– Та-ак, началось, – зло ухмыльнулся Крячко. – Ну, это мы уже не раз проходили.

– Проходить-то проходили, но у меня мелькнула еще одна мыслишка, Стас. А мы ведь больше Никитенко не трогали. И в смерти Портнова у порога его заведения не мы виноваты. Зачем давить? Может, он опасается, что мы снова начнем у него копать?

Две девушки, которые вышли около одиннадцати часов дня из черного «Опеля» с сильно тонированными стеклами, судя по экипировке, учились в каком-нибудь техническом училище или были дешевыми проститутками. И у тех, и у других из рук в руки переходят коротенькие юбочки, сетчатые чулки, туфли на высоченном каблуке. Иметь каждой все это не по карману, поэтому на «прикид» устанавливается очередь. Девушки могли и не знать, что этот типаж мужчины называют «зайчихами». Они выглядели очень уверенно. Тем более что следом за ними из машины выбрались двое парней с коротко стриженными волосами и обутые в легкие плетеные сандалии на босу ногу.

– Здесь, что ли? – развязно осведомилась одна из девиц, смачно жуя резинку. – А че это они засветло? Не терпится? Или из армии только кто-то пришел? Изголодался?

– Вот залезет он на тебя, тогда узнаешь, – буркнул один из парней, который шел первым.

– Ой, ой, ой, – язвительно ответила вторая деваха. – Видали мы таких гигантов.

Парень промолчал. Он извлек из кармана небольшую связку ключей и приложил магнитный ключ к домофону. Одна из девиц попыталась высказываться насчет того, что заказчик даже ключами обеспечил, но второй парень зло цыкнул, и обе девчонки обиженно замолчали. Взбежав на второй этаж, все остановились возле двери однокомнатной квартиры. Первый парень коротко нажал на звонок, и дверь почти сразу открылась.

– Здравствуйте! Скучаете? – томно стрельнув глазами, проворковала первая девушка, входя в квартиру.

Но открывший дверь молодой мужчина даже толком не взглянул на гостей. Он повернулся и пошел в сторону комнаты. Девушки недоуменно переглянулись и несмело двинулись за ним в глубь квартиры, подталкиваемые своими охранниками. Ни одна из них не успела даже вскрикнуть, когда каждой прижали ко рту большие тампоны, обильно смоченные эфиром для наркоза.

– Давай тащи их сюда! – велел из глубины комнаты мужчина. – Вот сюда. Эту на диван, а эту на пол. Да не поправляй ты одеяло, она же у нас тут сексом занималась!

Обмякшие тела положили в разных местах комнаты. На столе, под столом и просто на полу были разбросаны пустые бутылки, источавшие свежий запах пива и водки. Тут же на тарелках, небрежно расставленных на столе, красовались объедки обильной специфической трапезы.

Каждой девушке перетянули руку жгутом и ввели в вену какой-то препарат. Шприцы бросили тут же. Потом, не снимая тонких хирургических перчаток, парни стали деловито и грубо раздевать бесчувственные тела девушек.

– А может… это? – криво осклабился один из парней. – Для реалистичности-то. По разочку, а?

– Головой думай! – хмуро ответил мужчина, наблюдая, как с девушек стянули юбки, легкие топики и кружевные трусики. – А если они окочурятся? А если уголовка экспертизу сделает? Тебе баб мало? Делай свою работу и молчи, урод!

– Че урод-то сразу? – обиделся парень. – Урод, урод…

– Все? – спросил старший, когда обнаженных девушек разложили в самых неприличных позах. – Теперь мухой отсюда, и чтобы вас в подъезде никто не заметил!

Когда парни вышли, а потом на улице заработал автомобильный двигатель, мужчина подошел к музыкальному центру, выбрал диск и вставил его в дисковод. Через несколько секунд в комнате задрожали стекла от грохота музыки. Мужчина удовлетворенно осмотрел комнату и поспешно двинулся к выходу.

Денис Колотов приехал домой около четырех вечера, подходя к подъезду, он сразу заметил, что там толпится человек пять женщин из их дома, и возмущению их нет предела. Первая же мысль была о том, что снова выключили воду или кто-то кого-то затопил. Их дом был далеко не элитным, и жили тут люди самых разных социальных групп, но с доходами ниже среднего.

