– Будут давать «на лапу» – брать? – с интересом прищурился Вольнов.

– Вопрос очень хороший, – согласился Иван Николаевич. – Вообще-то у нас – вы не поверите! – большинство никогда ничего не берет. Но этот случай особый. Мы должны создать видимость коррумпированных сотрудников, которые всю эту проверку затеяли только для того, чтобы сорвать с них солидный куш. Деньги потом, разумеется, сдадим соответствующим структурам…

Особо выделив последние слова, Иван Николаевич важно вскинул указательный палец. Его слушатели дружно рассмеялись – уж очень значительно и даже величественно он выглядел в этот момент.

– Минут через двадцать приступаем… – добавил таможенник, взглянув на свои часы.

– Наверное, в ангар стоит пойти пораньше. Первым делом надо бы сориентироваться на месте, – поправляя спецовку, отметил Гуров. – Мы же не просто будем там разглядывать, что внутри контейнеров, а надо раздобыть образец груза. Мысль у меня вот какая…

Первое тысячелетие до нашей эры. Приалтайские степи. Эпоха царствования повелителя восточных скифов Анахарсиса.

Когда настал рассвет, беглецы уже далеко ускакали от главного стойбища гелонов. При свете утренней зари Марсагет разглядел Элтну, и вспыхнула в его душе черная зависть к Скилуру – как такая краса может принадлежать простому воину? Нет, только царский сын достоин ее внимания. Марсагет спросил девушку о том, какого она рода, и Элтна призналась, что происходит из знатного рода племени аримаспов. Ее отец был славнейшим из своих сородичей. Но их князь заподозрил его в том, что он хочет захватить власть, и приказал до той поры величайшего из воинов казнить, все его имущество отобрать, а жену с детьми продать в рабство. Так Элтна и оказалась десять лет назад в племени гелонов.

Еще больше закручинился Марсагет, и задумал он избавиться от своего спасителя, чтобы девушка досталась ему. Когда путники пересекли последний рубеж земель, отделяющий их от мест, где властвовали боруски, то решили сделать привал – и коням дать отдохнуть, и самим хоть немного поспать, поскольку все трое от долгой скачки устали безмерно. Первым на караул заступил Скилур. Когда солнце поднялось на локоть над краем горизонта, как и договаривались, он разбудил Элтну. Взяв в руки его акинак, девушка оберегала сон своих спутников, пока солнце не поднялось на два локтя. Тогда она разбудила Марсагета. Поймав его тоскливый взгляд, исполненный недобрых дум, девушка сразу же поняла, что он задумал, и решила лишь притвориться спящей, наблюдая за Марсагетом через смеженные веки. Немного походив взад-вперед, царский сын внезапно достал свой меч и, подойдя к Скилуру, замахнулся, чтобы пронзить его грудь. Но в тот же миг Элтна ударила Марсагета своей плетью по руке и выбила оружие.

От его вскрика Скилур проснулся. Узнав о том, что случилось, он спросил Марсагета, почему тот хотел совершить позорный, бесчестный поступок. Царский сын во всем признался и сказал, что Элтна достойна стать царицей, и мысль о том, что она станет женой простолюдина, ему помрачила рассудок. Он предложил решить этот спор скачками. Пусть каждый берет коня, какого захочет, они отъезжают подальше, а затем мчатся к Элтне. Кто первый возьмет ее за руку, тому она и достанется.

Но Скилур не желал, чтобы девушка была разыграна как некая вещь, считая это недостойным настоящего воина. Тогда царевич пообещал, что если он проиграет, то отдаст Скилуру в признание своего полного поражения шитый золотом пояс – знак наследника царского престола. Хорошо понимая, что Марсагет ни за что не оставит своих притязаний, Элтна шепнула Скилуру, чтобы он соглашался на его условия.

И тогда воин выбрал своего коня, который его никогда не подводил, а Марсагет взял, как ему казалось, самого резвого из тех скакунов, что были захвачены у гелонов. Отъехав так далеко, что Элтна стала казаться не больше мизинца, они разом пустились вскачь. Но, как ни пришпоривал, как ни хлестал плетью царский сын бока и круп выбранного им скакуна, от Скилура он отстал далеко. Тот уже держал за руку свою избранницу, тогда как Марсагет еще только подъезжал к ним на взмыленном коне.

