– Значит, Москву они еще не поделили, – заключил Орлов. – Не пускают их сюда с большими объемами. Не исключено, что срыв этой сделки произошел именно по этой причине. Местные наркодельцы решили Князя и его «крышу» просто подставить нам. И убрать, таким образом, конкурентов.

– Мы думали об этом, – признался Гуров. – И нам нужно, чтобы ты на своем уровне решил вопрос о взаимодействии и обмене информацией со смежниками из наркоконтроля.

– Хорошо, решу. Вполне допускаю, что у них уже есть сведения о начинающейся войне или назревающем сговоре. Дальше!

– А дальше – самое интересное, – с удовольствием потер руки Крячко. – По мнению Башмака, сделка была чуть ли не на пол-лимона «зеленых». Это большая потеря! Мы считаем, что кто-то из «крышующих» канал полковников пойдет объясняться, станет выходить на канал «покупателей». Вот тут мы его и засечем!

– У вас есть точные сведения относительно «покупателей»? – вскинул брови генерал.

– Точных нет, но предполагать кое-кого в участии мы можем, – пожал плечами Гуров. – Тут шанс пятьдесят на пятьдесят, что мы не ошибаемся и подозреваем тех, кого и следует. У нас есть другой вариант. Мы убедили следователя Лапину, которая ведет дело об убийстве полковника Шамина и объединила в него другие эпизоды, не показывать Загладину интереса к нему как к подозреваемому. Он временно отстранен от службы до окончания следствия, но даже не находится под домашним арестом. Нам кажется, он уверен, что его не подозревают в убийстве Еременко. И если Загладин в самом деле замешан, один или с покойным Еременко, в каких-то криминальных делах, они вполне вдвоем могут тянуть на тех самых «полканов», «крышующих» криминальный бизнес. По крайней мере, у нас уже есть наметки сведений, что в Чечне Загладин имел контакты с людьми, связанными с наркотиками. Эту информацию мы пока придержим.

– Хорошо, вы полагаете, что Загладин войдет в контакт с кем-то из «покупателей», и вы получите доказательства его преступной деятельности? Косвенное доказательство. Вам придется его долго и осторожно разрабатывать, а как это повлияет на дело об убийстве Шамина, Еременко? Кто, по-вашему, все-таки застрелил Еременко?

Гуров посмотрел на Орлова, переглянулся с улыбающимся Крячко и заявил:

– Убил, видимо, Рубич. Не спрашивай зачем. Формально он мог знать, что приказ о приостановке операции по захвату или уничтожению Евлоева передал Еременко. Но Еременко не командовал операцией, он чисто технически передал чужой приказ. Винить его глупо, убивать тоже. Но в кабинете, где был застрелен Еременко, нашли тряпку, которой с пистолета Загладина были стерты отпечатки пальцев стрелявшего. Или убийца держал пистолет через эту тряпку, чтобы не оставить отпечатков. На ней в лаборатории выделили потожировые следы другого человека. Не Загладина.

– И еще, – добавил Крячко. – Башмак обещал нам назвать одного из «покупателей», когда мы организуем «маляву» от него Князю. И ответ. Он заявил, что одного знает по посредническим переговорам до начала сделки. Башмак тогда был свидетелем переговоров.

– Готовьте задание для «наружки», – согласился Орлов. – Хорошо, что с этим подразделением у нас секретность всегда была наилучшей, а то скандала нам бы не миновать. Еще бы! В недрах центрального аппарата МВД, и…

Гуров руководил операцией сам. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы можно было ошибиться, упустить, принять неправильное решение. Если операция сорвется, если она не даст желаемого результата, то не Гуров и Крячко, а старый друг и начальник генерал Орлов получит такую взбучку от министра, что… Думать об этом не хотелось. Сейчас ошибиться – означало подставить Орлова, который разрешил без согласования с вышестоящим начальством разработку старших офицеров центрального аппарата МВД. Потом, если все получится и появятся доказательства виновности Загладина, то Орлова пожурят, укажут на недопустимость, и только, а пока…

Наружное наблюдение установило, что Загладин покинул свою квартиру и на такси отправился в сторону центра Москвы. Несколько групп бойцов спецназа, переодетых в гражданскую одежду, последовали в том же направлении, не зная еще лица, которое им предстоит брать в очень неблагоприятных условиях.

