— Что мне делать? — пробормотал Фаррад, беспокойно водя языком по зубам и деснам.

— Все просто. Во-первых, подпишите признание.

— Пвоффифе, — обронил Иней и убрал с пергамента вырванные зубы. Один из них оставил на листке алый след.

— Во-вторых, назовите двух сообщников.

— Каких сообщников?

— Гуркхульских, каких же еще! Людей из вашего окружения.

— Но… я не знаю других шпионов!

— Сойдут любые имена. Ваше, например, упомянули несколько человек, которых мы допросили ранее.

Дантист тяжело сглотнул и, мотнув головой, отодвинул от себя лист пергамента.

«Храбрый и честный, однако в этой комнате честность и отвага пойдут ему лишь во вред».

— Я подпишу признание, но клеветать ни на кого не стану. Бог мне судья, я делать этого не стану.

— Бог, может, и судья, однако здесь клещами орудует не он. Открой ему рот.

Иней схватил Фаррада за голову и ловко вставил ему в рот скобу. Подкрутил гайки, пока челюсти дантиста не раскрылись достаточно широко.

— А! — вскрикнул Фаррад. — Гхаакх!

— Знаю-знаю, и это еще только начало. — Глокта открыл ларец и окинул взглядом полированное дерево, острую сталь, блестящее стекло.

«Какого…»

Среди инструментов кое-чего не хватало.

— Черт возьми, это ты взял клещи, Иней?

— Йек, — буркнул альбинос и зло мотнул головой.

— Проклятье! Неужто этим ублюдкам трудно обзавестись собственными инструментами? Ступай посмотри, может, удастся одолжить у кого-нибудь клещи?

Практик вышел из камеры, оставив тяжелую дверь приоткрытой. Глокта поморщился, растирая ногу. Фаррад глядел на него, изо рта у него текли слюни. Глаза дантиста бешено завращались, когда из коридора донесся вопль боли.

— Прошу простить, — извинился Глокта. — Обычно мы действуем организованно и по науке, но последние несколько дней тут творится нечто невообразимое. Столько работы, ну вы сами видите…

Иней вернулся и протянул Глокте ржавые клещи. К зубцам клещей пристала кровь и несколько курчавых волосков.

— Получше не было? Эти грязные!

Иней пожал плечами.

— Хахая вавфифа?

«А ведь не поспоришь».

Тяжело вздохнув, Глокта поднялся на ноги и наклонился вперед, чтобы заглянуть в рот дантисту.

«Какая прелесть, все чисто и жемужно-бело. Впрочем, ничего удивительного: у мастера-дантиста и зубы должны быть соответственные. Лучше рекламы не придумаешь».

— Я восхищен. Истинное удовольствие работать с человеком, который понимает, как важна гигиена рта. — Глокта возбужденно потыкал клещами в зубы дантисту. — Даже неудобно вырывать их, только потому, что вы признаетесь через десять минут, а не сейчас. Но нет, так нет…

Глокта прихватил клещами один зуб и получше взялся за ручки.

— Глук, — пробулькал дантист. — Глак!

Глокта задумчиво поджал губы.

— Дадим доброму доктору еще один шанс. — Иней вынул мокрые от слюны скобы изо рта Фаррада. — Желаете что-нибудь сказать?

— Я все подпишу! — задыхаясь, произнес Фаррад, и по его щеке сбежала слеза. — Господи, прости… Я все подпишу!

— И двух сообщников назовете?

— Все, что угодно… прошу вас… все, что угодно.

— Великолепно, — отозвался Глокта, глядя, как доктор подписывает признание. — Кто следующий?

Глокта услышал щелчок замка и повернул голову, готовый отчитать нахала, что вздумал вмешиваться.

— Ваше преосвященство, — прошептал он, едва скрывая удивление и морщась от боли. Встал на ноги.

— Сидите, сидите, у меня мало времени. — Глокта замер в невероятно болезненной позе, не сидя, и не стоя. Потом он наконец плюхнулся на сиденье, и Сульт плавной походкой вошел в камеру. Следом за ним — три амбала практика. — Пусть эта ошибка природы выйдет.

Иней сощурился и стрельнул глазами в сторону практиков Сульта и самого архилектора.

— Что ж, практик Иней, — поспешил сказать Глокта, — уведи нашего пленника.

