Ямщиков закусил губу и, запрокинув руки за голову, с ненавистью посмотрел в темноту за окном. Где-то там, в лабиринте сырых улиц, за толстыми стенами посольства, в тепле и комфорте, при свете дорогих люстр блаженствует сейчас Седой. Наверное, потирает руки в предвкушении будущих барышей. Как бы то ни было, сдаваться рано. Нужно найти способ выманить его из раковины.

Подполковник Жмырин неторопливо шагал по тихой улочке, беспечно озираясь по сторонам, а на самом деле ни на секунду не выпуская из поля зрения широкую спину человека, который шел впереди него, сумрачно выглядывая из поднятого воротника плаща. Время от времени он оборачивался назад, но это Жмырина нисколько не беспокоило – Ямщиков не знал его в лицо.

Поочередно они прошли мимо узорной чугунной ограды посольства. Название страны, написанное на полированной табличке у ворот, вызвало у Жмырина внутренний протест. «Тьфу, язык сломаешь! – подумал он. – Сроду не слышал такого названия. И чего только не бывает на свете! Непонятно одно, зачем нашего клиента сюда понесло? Уж не политического ли убежища собрался просить?»

Он посмотрел в спину Ямщикова с особенным любопытством. Люди, которые уезжали за кордон, всегда удивляли его до глубины души. Жмырин не представлял, как можно жить там, где вокруг, например, одни немцы. Или греки. Или вот эти – чью страну не выговоришь, как ни ломай язык. Жмырин был уверен, что он бы непременно погиб.

Однако Ямщиков не стал задерживаться. Посмотрев на светло-кремовый фасад старинного здания, зеленая лужайка перед которым до сих пор сохраняла летнюю свежесть, он преспокойно пошел дальше. Ветер трепал длинные полы его распахнутого плаща. Со стороны могло показаться, что Ямщиков просто прогуливается, но Жмырин думал на этот счет иначе.

«С такой рожей на прогулку не выходят, – решил он. – С такой рожей хорошо под поезд ложиться. Или вот камень на шею и в реку. Этот фрукт неспроста сюда забрел! С работы ушел, машину за углом оставил, башкой вертит, будто у него песок за шиворотом… Вот чует мое сердце, что брать его надо. Фактор внезапности большое дело. Когда их внезапно берешь, у них от неожиданности языки развязываются. Это потом они начинают дурочку ломать – адвоката, имею право хранить молчание… Насмотрелись Голливуда! А у него сейчас, например, нервы на пределе. Он как курок на взводе. Цапни его, и он так хлопнет!»

Смущало Жмырина только одно – по закону Ямщикова брать было совершенно не за что. Допустим, он казался подозрительным, и, будь он обыкновенным гражданином, Жмырин на этом основании давно бы его скрутил. Но Ямщиков был засекреченный, за его спиной стояли серьезные люди, и, как ни крути, под марку обыкновенного гражданина он никак не подпадал. Именно об этом говорил Гуров. Но Жмырин ничуть не сомневался, что с таким настроем они еще месяц будут ходить вокруг Ямщикова, а тем временем у того перебьют всех родственников до единого. Жмырин все больше склонялся к тому, что надо рубить сплеча. Гуров сам потом скажет спасибо.

Ямщиков дошел до угла переулка и вдруг повернул обратно. Жмырин равнодушным взглядом скользнул по его лицу и прошел мимо. Но в душе у него в этот момент разразилась настоящая буря.

«Что за комедию этот артист ломает? – возмущенно подумал он. – Кем он себя вообразил? Штирлицем? Ну я ему покажу!»

Ямщиков не оставлял ему выбора. Жмырин не собирался красться по углам и прятаться за мусорными ящиками, тем более что их на этой улице не было. На углу он развернулся и опять пошел за Ямщиковым – в обратную сторону. Как ни странно, Ямщиков этого, кажется, даже не заметил. Теперь он шел, опустив голову, о чем-то глубоко задумавшись.

Около посольства им обоим пришлось замедлить шаг. Около ворот, заехав на тротуар, вдруг остановилась ярко-красная машина, и из нее вышла женщина. Видимо, она была здесь своей, потому что через охрану она прошла как нож сквозь масло. Жмырин успел только заметить бледное лицо с острым подбородком и иссиня-черные волосы до плеч. Он невольно задержался у ворот и с некоторым недоверием уставился на марку автомобиля, никелем сверкающую на багажнике. Это был «Ниссан».

