— Возможно, но другого нет. Ребята из информационного отдела сделали все, что было в их силах. Если окажется, что мы кого-то пропустили, значит, убийце фантастически везет.

— Кстати, об убийце: опера из «наружки» ходят за ним по пятам, но пока ничего подозрительного, — доложил Крячко. — Правда, времени еще мало прошло. Сутки, как они приступили к наблюдению.

— А много времени у нас и не будет, — заметил Орлов. — Сегодня да завтра, и наступит день «икс». По большому счету мы можем оставить попытки вычислить имя следующей жертвы, у нас ведь есть подозреваемый. Не спускать с него глаз, и он сам выведет нас на жертву.

— Слишком рискованно, — не согласился Гуров. — Сколько было ситуаций, когда подозреваемый уходил от слежки и успевал совершить преступление, прежде чем его снова обнаружат? Нужно подстраховаться.

— Может, ты и прав, — протянул Орлов. — Сейчас в министерстве такую выволочку устроили, и это с учетом того, что четвертую жертву удалось спасти. Что же будет, если убийца снова нас опередит? Даже думать об этом не хочу. Сколько, говоришь, у нас кандидатов? Десять? Многовато для круглосуточной охраны, но, похоже, выбора у нас нет.

— Возможно, есть другое решение, — проговорил Гуров.

— Ну, выкладывай, — усмехнулся Орлов. — Я должен был догадаться, что ты что-то припас.

— Пока только задумка, но, думаю, должно сработать. Хочу получить твое согласие, Петя.

— Да говори уже! — поторопил генерал.

— У нас десять кандидатов. Ни один из них не живет в районе Егорьевска. Значит, Топырину придется заранее выйти на связь с намеченной жертвой. Он уже проделывал это дважды, сделает и в третий раз. Мы предупредим всех кандидатов о том, что в ближайшее время к ним обратится неизвестный с определенным предложением, на которое они должны согласиться. Как только Топырин выйдет на связь, потенциальная жертва сообщит нам об этом, и мы сумеем подготовиться.

— А если он сменит тактику? Или заляжет на дно? — Орлову хотелось предусмотреть все возможные варианты. — Или же жертва что-то перепутает и отправит нас по ложному следу?

— Этого не случится, — уверенно произнес Гуров. — У нас все получится. А бдительность Топырина я постараюсь усыпить. Поеду в редакцию и прилюдно принесу извинения за ложные обвинения. Пусть думает, что с него подозрение снято.

— Только не переусердствуй, как бы обратного эффекта не вышло. Догадается, что спектакль играешь, сорвется с крючка, — предупредил Орлов.

— Не волнуйся, Петя, я аккуратно. Значит, ты мой план одобряешь?

— Действуйте уже! И удачи! — разрешил генерал и вышел из кабинета.

В кабинете Гурова собралось двенадцать человек. Все были на взводе. Вторник, день, когда должно было произойти пятое убийство, подбирался к вечеру, а у Гурова до сих пор не было ни одного звонка от потенциальных жертв. Более того, час назад на связь вышли оперативники из приставленного к Топырину наружного наблюдения и сообщили, что потеряли его. Двое суток он вел себя паинькой. Если и выходил на улицу, то только для того, чтобы дойти до работы и обратно. Маршрут не менял, в магазины не заходил, другие общественные места не посещал. Это утро не было исключением. Топырин вышел из дома в семь тридцать, привычным маршрутом дошел до редакции, в обед сходил в пиццерию, получил обычную порцию и вернулся на работу. В три часа снова появился на крыльце, но, постояв минуту, поспешил обратно. Опер, наблюдавший за ним, решил, что Топырин что-то забыл и вскоре снова выйдет, но тот не появился ни через пять, ни через десять минут. А через тридцать опер заподозрил неладное и решил проверить. В редакции Топырина не оказалось.

Никто из коллег не заметил, когда и как он ушел. Компьютер на его рабочем столе остался включен, но пиджак исчез. Проверив здание, опер обнаружил пожарный выход, замок которого был открыт. Ключ, обычно висевший на пожарном щите, торчал в замке. Дверь выходила в проулок, пройдя через который можно было попасть на станцию метро. Время было упущено, отыскать след Топырина на станции не удалось. Опер признал поражение и позвонил Гурову.

