Жена Мукосеева была хозяйкой необыкновенной, потому что на шести стандартных квадратных метрах сумела разместить все необходимое, да еще и место довольно много осталось, так что протискиваться с трудом друг мимо друга им не пришлось. Гуров сел к столу, а Илья Семенович, достав неохватную сковороду, начал готовить, но предварительно налил в две крошечные рюмочки граммов по десять, не больше.
– Ну, за знакомство! – сказал он и отпил совсем чуть-чуть, можно сказать, только губы намочил.
Коньяк был действительно превосходным, и Лев Иванович решил его тоже посмаковать.
– Мне Васька позвонил и сказал, что вы интересуетесь тем массовым убийством на Коммунистической, – говорил между тем хозяин. – Да вы не обращайте внимания, что я его Васькой зову – он же у меня еще практику проходил. Так вот, дело это было страшное и кровавое. И имеет свою предысторию. Есть у нас тут один особнячок – купцу Пивоварову до революции принадлежал: на первом этаже магазин, а на втором он сам с семейством располагался. После революции магазин магазином и остался, а вот второй этаж под коммуналки отдали. А в девяносто первом, после известных событий, власть у нас в городе поменялась, и, как сейчас это называется, мэром стал человек, на котором, мягко говоря, пробы было ставить негде, но денег куры не клевали. Редкостной гнидой был. И положил он глаз на этот особняк – тот же аккурат рядом с мэрией стоит. И решил он себе его в единоличное пользование оприходовать. Ну, с магазином-то дело было просто – закрыли его, и всего делов, а вот с жильцами заминка вышла: на улицу-то не выгонишь. Спешным порядком объявили дом аварийным, чтобы расселить можно было, хотя он еще века простоит – строили-то его воистину по-купечески, добротно. Стали жильцам предлагать тоже коммуналки, но уже не в центре, а на окраине города. А те уперлись, и ни в какую – кто же из центра добровольно уйдет? А некоторые квартиры отдельные потребовали. И вот тогда мэр этот обратился за помощью к Волчаре.
– Надо понимать, уголовник какой-то? – спросил Гуров.
– Да он вообще статья особая, я о нем позже расскажу, – покривился Илья Семенович. – И вот Волчара со своей бандой прошелся по этим жильцам и внятно им сказал, что упрямятся они зря, потому что им же только хуже будет. Так что пусть соглашаются на то, что им дают, а не то два квадратных метра на кладбище получат бесплатно. Ну, несколько семей, испугавшись, согласились и переехали в те коммуналки, что им предлагали. А вот несколько решили стоять до конца.
– И среди них были Вера Васильева и мать Шалых, – понял Лев Иванович.
– Да, а еще Игнатовы, – добавил Мукосеев. – Может, будь эти коммуналки в центре, они и согласились бы, но тут ведь какая история. Вера, та уборщицей-посудомойкой в столовой работала, а там рабочий день чуть ли не с шести часов. Так она бы до столовки этой и не добралась ни на чем, потому что с окраины той транспорт почти и не ходил, а другую работу она там, возле своего нового дома, и не нашла бы – время-то какое было! Игнатовы, те упертые были, сказали, что только в отдельную квартиру уйдут, а Шалая… О господи! Да ее в городе иначе как «Шалавой» не звали. Пила без просыпу да мужиков водила. Она и детей-то невесть от кого родила. Так она, я думаю, даже не поняла, в чем суть дела. Но, видно, опасались они Волчары, потому что вдруг в один день все их дети: Тамарка, Генка и Лариска исчезли, а родители и в ус не дули.
– Вера отправила их всех в деревню к своей матери, – объяснил Гуров.
– Ну, понятно, детей-то они спасли, а вот сами доупрямились, – вздохнул Илья Семенович. – Вырезали их всех в одну ночь. А еще той же ночью семью мэра вырезали, да еще и ограбили их подчистую. И смотрящего нашего по кличке Кнут тоже убили и ограбили. Можете себе представить, Лев Иванович, что тут в городе началось? Ну, то, что Волчара к этому делу причастен, стало сразу понятно – он же приходил и угрожал. Стали мы его искать, а его нигде нет! А вся его банда на хазе их в виде трупов пребывала! Причем там же нашлись вещи, что из квартиры мэра были взяты: шуба норковая, дубленки и все такое прочее, но вот ни денег, ни многочисленных золотых с бриллиантами побрякушек, в которых мэрша щеголяла, там не было. Эксперты тут же выяснили, что подельники Волчары все водкой отравились, в которую самый обычный крысиный яд подмешали. Одна только проститутка, которая мало пила, и выжила.
– Знаете, я даже удивляюсь, как ваш город после такого вообще на месте устоял, – покачал головой Гуров.