Хорошо, когда начальник твой друг, думал Гуров, и хорошо, что он тебе верит как самому себе. Сегодня в операции участвовали еще и бойцы 604‑го Центра специального назначения Внутренних войск МВД. Гуров помнил, как создавали это подразделение в 2008 году, расформировав «Русь» и «Витязь». Идея была не нова, важно было, что в среде МВД до сих пор не было такого универсального и сильного подразделения. Такого, как, например, Центр специального назначения ФСБ.

Гуров помнил, что тогда в состав Центра вошли даже такие новые подразделения, как взвод парапланеристов, подразделение специальных технических мероприятий, с применением дистанционно пилотируемых летательных аппаратов, водолазное подразделение. Получилась серьезная и относительно универсальная структура, которая могла браться за очень серьезные задачи и выполнять их на высоком профессиональном уровне.

Загладин уже шел в сторону Красной площади по Охотному Ряду.

– Охотник, я – Первый, – передал Гуров. – Ваш район – от здания Государственной думы до Красной площади.

– Понял, Первый.

Сейчас по другому каналу связи пошла информация о перемещении групп спецназа в указанном направлении. Оставалось только догадываться, в каком виде работали бойцы. Наверное, там были и таксисты, и какие-нибудь монтеры, водопроводчики, геодезисты с треногами, просто прохожие или по-деловому спешащие люди. Видимо, где-то по району операции курсировал один или два микроавтобуса с вооруженными и в полной экипировке бойцами, на случай, если понадобится штурм здания или возникнет иная непредвиденная ситуация.

Этого всего Гуров не знал, но был уверен, что группы захвата в течение нескольких минут приблизятся к нужному объекту на расстояние броска. Осталось только передать им приметы, фотографии. Современная техника все это позволяет сделать мгновенно, это вам не семидесятые, не отпечатанные в лаборатории снимки.

– Объект подходит к Историческому музею, – доложили по рации. – В музей не пошел, на Красную площадь тоже. Вернулся… свернул направо. Первый, он вошел в Музей войны 1812 года.

– Понял, – ответил Гуров. – Ведите дальше. Обязательно у входа оставьте наблюдение, располагающее фотографиями, которые я вам передал.

Гуров представил, как у входа в музей сейчас появится какой-нибудь дворник дядя Вася с тележкой и примется подметать. А может, двое рабочих станут чинить каменную ступеньку. Но в любом случае у наблюдателей есть прибор, связанный с компьютером. Он фиксирует лица и автоматически сравнивает с портретной базой данных, введенной заранее. Так что и оперативники будут наблюдать за теми, кто войдет в музей, и объектив камеры.

– Есть совпадение, – вдруг прозвучал в эфире голос и тут же поправился: – Первый, есть совпадение. По вашим данным – фото 12. Парфен, он же Парфенов Сергей Владиславович.

– Понял. Всем внимание!

Гуров протянул микрофон Крячко и привычно поправил кобуру под мышкой.

– Давай команду «охотничкам», Стас, только не забудь им фото Загладина переслать вместе с фото Парфена. Это нам подарок судьбы!

– За Парфена нам многое простят, – засмеялся Крячко. – И Орлову тоже…

– Давай, Стас, торопись, – махнул рукой Гуров и выскочил из микроавтобуса, остановившегося недалеко от Исторического музея.

«Это не везение, – думал Гуров, – это закономерность, мы знали, кого примерно искать. Парфена включили в список не потому, что он в федеральном розыске, не потому, что он имел отношение к торговле наркотиками. Мы знали, что Парфен давно лелеет мечту вытеснить всех со столичного рынка, к тому же он никогда не играл честно».

Что сейчас? Гуров уже подходил к красному зданию музея, обыденно оглядываясь по сторонам. Что он задумал, почему Парфен? Судя по особой дерзости нападения, это попытка столкнуть лбами две бригады. Такие побоища не прощают, такие суммы тоже. Сейчас Парфен скажет Загладину, что он на его стороне, что знает тех, кто посягнул на криминальные законы.