С момента исчезновения Топырина прошел час. В редакцию он не вернулся, дома не появился. Оставалось только гадать, где он может быть и какие шаги предпринимает. Догадался ли он о том, что, приезжая в редакцию, Гуров играл спектакль? Поверил ли, что с него сняты подозрения? Лев очень старался. Свой визит он обставил грамотно, не бросился к Топырину с извинениями прямо с порога. Официальной целью визита был сбор информации о личной жизни Александра Хвана. С этим вопросом он, как и положено, обратился к исполняющему обязанности главного редактора Сергею Маренину, намекнув, что появилась новая версия и теперь они ищут женщину, с которой у Хвана могла быть связь. Маренин, хоть и отверг подобное предположение, от сотрудничества отказаться не смог. Одного за другим он вызывал сотрудников редакции в свой кабинет, а Гуров раз за разом повторял одни и те же вопросы. Когда очередь дошла до Зиновия Топырина, он задал ему те же вопросы и, получив отрицательный ответ, сказал, что тот свободен. Топырин не удержался и подпустил шпильку, что полиция, мол, цепляется за воздух, хватая невиновных, не утруждая себя извинениями, а честные граждане страдают от этого, вынужденные терпеть косые взгляды коллег. Гуров бросил на Топырина сердитый взгляд и, как бы нехотя, признал, что версия причастности Зиновия к смерти редактора была ошибочной. Процедив сквозь зубы формальные извинения, он заявил, что попросит Маренина официально объявить всему коллективу, что обыск на квартире Топырина был недоразумением. На вопрос, удовлетворит ли это Топырина, тот ответил утвердительно. На этом и сошлись.

А теперь Топырин исчез. Гуров ломал голову над причинами этого поступка. Почему он воспользовался пожарным выходом? Заметил слежку или же просто перестраховывался? А может, это входило в его план с самого начала, ведь неизвестно, какое алиби он приготовил для себя на этот раз. В том, что алиби будет, сомневаться не приходилось. Они уже успели убедиться в том, что Топырин далеко не дурак. Кого бы он ни выбрал следующей жертвой, алиби ему нужно крепкое. На случай, если полиция в очередной раз изменит решение. Когда напряжение достигло предела, телефон Гурова зазвонил.

— Мне нужен Гуров, — прозвучал в трубке взволнованный мужской голос. — Это очень важно.

— Я вас слушаю, Эдуард, — спокойно ответил Лев.

На самом деле он не был спокоен. Еще вчера он внес в список контактов всех кандидатов, чтобы не тратить время на представления. Сейчас ему звонил один из них, и означать это могло только одно: серийный убийца начал действовать. Откуда тут взяться спокойствию? Эдуард Девайкин, киноактер, счастливая звезда которого закатилась года четыре назад. Было время, когда лицо Девайкина не сходило с экранов телевизоров. Узнаваем он был не по ролям в кино, а по рекламным роликам, но все же это была известность. Теперь же Девайкина если и приглашали сниматься, то только в эпизодических ролях, что никак не устраивало актера, который мечтал о большем.

— Он выбрал меня! — трагическим голосом произнес Девайкин. — Ваш маньяк выбрал меня!

— Успокойтесь, Эдуард, ситуация под контролем, — напомнил Гуров. — Где вы сейчас?

— Дома, — ответил Девайкин. — Вы приедете?

— Не сейчас, чуть позже, — осторожно произнес Гуров. — Возможно, за домом следят. Вам придется рассказать все по телефону. Как он вышел на вас?

— Я был в баре. Он в трех шагах от моего дома, — начал рассказывать Эдуард. — Все было как обычно. Народу не много, чужих вроде никого. И вдруг подходит бармен и говорит: вам просили передать. Сует мне конверт, а там записка. Это ведь то, чего вы ждали?

— Прочтите, что в записке, — попросил Лев.

— «Для вас есть роль. Мистический триллер. Пробы в поселке Авсюнино. У старой церкви в восемь вечера», — послушно прочитал Эдуард.

— Поселок Авсюнино, — вслух произнес Гуров, чтобы название услышали все, кто находился в кабинете. — Отлично. Он ждет вас к восьми, так? Сейчас ничего не предпринимайте. Сидите дома и ждите моего звонка. Дверь никому не открывайте, сами никуда не ходите. И не вздумайте воспользоваться доставкой. Чего бы вам ни захотелось, какая бы шальная мысль ни пришла в голову, гоните ее прочь! Вам все понятно?