Альбинос отстегнул кандалы Фаррада от пола и резко поднял дантиста со стула. Подтащил к двери в дальнем конце комнаты и свободной рукой рванул на ней щеколду. Напоследок глянул на Сульта — Сульт тоже посмотрел в розовые глаза Инея — и вышел, захлопнув за собой дверь.

Его преосвященство занял стул напротив.

«Без сомнения, еще теплый от вспотевшего зада смелого и порядочного мастера Фаррада».

Рукой, затянутой в перчатку, Сульт смахнул со стола зубы, и они со стуком упали на пол.

«Он даже не обратил внимания. Будто хлебные крошки».

— В стенах Агрионта зреет страшный заговор. Насколько мы продвинулись в его раскрытии?

— Я допросил почти всех пленных кантийцев, добился приличного числа признаний. Не сомневаюсь, скоро…

Сульт гневно махнул рукой.

— Я не о том, идиот! Я о поганце Маровии и его пешках, так называемом первом из магов и нашем так называемом короле.

«Даже сейчас, когда гурки на пороге?»

— Ваше преосвященство, я подумал, что вторжение куда важнее…

— У вас мозгов не хватает, чтобы думать, — усмехнулся Сульт. — Что вы собрали против Байяза?

«Я кое на что наткнулся в Университете, и потом меня чуть не утопили в собственной ванне».

— Пока… ничего.

— Что с происхождением короля Джезаля Первого?

— Этот путь… завел в тупик.

«Если нас услышат — а нас услышат, — мои хозяева из „Валинт и Балк“, то тупик вполне может оказаться темным переулком, где меня поджидает смерть».

Архилектор скривился.

— А что тогда, черт возьми, вы делали последнее время?

«Последние три дня я создавал видимость, что сильно занят важным делом, вырывая вместе с зубами признания из невинных людей. Когда мне, собственно, было трудиться на подрыв государства?»

— Я занимался поисками гуркхульских шпионов…

— Вечно я слышу от вас оправдания. С тех пор, как эффективность вашей работы столь резко пошла под гору, я начал задаваться вопросом: как вообще вам удавалось столь долго сдерживать гурков под Дагоской? Нужна была гигантская сумма денег на починку укреплений.

Лишь огромным усилием воли Глокта не дал глазу задергаться.

«Уймись, холодец ты этакий, иначе нам обоим крышка».

— Гильдия торговцев пряностями оказалась на диво сговорчивой, когда под угрозу попали их собственные капиталы.

— Невероятно щедро с их стороны. Теперь, однако, чем чаще я думаю об этом деле, тем больше возникает подозрений. Мне сразу не понравилось, что вы лично казнили магистра Эйдер, а не прислали ее ко мне.

«Из огня да в полымя».

— Тут, ваше преосвященство, я просчитался. Хотел избавить вас от лишних хлопот…

— Наказание предателей для меня не проблема. Сами знаете. — Вокруг злых синих глаз Сульта залегли глубокие морщины. — Нужели после того, сколько мы с вами прошли вместе, вы все же держите меня за дурака?

— Конечно нет, архилектор. — Голос Глокты предательски надломился.

«Всего лишь смертельно опасный безумец с манией величия. И он знает. Он знает, что я более не преданный раб. Но как много? И от кого он узнал?»

— Я дал вам невыполнимое задание и тем самым разрешил сомневаться. В обмен на эту роскошь я жду успехов. Я устал подстегивать вас, Глокта. Если в течение следующих двух недель вы не решите проблему с королем, я поручу наставнику Гойлу выяснить все обстоятельства дагосканского дела. Ответы, если придется, он вытянет из вас клещами. Ясно?

«Как виссеринское стекло. Через две недели я найду ответы, или… фрагменты искалеченного тела обнаружат в порту. Если же я начну задавать нужные вопросы, Валинт и Балк уведомят его преосвященство о нашей сделке, и тогда… раздутое от морской воды, изувеченное до неузнаваемости… Как жаль несчастного наставника Глокту. Достойный и всеми любимый человек, как ему не повезло! Что с ним приключилось?»

— Я понимаю, архилектор.

— Тогда какого черта до сих пор сидите здесь?

Арди Вест сама открыла дверь, сжимая в руке ополовиненный графин вина.

— А-а, наставник Глокта, какой сюрприз! Входите же!

— Вы как будто рады меня видеть.