Круммох взглянул на Логена и выгнул брови.

— Что ж, хорошо. Какое оружие вы принесли с собой?

Логен поднял тяжелый меч, выкованный Канедиасом для войны с магами. Тусклая сталь чуть блеснула на солнце.

— Этот клинок.

Он вонзил меч в землю перед собой да так и оставил.

Ужасающий бросил на землю мешок, горловина которого раскрылась, и все увидели груду черных пластин, утыканных шипами, помятых и выщербленных.

— Эта броня.

Глядя на кучу стали, Логен облизнул зубы. Если Фенрис получит право выбирать оружие, то Логен останется с грудой бесполезной защиты, слишком большой для него. Что тогда делать? Укрываться под ней? Только бы удача еще немного побыла на его стороне.

— Ну, хорошие мои, — сказал Круммох, опуская щит ребром на землю. — Девятипалый: раскрашенная сторона или пустая?

— Раскрашенная.

Круммох, удерживая щит за кромку, раскрутил его и отошел. Поворот, другой, и снова — раскрашенная сторона, пустая, раскрашенная, пустая… Надежда и отчаяние сменяли друг друга. Потом вращение стало замедляться, щит замедлился, закачался и упал на землю… пустой стороной кверху.

Вот и надейся на удачу.

Круммох скривился и посмотрел на гиганта.

— Выбирай, здоровяк.

Ужасающий выдернул меч — казавшийся игрушкой в его ручище, — перевел взгляд на Логена, и его губы, дергаясь, разошлись в улыбке. Он бросил клинок под ноги Логену.

— Забирай свой ножик, человечек.

Толпа тихо загомонила.

— Ну наконец, — слишком громко, как показалось Ищейке, прошептал Доу. — Начинают!

— Сам слышу! — отрезал Ищейка, собирая веревку в широкие кольца, чтобы легче было бросать.

— Ты хоть умеешь крюк на стену забрасывать? Смотри на меня не урони.

— Ну вот, — буркнул Ищейка и качнул крюком взад-вперед, как бы взвешивая его. — А я-то подумал: если эту фиговину на стену не закину, то хоть тебе башку продырявлю.

Он стал раскручивать «кошку», травя понемногу веревку, и наконец метнул ее вверх. Крюк аккуратно перелетел через стену и звякнул о камень, отчего Ищейка весь сжался. Выждав немного и убедившись, что стража ничего не заметила, он потянул за веревку. «Кошка» крепко зацепилась за стену.

— Сразу попал, — сказал Молчун.

— Ну а что такого? Кто лезет первым?

Доу ухмыльнулся.

— Кто закинул — тот и лезет.

Взбираясь на стену, Ищейка в голове перебирал возможные исходы: крюк отцепится, и он упадет. Веревка перетрется, лопнет, и он упадет. Кто-нибудь увидит крюк и обрубит веревку. Или перережет ему горло. А то и вовсе позовет на помощь дюжину силачей, и те возьмут в плен незадачливого лазутчика, решившего в одиночку пролезть в город.

Подошвы сапог терлись о камень, конопляная веревка впивалась в ладони, мускулы горели от натуги. Он старался не пыхтеть или же пыхтеть как можно тише. Парапет все приближался и приближался, и вот уже совсем близко. Он ухватился за его край, глянул вправо, влево и, никого не заметив, перевалился на ту сторону стены. Вынул нож, на всякий случай. Как известно, лишних ножей не бывает. Удостоверившись, что крюк сидит надежно, Ищейка выглянул за стену. Молчун уже взялся за веревку и поставил ногу на стену. Ищейка дал знак подниматься. И пока Доу держал конец веревки, чтобы та не раскачивалась, Молчун полез вверх. Он почти добрался до середины…

— Какого хрена?..

Ищейка резко обернулся. Из ближайшей башни вышли два трэля. Они вылупились на него, он вытаращился на них, и это неловкое мгновение длилось, наверное, тысячу лет.

— Здесь крюк! — заорал он и сделал вид, будто ножом хочет перерезать веревку. — Какой-то ублюдок лезет на стену!

— Мертвые! — Один трэль подбежал к стене и глянул наружу. Внизу Молчуна мотало из стороны в сторону. — Он почти залез!

Другой достал меч.

— Не беда. — Готовый перерубить веревку, он улыбнулся от уха до уха… и вдруг замер. — Эй, а ты чего такой грязный?

Ищейка со всей силы ударил его ножом в грудь, потом еще раз.