Когда Колотов приблизился к группе женщин, то, к своему огромному удивлению, понял, что виновником возмущения оказался он сам.

– Вот он!.. Явился!..

– Что же у нас за молодежь такая!.. У меня ребенок спать должен, температурит, а этот!..

Денис не успел даже попытаться выяснить причину такого странного недовольства, как услышал грохот музыки, пробивавшийся сквозь неплотно прикрытое окно. И через гам возмущенных голосов до него наконец стал доходить смысл претензий. Почему в его квартире весь день орет музыка? Почему он не соблюдает правил общежития? Почему ему так сильно плевать на соседей и что у него там творится в его отсутствие? Переполненный самыми страшными опасениями, терзаясь от страшной неизвестности, Денис кинулся в подъезд и пулей взлетел на второй этаж. Он никак не мог попасть ключом в замок, слыша, как внутри в самом деле грохочет музыка, даже дверь сотрясается от ударов низких частот. Наконец открыв ее, он, не разуваясь, бросился в комнату, где перед ним предстала ужасающая картина. Две абсолютно голые девицы спали в разных углах, стол и пол вокруг стола были завалены объедками, пустыми бутылками и рюмками со стаканами. Запах в помещении стоял такой, словно здесь был настоящий уголовный притон. Как? Откуда? Почему? Бред ведь какой-то, бред! Денис даже глянул в окно в тайной надежде, что он ошибся и вошел не в свою квартиру и не в своем доме.

Молодой журналист, морщась от боли в ушах, вызываемой грохотом музыки из включенного на полный звук музыкального центра, подошел к шкафу, выключил технику. И в наступившей сладостной тишине вдруг услышал не менее странные звуки. Входная дверь распахнулась от удара, затопали ноги множества людей! В комнату ввалились люди в экипировке спецназа и в черных «балаклавах». Они водили автоматами по сторонам, двое подбежали к Денису и заорали на него страшными в своей нелепости голосами.

Падая на пол, Денис даже не ощутил боли в локтях и коленях. Его просто уронили и придавили ногой, крича, чтобы он заложил руки за голову. Все происходящее было нереально, глупо, не имело смысла. Но все это происходило, происходило с ним, сейчас и в его собственной квартире.

Гуров приехал в следственный изолятор после двух часов томительных споров и разбирательств. Разрешение на допрос журналиста Дениса Колотова он получил только после того, как генерал Орлов в Москве организовал звонок в местное следственное управление из Следственного комитета страны.

Денис вошел в комнату для допросов бледный, поникший. Увидев полковника из Москвы, он сразу оживился, и в его глазах снова загорелся знакомый огонек.

– Лев Иванович! Вы? – Журналист сделал несколько торопливых шагов к центру комнаты, где стоял привинченный к полу стул, и вдруг замер на месте.

– Ладно, ладно! Не тушуйся! – Гуров поднялся, подошел к нему, взял за плечи и усадил на стул. Сам же, чтобы разговор не был похож на допрос, уселся на край стола и, сложив руки на груди, велел: – Давай рассказывай, что у тебя там произошло.

– А я знаю? – немного нервно ответил Денис. – Вы себе не представляете, что они со мной провернули! Они у меня наркотики нашли, представляете? У меня дома притон наркоманов, а еще я занимаюсь продажей наркотиков и вовлекаю в это дело несовершеннолетних девочек. Чуть ли не педофилом выставили…

– Ну, это я в целом и без тебя знаю, – постарался улыбнуться Гуров. – Ты лучше все по порядку расскажи. Что произошло?

И Денис принялся рассказывать, как он утром уехал в редакцию, как подготовил и сдал материал, как потом пообедал и попытался встретиться для интервью с главой районной администрации. А когда встретиться с чиновником не удалось, он поехал домой и увидел страшную картину. Потом в квартиру ворвались омоновцы, уложили его на пол, а какие-то люди с понятыми нашли у него наркотики. И этих девок он впервые видит, и никого в квартиру не пускал, и ключи не терял. А замки на дверях у него самые простые. Все собирался современную железную дверь поставить вместо старой, еще в 90‑е годы поставленной. Не успел…