«Неужели? – подумал Жмырин. – Но та баба – блондинка. Хотя что ей стоит нацепить парик? Рожа вроде похожа… Тогда понятно, зачем Ямщиков здесь крутится. Он их вычислил, и, значит, жди беды. Только непонятно, почему он на нее никак не отреагировал. Притворяется?»

Ямщиков действительно не обратил на женщину никакого внимания. Опередив Жмырина, он медленно шел по переулку. За углом стояла его машина. Если Ямщиков пойдет сейчас к ней, решил Жмырин, его надо брать.

Ямщиков завернул за угол и решительно направился к машине. Жмырин нагнал его и положил на плечо тяжелую руку.

– Минуточку, гражданин! – внушительно сказал он. – Московский уголовный розыск. Можно взглянуть на ваши документы? – Краем глаза Жмырин видел, как оба его помощника разом выскочили из машины и стали обходить Ямщикова с тыла.

– В чем дело? – Ямщиков резко обернулся и попытался сбросить с плеча чужую руку. – Какого черта вам нужно?

Жмырин улыбнулся. Он держал Ямщикова мертвой хваткой. Это было для него делом чести – не позволить сбросить свою руку.

– Спокойнее, гражданин! – с тихой угрозой сказал он. – Сопротивление представителю власти ни к чему хорошему не приведет.

Ямщиков быстро огляделся и увидел оперативников у себя за спиной. На лице у него появилось обреченное выражение человека, падающего с огромной высоты, но все еще пытающегося ухватиться за что-нибудь по пути.

– Это какое-то недоразумение, – сдерживаясь, сказал он. – Вы не знаете, с кем имеете дело. Я еще не видел ваших документов. И уберите, наконец, свою руку!

Жмырин был уверен, что находится на верном пути. Что-то с этим типом было неладно – именно сейчас, в настоящий момент – иначе бы он так не дергался.

– Руку я, допустим, уберу, – сказал он, не делая, однако, этого. – Но только когда буду убежден, что вы, гражданин, понимаете русский язык. Я вам сказал – предъявите документы!

– Это черт знает что такое! – буркнул Ямщиков и полез в карман за паспортом.

Жмырин наконец убрал с его плеча руку, но в паспорт заглянул лишь краем глаза.

– Гражданин Ямщиков, – многозначительно произнес он. – Что вы делаете в этом районе Москвы? Что вы высматривали около посольства дружественного государства?

– Вы идиот? – не выдержал Ямщиков и вырвал из рук Жмырина паспорт. – Идите к черту! Я вам не мальчишка! У вас еще будут неприятности!

Жмырин широко улыбнулся. Он только этого и ждал.

– Сопротивление власти, – удовлетворенно сказал он. – Плюс оскорбление при исполнении… Ребята, вы были свидетелями. Гражданин оказывал сопротивление и оскорблял. Этот гражданин кажется мне подозрительным. Ну-ка обыщите его!

– Что?! – вскипел Ямщиков и сильно толкнул Жмырина в грудь. – Не имеете права!

– Ну ты нарвался, – негромко заключил Жмырин и двинул с правой Ямщикова в живот, а потом, не давая опомниться, нанес сокрушительный удар левой в челюсть.

Оглушенный Ямщиков отлетел к своей машине и ударился спиной о дверцу. Оперативники подскочили к нему и, завернув руки, уложили лицом на капот. Один из них принялся ощупывать Ямщикова и осматривать его карманы. Вдруг он обернулся к Жмырину и озабоченно сказал:

– Товарищ подполковник, тут чего-то непонятное. Во-первых, мы у него чужой паспорт нашли, а во-вторых, у него, похоже, что-то в одежде зашито.

– Ну-ка, ну-ка, – обрадовался Жмырин и, приблизившись, сам захотел в этом убедиться.

– Оставьте меня в покое, придурки! – с трудом проговорил Ямщиков. – Замкнете взрыватель – нас всех разнесет к чертовой матери! Дуболомы!

Жмырин предостерегающе поднял руку, заставив оперативников отступить.

– Что ты сказал? – произнес он с угрозой. – Взрыватель? На тебе взрыватель?

– Не дошло еще до твоих тупых мозгов? – огрызнулся Ямщиков. – На мне динамит.

– Что? – обалдел Жмырин и скомандовал: – Ну-ка, ребятки, быстренько отойдите! Я сам тут…