— Аы-ыыыы! — взвыл трэль и, рухнув на парапет, выронил меч за стену. Его товарищ тут же бросился на Ищейку с огромной палицей. Ищейка нырнул под удар, но трэль смел его своим весом. Ищейка упал и стукнулся головой о камень.

Выронив палицу, трэль принялся бороться с Ищейкой: пинал и мутузил его кулаками. Ищейка стиснул ему пальцами горло — чтобы не позвал помощь. Они покатились, поднялись, и трэль подсунул плечо Ищейке под мышку, припер его к парапету, стараясь выбросить за стену.

— Дерьмо, — ахнул Ищейка, теряя опору. Задницей он уже терся о камень, но горла трэля не отпускал, выжимая из противника воздух. Вот Ищейку подняли еще на дюйм, и голова его свесилась по ту сторону. Ищейка почти вывалился из бойницы.

— Сейчас полетишь, сука! — прохрипел трэль, вертя подбородком, чтобы освободиться от хватки Ищейки, и одновременно продолжая выталкивать его за стену. — Сейчас по… — Выпучив глаза, он вдруг отшатнулся. Из ребер у него торчала стрела. — Ух, я не… — Вторая вонзилась ему в шею.

Трэль завалился на бок, и лететь бы ему самому вниз, если бы Ищейка вовремя не схватил его за руку и не оттащил в сторону.

Ищейка собрался с духом и выпрямился. К нему спешил Молчун, оглядываясь по пути — не выглянет ли еще кто из башни.

— Порядок?

— Хоть бы раз… — пропыхтел Ищейка, — хоть бы раз меня кто прикрыл до того, как я с жизнью начал прощаться.

— Лучше, чем после.

Ищейка был вынужден признать его правоту. Тем временем Доу перелез через стену. Трэль, которого зарезал Ищейка, еще дышал, и Доу, проходя мимо, секирой снес ему полчерепа. Будто полено расколол.

Он покачал головой.

— Я оставил вас вдвоем на десять вздохов и посмотрите, что вы сделали: два мертвеца! — Присев на корточки перед зарубленным трэлем, он погрузил два пальца в одну из ран, оставленных ножом Ищейки, и размазал кровь себе по лицу. Затем улыбнулся: — И что нам теперь делать с двумя мертвецами?

Ужасающий словно заполнил собою весь круг. Наполовину голый, с покрытой синими рисунками кожей, наполовину в черной броне, он напоминал чудовище из легенд. Негде было спрятаться от его кулаков, негде было укрыться от страха. Кричали и ревели люди, громыхалия щиты; толпа походила на море перекошенных от ярости лиц.

Логен крался вдоль границы круга. Он был меньше Фенриса и слабее, но быстрее и умнее. По крайней мере, он на это надеялся. Он должен быть таким, иначе вернется в грязь. Двигайся, вертись, ныряй, уклоняйся и выжидай своего часа. И самое главное — не подставляйся. Главное — не прозевать удар.

Гигант напал неожиданно, будто вынырнул из пустоты. Логен увернулся от летящего в голову размытого синего пятна — кулака Фенриса, — но все равно его слегка задело, толкнуло в плечо, и Логен пошатнулся. Хорошо же он не подставился… Сзади его пихнули — щитник Бетода, — и он качнулся в другую сторону, чуть не поранившись о меч. Откатился в сторону, едва не угодив под ногу Фенрису: великан топнул, и комья земли взметнулись из-под подошвы его сапога.

Логен поднялся, ушел от второго удара татуированным кулаком и сам рубанул противника по разрисованному бедру. Меч Делателя глубоко вошел в покрытую рисунком плоть, будто лопата в мягкую землю. Фенрис рухнул на покрытое броней колено. Будь он человеком, порез стал бы для него смертельным — удар был в жилу, однако крови вытекло едва ли больше, чем из пореза бритвой.

Не сработал один трюк — пробуй другой. Взревев, Логен обрушил меч на голову Фенриса, однако тот вовремя заслонился бронированной рукой. Лезвие меча скользнуло по черной стали и ушло в землю. В руках у Логена засаднило.

— У-ух!

Колено Фенриса врезалось ему в живот, сложило пополам и вышибло дух. Логен даже не мог откашляться. Встав на обе ноги, великан поднял покрытый броней кулак размером с голову и замахнулся. Логен перекатился в сторону, ощутив порыв ветра, когда над ним пронесся черный кулак. С размаха кулак ударил в щит рядом с тем местом, где только что был Логен. Щит разлетелся в щепки, а воин, державший его, отлетел назад.