– Кажется, намечается командировка, – посмотрел Гуров на Стаса.

– Кажется, она неизбежна, – констатировал Крячко. – Нужно организовать три билета на Сапсан и два гостиничных номера, я правильно понимаю?

– Да, Стас, ты правильно понял, будь добр, оформи в бухгалтерии.

– А что, так можно, то есть мы едем в Питер «за счет фирмы»?

– А, по-твоему, опера должны тратить свои кровно заработанные? Так нам жить не на что будет. Сейчас поездка в Питер и номер в гостинице – в копеечку влетают, это не Советский Союз…

– Ура! Едем в Питер! Я же с вами, правда? – обрадованно поинтересовалась Аня.

– А как же иначе, ведь, собственно, ты и есть инициатор этой поездки. Мы с Крячко в командировку особо-то и не рвались. Не любим мы это дело. Все-таки дома оно лучше, кругом свои люди, а там сейчас настраивай мосты.

– Мосты там и без нас любят разводить и сводить, может, доведется увидеть. А вам не придется ничего делать, отец уже все устроил, нам только нужно приехать и опросить человека, который видел того, кто принес эту статуэтку.

– Ты посмотри на нее, она уже все решила за нас, чем нам придется заниматься.

– Нет, нет, я ни в коем случае не хотела вмешиваться в ваши планы, я просто предполагаю, что на месте нужно будет сделать, – сняла с себя ответственность Анна.

– Ну и ладно, будем двигать дело дальше. Завтра едем! – резюмировал Гуров…

Дома Лев Иванович тоже не мог отвлечься от мыслей, касающихся работы. Он четко знал: если хочешь сделать хорошо – либо сделай сам, либо контролируй процесс. Сейчас был тот момент, когда руку нужно было держать на пульсе и расслабиться не получалось даже дома. Стены квартиры не грели, а любимый кофе не казался ему таким вкусным, как прежде, хотя к этому напитку у Гурова было особенно теплое отношение. Бодрящий крепкий кофе он варил себе сам в турке. Новомодных кофемашин не признавал, а кофе в капсулах ему и подавно казался чем-то ненатуральным, хотя бы потому, что не приходилось видеть содержимого этой космической упаковки. Да и во всем оперуполномоченный Гуров был скорее консерватор. Лев Иванович напоминал одного из героев советских фильмов о доблестных работниках органов следствия – порядочный, интеллигентный, умный и без пафоса. Конечно, ему приходилось идти в ногу со временем, разбираться во всевозможных гаджетах, но делал он это только с той целью, чтобы не казаться стариком в глазах «новобранцев». И если представлялась возможность спихнуть работу с современной техникой и программами, то он благополучно ее передавал тем, кому она интересна. Гуров же любил больше решать логические задачки и проводить время наедине с собой, чтобы докопаться до истины. Сейчас он думал над всеми возможными вариантами развития событий, складывал пазлы в единую картинку повышенной сложности, анализировал все детали. Именно в такие моменты к нему приходили самые светлые мысли, наводящие на правильные выводы.

Меж тем Маша где-то за семьсот километров от Москвы снова собиралась на свидание с Липатовым. Отработанными движениями скользили кисточки для макияжа по миловидному лицу. Сегодня Мария должна была предстать во всей красе, а потому на веках был яркий смоки айс, который превращает даже самую бледную девушку в роковую королеву вечера. Волосы спадали на плечи крупными локонами, а потрясающий силуэт в черном платье от известного дизайнера подчеркивал аккуратные босоножки на шпильке. «Актриса Голливуда с визитом в Урюпинск», – разговаривала сама с собой Мария. Последним штрихом стали украшения, которые эффектно дополнили образ и обрамили благородную красоту дамы.

– Маша, ты готова? – послышались стук в дверь гостиничного номера и голос Вадима.

– Да, одну минуту…

Мария спешно глотнула две таблетки валерьянки, которые всегда были дежурными в стрессовых ситуациях. Они будто бы добавляли уверенности и успокаивали, хотя ровным счетом никакого толку от них не было. Затем она вновь подошла к зеркалу, нанесла помаду нюдового оттенка, брызнула терпкими духами в зону декольте и на запястье, глубоко вздохнула и вышла в коридор.

