– Нет, он только взбирался, вроде как стоя на чем-то с той стороны. Ну, как будто там лестница была. Я закричал: «Стой! Назад!» Тогда он в меня выстрелил.

– Из чего?

– Из пистолета. Я тоже достал табельное оружие – у нас у каждого есть итальянская «беретта» – и выстрелил в него. Тут подбежал Николаич… – И охранник кивнул в сторону старшего.

– Ага, значит, ты прибежал на звуки выстрелов, – заключил Гуров, обращаясь к Николаичу. – А мне говорили, что тебя позвали.

– Нет, он позвать не успел, – покачал головой старший. – Да и как бы я не прибежал? Стреляют ведь! То есть ясно, что тут настоящее ЧП.

– И ты тоже вступил в перестрелку?

– Нет, я не успел. Да и не было никакой перестрелки. Едва подбежал, как этот, за стеной, сразу скрылся, и мы его больше не видели.

– А вы пытались его преследовать? Перелезть через стену?

– Да, я как раз крикнул Сереге: «Вставай, я перелезу!» – ответил Николаич. – Но тут грохнуло уже у меня за спиной, и мы немного растерялись. Не знали, куда бежать.

– То есть второй взрыв раздался спустя несколько секунд после того, как ты оставил западную часть стены без охраны?

– Да, секунды не прошло! Все очень быстро происходило.

– Значит, вы повернули в ту сторону. И что потом?

– А потом грохнуло уже у ворот. И крики послышались. Елизавета кричала, а потом Алла. И когда Алла крикнула, мы все забыли, все взрывы, и кинулись туда, к воротам. Потому что главное для нас, конечно, было уберечь Аллу.

– И что вы увидели возле ворот?

– Да, считай, ничего не увидели! – в сердцах воскликнул Николаич. – Задний бампер машины увидели, как он в воротах скрывается. И все, кончено дело. Не уберегли…

– Не уберегли… – повторил вслед за ним Гуров, после чего повернулся к третьему охраннику: – Ну, тебя мне и спрашивать почти не о чем. Один только вопрос: сколько здесь, на участке, камер, и все ли работали?

– Камер пять, – ответил охранник. – Четыре по углам дома висят и пятая на воротах. Все утром были исправны, все должны работать.

– Ну, это мы сейчас проверим. Пошли назад в дежурку, покажешь записи. А вы, друзья, отправляйтесь к капитану Костикову, он снимет ваши показания по всей форме.

Вместе с третьим охранником, которого звали Семен, Лев прошел в дежурку и посмотрел записи с четырех камер, установленных на доме. На одной из камер было отчетливо видно, как после разрыва какого-то заряда лопается проволока над северным участком забора, как затем над забором показывается лицо, закрытое маской. Человек делает два выстрела из пистолета в сторону охранников, а затем скрывается. В общем, ничего нового по сравнению с тем, что уже слышал от охранников, он не увидел.

Что же касается пятой камеры, установленной над воротами, то она отказывалась что-либо показывать. Семен был удивлен: он уверял, что перед нападением камера была исправна. Причину отказа Гуров установил, как только вышел за ворота и взглянул на камеру: она была разбита, по всей видимости, в результате выстрела.

Единственное, что ему дал просмотр записей, – марку машины похитителей. Как он и предполагал, это была черная «Тойота». А вот номер машины различить было невозможно: он был заклеен.

Гуров как раз закончил просмотр записей, когда в дежурку вошел Крячко.

– Ну как, побеседовал с няней Лизой? – спросил Лев.

– Побеседовал, – ответил Станислав. – Похоже, ей требуется помощь психолога. Женщина плачет, никак не может остановиться. Все время винит себя за то, что не уберегла девочку. Сведений от нее получить практически не удалось. Она настаивает, что похититель был один. Еще ей показалось, что это молодой человек – уж больно быстро он двигался. «Прямо летал», как она выразилась. Успел и ее толкнуть так, что она отлетела на несколько метров, и ребенка схватить и засунуть в машину. То есть это, скорее всего, был наш знакомый «Иван». И с ним были два сообщника, которые отвлекали охрану.

– Скажи, родители девочки уже приехали?

– Да, и мать, и отец. Они в гостиной, с ними Костиков беседует.

