– Отлично, действуйте, – дал добро Лев Иванович. – Пусть высылают на адрес Главного управления МВД по Москве на имя Гурова Льва Ивановича. А я сейчас буду обзванивать московские управления и управления других городов Подмосковья и узнавать, есть ли у них заявления о мошенничестве, подобные нашему. Для наглядности вышлю им изображение подозреваемого с рисунков Анастасии Терентьевны.

– Тогда я обзвоню управления в других регионах, – оживился Крячко и добавил: – Но вначале разберусь с ярославскими случаями. – Он покосился на Льва Ивановича.

Станислав уже успел отойти от обид, и в нем опять проснулась кипучая деятельность. Гуров, заметив эту перемену в напарнике, спрятал улыбку в уголках губ и, опустив голову, сделал вид, что ужасно занят чтением документов.

Примерно часа полтора все трое были заняты работой по сбору информации, а потом их деловой настрой разрушил звонок на сотовый Викентия. Номер телефона был незнаком журналисту, но он все равно ответил, резонно полагая, что сейчас для него не может быть неважных звонков.

– Здравствуйте, я правильно попала, это Викентий Соловьев?

Голос был женский, приятный, но несколько растерянный и нерешительный.

– Да, это он самый, – ответил приятному женскому голосу Викентий, но ответил тоже настороженно, так как еще не знал, кто звонит и по какому поводу.

– О, ну наконец-то я попала куда нужно, – обрадованно защебетал голос. – Вы представляете, Инга напутала что-то с цифрами, и я постоянно попадала не туда, куда мне было нужно. Мармеладка, не вертись… Ой, это я не вам, простите. Викентий, мне нужно с вами срочно встретиться… Я так нервничаю, а еще Инга напутала с номером… Мармеладка, да дай же мне спокойно поговорить!

Женщина строчила словами как из пулемета, и Викентий с трудом понимал, что она вообще от него хочет.

– Постойте, – наконец не выдержал он и решил прервать поток заливаемых в его уши слов. – Я ничего не понимаю. Вы мне толком скажите, кто вы, кто такая Инга, кто такая Мармеладка и вообще откуда у вас мой номер телефона.

– Ах, простите, простите меня бестолковую! Одну секунду, я сейчас все вам объясню. Меня зовут Диана Андреевна Теплицкая, и ваш номер телефона дала мне Инга Лобода. Ее сестра, Тамара, у которой она сейчас живет, моя давняя подруга. Мы с ней учились вместе…

Женщина внезапно вскрикнула, и связь прервалась.

– Кто это? – Станислав заинтересованно смотрел на Викентия.

Тот не успел ответить, как телефон снова ожил, и журналист, пожав плечами, ответил на звонок, предварительно поставив на громкую связь, чтобы Крячко и Гуров тоже могли услышать разговор.

– Слушаю, Диана Андреевна. Связь почему-то прервалась.

– Не почему-то, – послышался мелодичный голос женщины. – Это Мармеладка выбил у меня из рук телефон. Гадкий песик, – сказала она нежно, обращаясь, по-видимому, к своей собаке. – По телефону всего не расскажешь, – снова обратилась она к Викентию. – Но это касается того расследования, которое вы сейчас проводите вместе с полицией. Это очень важная информация. Нам с вами срочно нужно встретиться, – в который раз настойчиво повторила Диана Андреевна.

– Да, но мы вряд ли сможем так быстро с вами увидеться. Я сейчас в Москве, а не в Иванове…

– Так и я же тоже в Москве! – не дала ему договорить женщина. – Я живу в Хамовниках, в Абрикосовском переулке. Давайте встретимся с вами через полчаса на… Ой, даже не спросила, где вам будет удобней. Вы хорошо знаете Москву?

Гуров, который услышал фразу Теплицкой о важной информации, быстро встал и, подойдя к Викентию, сказал так громко, чтобы его услышала женщина:

– Диана Андреевна, с вами говорит полковник Гуров из уголовного розыска. Если у вас есть, как вы говорите, важная информация по делу, которое мы сейчас расследуем, то подъезжайте сразу к Главному управлению МВД. Мне кажется, что вместе мы быстрее решим проблему. Вы согласны?

– Ах, ну конечно же я согласна! – воскликнула женщина. – Тем более я на машине.