– Маша, ты потрясающе выглядишь! – не скрывая восхищения, воскликнул Вадим.

– Благодарю. А мы уже перешли на «ты»?

– Прошу прощения, Мария, я осмелился подумать, что мы значительно сблизились, разве не так?

– Ну что же, пусть будет так.

Липатов при малейшей возможности старался прикоснуться к Марии, нежно, так, что едва можно было почувствовать этот тактильный контакт, но он был. Заходя за угол и перед входом в лифт, он дотронулся до талии Маши, выходя из лифта, подал ей руку. Только кончики пальцев оказались на ладони Вадима, но это было весьма сексуально и совершенно неслучайно. Обольститель не ошибался ни в одном своем движении, а от внимания Маши не ускользал ни один подобный момент, она все подмечала и конспектировала в своей головке с распущенными волосами.

– До чего же сегодня прекрасный вечер, я делю его с такой невероятной женщиной! Я об этом и мечтать не мог.

– Ты преувеличиваешь! Хотя нет, пожалуй, не буду с тобой спорить, – кокетливо произнесла Маша. – Ты говорил, что сегодня меня будет ждать какой-то сюрприз, могу я уже узнать о нем?

– Да, сегодня мы с тобой будем ужинать на яхте. Как тебе такая идея?

– О, как интересно! Да, я видела прогулочные суденышки у причала, но не думала, что среди них есть яхты.

– Нет, здесь яхт нет, но для такой женщины, как ты, я нашел. Не спрашивай, как, это было сложно, – стал подталкивать спутницу к дальнейшим вопросам Вадим.

Машу мало интересовал вопрос организации этого свидания, но она понимала следующее: для того чтобы вытащить из Липатова как можно больше информации, она должна подчиняться правилам его игры, чтобы не расстраивать и не нарушать ритм беседы, поэтому пришлось подыграть:

– Ты такой затейник, и все же откуда в этом захудалом городке яхта? Я ведь спать не буду спокойно, пока не узнаю.

– По законам жанра секреты фокусов должны оставаться нераскрытыми, но, так и быть, расскажу… У меня есть очень обеспеченный друг, и он позволил мне организовать наш вечер на его яхте. Пришлось постараться, чтобы она оказалась в нужное время в нужном месте, но я смог.

– Ты сумасшедший, – флиртуя, произнесла Маша.

Причал находился в десяти минутах ходьбы от гостиницы. Тихий теплый вечер казался весьма романтичным, но Маша была напряжена внутри и не давала ни единой клеточке своего тела расслабиться, при этом внешне она вела себя абсолютно раскованно.

Яхта на самом деле оказалась очень красивой – как снаружи, так и внутри. Обстановка в ней была довольно интимной, и перед Марией стояла непростая задача – сделать так, чтобы откровенная беседа, на которую она обязательно должна была вывести Вадима, не перешла в нечто большее. Она примерно знала, как это устроить, потому что просчитала то, что будет происходить, заранее. Однако вечер в любой момент мог пойти не по плану, что очень тревожило жену полковника. На крайний случай, которого Маша так опасалась, в сумочке она хранила электрошокер. Гуров научил супругу, как обращаться с этим устройством, но полной уверенности в том, что шокером удастся воспользоваться, у Маши не было. Все же нужно было действовать…

– Маша, ты замужем? – начал вдруг разговор Вадим с неожиданного вопроса.

– Когда-то была, – соврала Мария.

– А почему расстались?

– Не сошлись характерами, – первое, что пришло на ум, выпалила актриса. – Он был слишком строг, не вытерпел моих постоянных командировок, съемок до поздней ночи, и мы разошлись, как в море корабли, – развела руками Маша, показывая на гладь реки.

– Ты его любила? – продолжал допытываться Вадим.

– Наверное, но это не точно, – улыбнулась женщина. – А ты женат?

– Нет, конечно, и не был никогда. Я свободный художник, пишу картину, а когда заканчиваю изучать свою натурщицу, прощаюсь с ней навсегда и ищу новую.

– Беззаботно живешь, – вспомнила Маша фразу из одного известного фильма.