– Да уж тряхнуло нас, – вздохнул Мукосеев. – Город шумел, как растревоженный улей. Уголовники вконец озверели. Брат Кнута приехал, да не один, а со своими людьми, тоже убийцу искали.
– То есть можно предположить, что Волчара, получив от мэра предоплату, выполнил заказ и освободил ему будущую жилплощадь, – начал рассуждать Гуров. – Потом он поехал к нему за окончательным расчетом и решил, что целое всегда лучше части, и, убив мэра и его семью, забрал все ценное. Но неужели вы никаких следов не нашли?
– Да у них закон был – работать только в перчатках, – пояснил Илья Семенович.
– Значит, можно считать практически доказанным, что первые два преступления были совершены им и его бандой, – сказал Лев Иванович, и Мукосеев, подтверждая, кивнул. – А третье?
– Так та выжившая проститутка, когда поправилась, рассказала все, что слышала и видела, – продолжил свой рассказ Илья Семенович. – Оказывается, водка та была заранее куплена Волчарой, чтобы удачное завершение дела отметить. Но заметим! Сам он никогда водку не пил, а только шампанское. Он вообще красивую жизнь любил, чтобы и одежда, и обувь, и все остальное только наивысшего качества, и курил исключительно красные «Мальборо». Но когда мы трупы его подельников обнаружили, там ни пустой, ни полной бутылки от шампанского не было, как и окурков от «Мальборо».
– То есть он заранее спланировал ликвидировать всех своих сообщников, чтобы ни с кем не делиться. Волчара велел своим подчиненным отвезти барахло на хазу, чтобы никаких подозрений у них не вызывать, а все самое ценное оставил при себе – думаю, у мэра он взял немало, – предположил Гуров.
– Если бы только у него! – хмыкнул Илья Семенович. – Та же проститутка сказала, что, как она поняла, Волчара Кнуту его долю повез, а потом собирался к ним присоединиться, сказав, однако, чтобы начинали без него.
– А вот присоединяться он и не собирался. Тогда получается, что Кнут – тоже его рук дело? – спросил Лев Иванович.
– Чье же еще? – невесело рассмеялся Мукосеев. – Время-то было какое? Ни банкам, ни рублю доверия не было.
– И Кнут держал общак дома и в валюте, – все поняв, продолжил Гуров. – Но убить смотрящего и украсть общак – это уже перебор! Да и не так-то легко это сделать! Кнут же наверняка в доме не один был.
– Конечно, нет, – подтвердил Илья Семенович. – При нем и охрана была, и девка его постоянная. Красивая такая! Только, когда судмедэксперты вскрытие трупов проводили, оказалось, что и у Кнута, и у охраны в крови снотворного немерено, и их уже сонных зарезали.
– То есть у Волчары в доме Кнута был сообщник? – воскликнул Лев Иванович.
– Была, – поправил его Мукосеев. – Именно эта девка и была! Любил ее Кнут и, видимо, секретов от нее не имел. Она-то снотворное всем и подсыпала, а потом Волчаре дверь открыта. Чем уж он девок брал, не знаю, совсем не красавец, но вешались они на него, вот, видно, и эта не устояла. Что уж он ей наобещал, мы теперь никогда не узнаем, но клюнула она на это, предала Кнута. Может, и к лучшему, что Волчара ее зарезал, прямо в сердце нож вогнал, так что не мучилась она. А вот, останься жива, уголовники бы ее не пожалели, страшной смертью померла бы. Так что перерезал он всех, тайник открыт, содержимое забрал, а потом и девку эту, сообщницу свою, кончил – у нее-то в крови снотворного не оказалось. И скрылся! И запас времени у него был немалый, потому что эксперты время смерти Кнута и остальных вечером датировали, а мы Волчару только утром искать начали, когда все это вскрылось. А началось все с Шалавы. К ней ее собутыльники спозаранок пришли, а там трупы! Только мы оттуда вернулись, как нас теперь уже в квартиру мэра направили. Он на работу не вышел, секретарша и прочие подчиненные домой ему звонили, а им никто не ответил. Тогда они к нему поехали, а там опять-таки трупы! Причем мэра они еще и пытали, чтобы он сказал им, где все ценное находится, потом уже убили. А ближе к вечеру нам агентура донесла, что Кнута с его людьми кончили и общак увели. Хотели уголовники сами во всем разобраться, да поняли, что не время с нами бодаться, вот и сотрудничали в рамках этого, отдельно взятого дела. Мы и аэропорт, и поезда проверяли – все без толку, нигде Волчара не засветился. Может, на электричке, может, на машине, но ушел он с концами.