– Вот и замечательно. Вы знаете адрес, куда ехать?

– Было бы мило с вашей стороны подсказать мне его.

Гуров назвал адрес, и Теплицкая, пообещав, что тотчас же выедет, прервала связь.

– Что это еще за дама с важной информацией? – удивленно посмотрел на Викентия Крячко.

– Сам не знаю, – пожал тот плечами. – Фамилия Теплицкая мне ни о чем не говорит. Женщина с таким именем и фамилией мне никогда не писала.

– Думаю, что гадать и рассуждать на эту тему бесполезно, – заметил Лев Иванович. – Приедет, тогда и узнаем. А пока что я не собираюсь терять времени. Кстати, мне уже пришла кое-какая информация из трех районов Москвы. У них заявлений подобного рода за последний год не было. Были мошенничества, связанные с квартирами и провернутые через интернет, а вот с брачными аферистами аферы не случались. Так что будем двигаться дальше.

Он прошел к своему столу и снова уткнулся в компьютер.

Викентий, уже успевший разослать письма с вопросами всем женщинам, с которыми вел переписку, сказал:

– Станислав Васильевич, если нужен компьютер, то он уже свободен. А я пойду проветрюсь и куплю что-нибудь к чаю. Заодно позвоню Мацамо и Сиротиной, спрошу у них насчет портретов.

– Угу, – одобрил Гуров, не отрываясь от работы.

– Неподалеку от Управления – как выйдешь, сверни налево – есть неплохой кафетерий. В нем всегда свежая выпечка, – подсказал Станислав Викентию.

Крячко сообразил, что журналист решил позаботиться об угощении для посетительницы, а не для них. Им, серьезным мужикам, нужны не печенюшки и пирожные, а что-нибудь посытнее и поконкретнее. А раз до обеда было еще далеко, то Крячко и догадался, что журналист собирался поить чаем Теплицкую.

Вернулся Викентий через полчаса, но не успел он войти в кабинет, как у Гурова на столе зазвонил внутренний телефон. Лев Иванович снял трубку.

– Что там у тебя за шум? – удивленно спросил он, к кому-то обращаясь, а потом, нахмурившись, сказал: – Пропусти ее. Пусть проходит с собакой, черт с ней, раз она не может с ней расстаться. Или – погоди. Я сейчас к тебе пошлю человека, и он проведет женщину ко мне в кабинет.

Чуть ли не бросив на аппарат трубку, так, словно она была горячая, Лев Иванович попросил Викентия:

– Будь другом, спустись опять до дежурного. Приехала эта Теплицкая и устроила на входе целый тарарам. Проведи ее в кабинет, а то боюсь, что она вместо нас к Орлову в кабинет нагрянет. С нее станется.

Викентий, улыбнувшись, вышел, а Станислав, посмотрев на Гурова, спросил насмешливо:

– Почему ты решил, что с нее станется ворваться в кабинет к Орлову?

– Дежурный заявил, что она вошла в Управление с мелкой собачонкой на руках, а когда ей сказали, что с животными нельзя, стала грозить обратиться в Общество защитников животных и натравить их на нашего дежурного – лейтенанта Степанова. А потом долго и нудно спрашивала его, действительно ли она попала в Главное управление или это филиал цирка Юрия Никулина.

– Да, дамочка, по всей видимости, огонь, – рассмеялся Крячко. – Держись, Лева, сейчас будем осаду держать.

– Вот вы с Викентием осаду и держите, – пробурчал Гуров. – А у меня и без разных эксцентричных особ дел хватает. Еще неизвестно, что за информацию она нам принесла на своем хвосте. Сдается мне, что все ее слова – сплошное пустозвонство.

Крячко ничего не успел ответить. В кабинет, благоухая дорогими духами, вошла высокая стройная блондинка в модном летнем брючном костюме песочного цвета. В руках она держала сумку-корзинку, из которой выглядывала белая мохнатая мордочка собачки с круглыми большими глазками и рыжими вислыми ушками.

От блондинки так и веяло не только деньгами, но и неким шармом. Держалась она прямо, но не высокомерно, говорила быстро, но очень грамотно. Ее жесты были плавны и женственны, да и вся ее внешность невольно притягивала к себе взгляд всех троих мужчин.