Спешился царевич и стал развязывать свой пояс, но Скилур его остановил. Он был не только сильный и храбрый, но и не по годам мудрый воин. Он сказал царскому сыну:

– Мне не нужен царский жезл. Я оставляю тебе твой пояс, а ты взамен станешь кровным братом Элтны.

Подумав, тот согласился. Они с девушкой укололи свои правые ладони кинжалом и соединили руки. Их кровь, смешавшись, упала на жертвенный камень, и по степи тут же прошел огромный вихрь – духи признали их кровными братом и сестрой. Обезопасив себя и Элтну от притязаний Марсагета, Скилур предложил продолжить путь, поскольку опасался погони. И неспроста! Едва они поскакали дальше, как увидели позади себя тучу пыли, взбитой множеством конских копыт. Если бы не капризы и прихоти царевича, они давно бы уже были в полной безопасности…

Тогда Элтна, намочив все еще сочащейся из раны кровью свой платок, бросила его назад и попросила духов степи помочь им спастись от преследователей. Тут же в небе собрались грозовые тучи, и на воинов племени гелонов обрушилась страшной силы буря, которая разметала их и развеяла по всему степному простору.

…У КПП морского порта в эти предвечерние часы произошел хоть и не самый глобальный, но достаточно шумный инцидент. Когда прибывший из Москвы контейнеровоз после проверки сопроводительных документов был остановлен у стенда технической проверки груза, внезапно обнаружилось, что система радиационного контроля «Янтарь» как-то необычно отреагировала на содержимое всех четырех контейнеров. Датчики внезапно показали фоновое гамма-излучение, превышающее предельно допустимую норму. Начальник КПП, выйдя к сопровождающим груз – двоим представительным мужчинам в дорожных, недешевых костюмах, недоуменно поинтересовался:

– Господа, а что у вас в контейнерах? Согласно документации, там находится электронное оборудование, а фонит оно отчего-то выше положенного. Что за ерунда?

Ошарашенно переглянувшись, сопровождающие поспешили, хоть это и не допускалось правилами, в операторскую, где лично убедились в том, что на пульте тревожно мигает сигнальная красная лампа, а на мониторе высветились данные, показывающие уровни выявленного излучения. Донельзя раздосадованные сопровождающие попытались было «качнуть права», но их тут же остудили те, что ожидали свой черед, чтобы проследовать через КПП.

– Мужики, хорош выеживаться! – рявкнул здоровенный тип, сопровождавший сразу три фуры, забитые каким-то крупногабаритным грузом. – Я из-за вас тут что? До утра торчать за воротами должен? Не думайте, что шибко крутые – тут и покруче вас хватает.

Он мотнул головой назад, указав на не очень длинный, но заметно подросший «хвост» прибывающего транспорта. От фур к проходной уже начали подтягиваться и другие сопровождающие, иные из которых выглядели весьма внушительно – с бритыми макушками и «цепками» на шее. Едва не скрежеща зубами, прибывшие на «Опеле» были вынуждены приказать своему шоферу, чтобы тот отогнал контейнеровоз на соседнюю, резервную площадку, и, что-то зло бурча, помчались «разруливать» сложившуюся ситуацию к вышестоящему руководству порта и таможни. Но никакие их самые грозные эпитеты и предложения «решить вопрос полюбовно» действия не возымели. Сопровождающим предложили оставить свой груз в СВХ, каковым оказался огромный ангар из оцинкованного железа.

Созвонившись со своим начальством в Москве, сопровождающие поведали о неожиданном казусе, приключившемся с грузом. На «Пламя-Дельте» прошла срочная пятиминутка, после чего информация была срочно передана руководству «Апогея-экто». Вскоре оттуда последовал ответ – допустить досмотр груза таможенниками в присутствии сопровождающих, после чего те обязаны вновь поставить на контейнеры свои, фирменные пломбы.

Дождавшись звонка из Москвы, скисшие «крутяки» приказали шоферу контейнеровоза вести машину к складу временного хранения. Контейнеровоз, подчиняясь командам солидного, крупноносого кладовщика, подрулил к свободной эстакаде, и подъехавшая сверху мощная кран-балка поочередно сняла с грузовой площадки полуприцепа все четыре контейнера, после чего тягач покинул помещение.