– А криминалисты?

– Их машина только что подъехала.

– Тогда пойдем, побеседуем с экспертами, – предложил Гуров.

– А с родителями не хочешь познакомиться? – спросил Крячко.

– Нет, не хочу. Понимаешь, я, как и охранники, чувствую свою вину перед ними. И потом, что я могу им сказать? Пока ничего. Надо дождаться звонка от похитителей. Узнаем сумму выкупа, условия, на которых они согласны вернуть ребенка, тогда и можно строить дальнейшие планы. Хотя нет, у меня будет несколько вопросов к родителям, а также к обслуге, которая живет в доме. Но эти вопросы можно задать чуть позже. Пока что надо побеседовать с экспертами.

В доме экспертов не было, и сыщики отправились искать их на участке. Оказалось, что криминалисты исследовали стену, возле которой был устроен взрыв, а потом туда пытался забраться один из похитителей. Когда сыщики подошли, эксперты как раз закончили свою работу.

– Ну и что удалось выяснить? – спросил Гуров у руководителя группы.

– Театр! – воскликнул тот, сделав картинный жест рукой. – Целое представление!

– Почему? В чем заключалось представление?

– Да во всем! Например, взрыв, который был здесь устроен. Самодельное взрывное устройство малой мощности. Шума много, а эффекта – кот наплакал. Три нитки проволоки порвали, и все. Металлическая ограда вовсе не пострадала. Единственное назначение этого взрыва – привлечь внимание. То же самое со стрельбой. Одна пуля попала в стену дома, вторую мы вообще не нашли – видимо, улетела за пределы участка.

– Чем пользовался нападавший – лестницей?

– Да, он принес с собой складную лестницу. Убегая, бросил ее. Вот, полюбуйтесь. – И эксперт продемонстрировал компактную складную лестницу, валявшуюся у стены. – Похитители приехали на двух машинах. Одна – та «Тойота», которая увезла девочку. Вторая машина, марку которой мы пока не определили, увезла тех, кто отвлекал охрану.

– Значит, о марке этой машины вы совсем ничего не можете сказать? – спросил Крячко.

– Точно не знаем. Скорее всего, это был внедорожник. Об этом говорит ширина протекторов и высота подвески. Эта машина стояла за пределами охраняемой территории. Место, где она стояла, мы нашли. И там есть кое-что любопытное.

– Что именно? – насторожился Лев.

– У этой машины на протекторах была земля, которую используют при высадке саженцев, – объяснил криминалист. – Попросту говоря, перегной. Мы можем попробовать установить сорт этого перегноя, определить, где он был произведен.

– То есть эта машина стояла раньше где-то возле теплицы?

– Возле теплицы, или сада, или магазина, где торгуют саженцами и прочими вещами для дачников, – ответил эксперт.

Эти слова заставили Гурова задуматься. Он почувствовал что-то вроде укола – смотри внимательно, обрати внимание на эту деталь! Ведь он только сегодня имел дело с перегноем, говорил о нем с садовником Плетневым. Что это – простое совпадение? Но Лев знал, что совпадений вообще-то не бывает. Нет, тут что-то другое… Что там говорил Плетнев о местах, где надо искать перегной? Кажется, называл какой-то совхоз, муниципальное цветоводческое хозяйство и ботанический сад. Вот и эксперт сказал о ботаническом саде. Значит, нужно…

Он не успел додумать, что нужно сделать, когда его позвали.

– Товарищ полковник! – обратился к нему незнакомый лейтенант. – Вас капитан Костиков зовет пройти в дом. Только что звонили похитители.

Это была важнейшая новость! Гуров и Крячко почти бегом направились к дому. В гостиной они увидели Костикова, стоявшего рядом с человеком невысокого роста, с лицом умным и властным, но сейчас выражавшим глубокую растерянность и горе. Гуров понял, что это Борис Шейнис, отец похищенной девочки. Увидев сыщиков, капитан отвел их в сторону и сказал:

– Только что был звонок от похитителей. Они требуют семьдесят два миллиона!

Услышав сумму выкупа, произнесенную чуть громче, чем следовало, Борис Шейнис словно очнулся от забытья и воскликнул: