыжее, чем прежде, шевелились на ветру. Темпл смотрел на нее и понимал, что зрелище ему нравится.

— Ты выглядишь…

— Чистой?

— Типа того.

— А ты выглядишь… ошарашенным.

— Слегка.

— Ты думал, я предпочитаю вонять?

— Нет, я просто не думал, что ты сумеешь это исправить.

Она сплюнула сквозь щель между зубами, лишь чуть-чуть не достав до его сапог.

— Значит, ты увидел свою ошибку. Мэр оказалась настолько любезной, что предоставила мне свою ванну.

— Ты мылась у Мэра?

— Расту потихоньку, — подмигнула она.

Темпл потеребил край рубахи, покрытой множеством не желающих отстирываться пятен.

— Как думаешь, меня она пустит в свою ванну?

— Можешь поинтересоваться. Но почему-то мне кажется, что в четырех случаях из пяти она тебя зарежет.

— Отличный расклад. Большинство людей хотят зарезать меня в пяти случаях из пяти.

— Ты опять решил заняться законами?

— На сегодняшний день, да будет тебе известно, я — плотник и зодчий.

— Вижу, ты меняешь ремесла с такой же легкостью, как шлюха посетителей.

— Человек не должен упускать любую возможность. — Он обвел участок широким жестом. — Я получил предложение возвести в этом чудесном месте непревзойденное здание для проживания, а также успешного ведения дел господ Маджуда и Карнсбика.

— Прими мои поздравления. Наконец-то ты больше не законник, а вполне благопристойный и почтенный обыватель.

— А что, в Кризе и такие есть?

— Пока нет, но успех не за горами. Собери вместе банду пьяных головорезов, и пройдет не много времени, прежде чем они превратятся вначале в воров, потом в обманщиков, потом в заурядных склочников, а в конце концов становятся добропорядочными основателями родов и честными гражданами.

— Ладно, признаю, это — скользкая дорожка. — Темпл проводил взглядом Лэмба который как раз изгонял с участка лохматого бродягу, волочившего за собой по навозу жалкие пожитки. — А Мэр намерена помогать тебе отыскать брата и сестру?

— Не исключено, — вздохнула Шай. — Но она запросила свою цену.

— Ничего не дается бесплатно.

— Ничего… А как платят плотнику?

— Едва хватает, — вздрогнул Темпл, — чтобы сводить…

— Две марки в день, а вдобавок кормежка! — прокричал Маджуд, как раз валивший опустевшую палатку. — Знавал я грабителей, более добрых к жертвам!

— Две марки с этого скупердяя? — Шай одобрительно кивнула. — Отлично сработано. Я буду забирать одну марку в день в счет долга.

— Марка… — выдавил из себя Темпл. — Очень разумно. — Если Бог и был, то его милость не даровалась, а сдавалась в аренду.

— А я думал, Братство распущено! — Даб Свит осадил коня у границы участка. Кричащая Скала выглядывала из-за его спины. Ни он, ни она не выглядели принявшими ванну, да и одежду вряд ли меняли. Почему-то Темпла это успокоило. — Бакхорм остановился за городом, где есть много травы и воды для его коров. Лестек украшает театр перед величайшим представлением в истории. И большинство остальных разделились, чтобы искать золото — каждый сам по себе. А у вас тут неразлучная четверка. Один лишь вид подобной дружбы в диких краях согревает мое сердце.

— Только не притворяйся, что ты обзавелся сердцем, — усмехнулась Шай.

— Подумай — что-то же должно гнать черную желчь по моим жилам?

— Ого! — закричал Маджуд. — Да это же не кто иной, как сам новый Император Равнин, победитель Великого Санджида, Даб Свит!

Разведчик опасливо покосился на Лэмба.

— Клянусь, я не распространял этот слух.

— А он все равно завладел городом, как огонь сухим трутом! Я слышал полдюжины разных историй об этом случае, и ни один из них не совпадает с тем, что я видел собственными глазами. Последний раз мне рассказали, что ты вогнал в духолюда стрелу с расстояния в милю при сильном боковом ветре.

— А я слышала, что ты забодал его, как бешеный бык, — добавила Шай.

— А самая последняя история, которую я слышал краем уха, — заметил Темпл, — повествовала о поединке за честь прекрасной дамы.

— Во имя Преисподней! Где они набрались этой чуши? — воскликнул Свит. — Все отлично знают — среди моих знакомых нет ни единой прекрасной дамы. Это чей участок?

— Мой, — ответил Маджуд.

— Это — участок, — торжественно заявила Кричащая Скала.

— Маджуд нанял меня, чтобы построить лавку, — сказал Темпл.

— Здоровенный дом? — Свит передернул плечами. — Эти проклятые крыши, нависающие над головой. Стены давят со всех сторон. Как вы можете дышать внутри домов?

— Дома! — покачала головой Кричащая Скала.

— Разве человек, попав в дом, может думать о чем-то другом, кроме как выбраться оттуда? Я — странник. Это простая истина. Рожденный, чтобы жить под открытым небом. — Свит проследил, как Лэмб одной рукой выволок очередного извивающегося оборванца из палатки и вышвырнул его за пределы участка. — Человек должен быть самим собой, не так ли?