Уже не ломая комедии и не притворяясь пьяными или оказавшимися под воздействием снотворного, они пошли к себе в каюту.

– А как ты догадался, что эти умники насчет нас что-то замышляют? – прижимаясь к его плечу, вопросительно заглянула ему в лицо Рита.

– Грош мне цена как оперу, если бы я по их мордам не понял, о чем они думают и какие мыслишки ворочают в своих мозгах, – рассмеялся Крячко. – Бандюга – он где угодно бандюга, и, если собирается кому-то напакостить, выражение у них у всех абсолютно одинаковое. Тут и к гадалке не ходи – все само собой читается.

– А эти, с Сицилии, как ты думаешь, мстить нам не станут? Ну, там, какую-нибудь вендетту не учинят? – уже с некоторой опаской спросила Маргарита.

– Вряд ли… – с пренебрежением в голосе поморщился Стас, хотя в душе мысленно с ней согласился – это не исключено.

Теперь – и это было неизбежно – следовало предпринять кое-какие меры повышенной безопасности. В частности, Риту одну не оставлять ни на минуту. Да и Льву с Марией теперь придется перейти «на военное положение». Узнав о том, что эта пара – близкие друзья их обидчика, бандиты наверняка будут искать варианты, как свести счеты. Они шагали по коридору своей секции вслед за какой-то по-настоящему перебравшей парочкой. При этом шагавший впереди толстячок не столько поддерживал свою двухметровую спутницу, сколько держался за нее сам. Когда он в очередной раз споткнулся и едва не распластался на полу, та немного нервно выпалила по-русски:

– Да, что ж ты, мать твою, слабак такой? Еще чего-то там лопочет – на «рюках насить путу»! А его самого на руках надо тащить!

– Есс, Натли, юа абсолютли райт… – пробормотал тот, видимо уже начиная засыпать на ходу.

Глядя им вслед, Маргарита, не выдержав, беззвучно рассмеялась. Крячко, немного понаблюдав за парочкой, сокрушенно вздохнул и обронил, доставая из кармана карточку:

– Ритуль, конечно, о плохом думать не станем, но ты пока что без меня здесь никуда не ходи. Ладно?

– Считаешь, что… – внимательно глядя на него, начала говорить его спутница, но он перебил:

– Предполагаю. Конечно, риск не ахти какой. Но раз в году, сама знаешь…

– …Стреляет и кочерга, – теперь уже перебила Маргарита. – Хорошо, убедил. Буду осторожна, как мышка, которая пришла к кошке на именины.

Входя в каюту, она блаженно зажмурилась и, подняв руки и потянувшись всем телом, почти промурлыкала:

– Как же я сегодня устала! Сейчас усну-у-у… Как убитая!

Окинув ее алчным взглядом и закрывая за собой дверь, Стас с робостью в голосе поинтересовался:

– Что, прямо так и уснешь? А я думал…

– Никаких «думал»! – категорично отрубила Маргарита. – Все, отбой. Нет, ну ты прямо какой-то оголодалый, господи помилуй! Врать не буду, когда-то о таком, был момент, я даже мечтала. Но теперь понимаю, что когда слишком много, пусть даже и хорошего, – это тоже не подарок. Все, все, все! Вон, шагом марш в душ и – бай-бай.

…Утро следующего дня выдалось необычайно тихим. Если бы наши путешественники плыли на паруснике, то, проснувшись, увидели бы бессильно обвисшие на реях паруса и скучающих чаек, лениво кружащихся над пологими буграми сонных волн. Но это был лайнер, движимый мощью громадных дизелей, – настоящий многолюдный плавающий город в океане. И он не зависел от капризов как Борея, так и Нота, размеренным ходом идя по своему незримому маршруту, осязаемо существующему лишь на карте главного штурмана да в памяти навигационной электроники.

Встретившись утром в открытом кафе на палубе (в том самом, где Стас и Рита дали ночью бой сицилийским мафиози), обе пары приступили к завтраку, любуясь океанским простором. По соседству с ними было еще несколько пар и одиночек, уныло жующих свои бифштексы и отбивные. Уминая какой-то замысловатый салат – то ли с креветками, то ли с крабами, – Крячко не спеша рассказывал про вчерашнее приключение. Слушая его, Мария сокрушенно качала головой.

– Ой, мужики! Что ж вы такие везучие? – не выдержав, наконец заговорила она. – В Лондон летели – стычка. В Лондон прибыли – опять что-то случилось. На корабль сели – и тут не слава богу. Что ж за счастье нам такое выпало?

– Золото мое, ты к нам очень несправедлива, – отпивая из бокала великолепного качества вино, с чуть заметной улыбкой обронил Гуров. – Например, я в нашей поездке ничего особенного не усматриваю. Да, представь себе!..

– Точно, точно! – энергично закивал Станислав. – Я бы даже сказал, крайне несправедлива! Ты как думаешь? Я же прав? – обернулся он к Маргарите.

Та, немного подумав, отрицательно покачала головой:

– Я намерена соблюдать принцип женской солидарности. Женщина всегда права. Если женщина не права – смотри первый пункт.

Мария с торжествующим видом тут же изобразила руками некий жест, который следовало бы понимать: ну что, получили? В этот момент к их столику подошел моложавый джентльмен в белом костюме с тросточкой. Церемонно поклонившись, незнакомец вежливо улыбнулся и поздоровался:

– Гуд монынг, ледиз! Гуд монынг, джентлмэн! Ай-м а сеньо мэнэджо Эдвард Моггинс.

– Чего, чего он там лопочет? – наморщившись, склонился к Рите Стас.

– Говорит, что он старший менеджер. Чего именно – я так и не поняла. Зовут его Эдвардом Моггинсом, – быстрым шепотом ответила та.

Мария, в их компании владевшая английским лучше всех, приветливо улыбнувшись, тоже поздоровалась и, как полагалось в подобной ситуации согласно английскому этикету, спросила, как поживает уважаемый мистер Моггинс. Тот, просияв дружелюбнейшей улыбкой, сообщил, что у него все «о’кей», чего и им желает, после чего поинтересовался, впервые ли на этом судне путешествует эта весьма симпатичная компания. Узнав, что все четверо – из России и что на «Принцессе Энни» они в первый раз, мистер Моггинс, с изъявлением самого искреннего радушия, тут же вручил Марии несколько визиток, пояснив, что «уважаемые леди энд джентльмены из России» не посчитают время потерянным, если посетят аукционные торги, где за смешные деньги смогут приобрести весьма ценные произведения искусства. Кроме того, по словам Моггинса, есть шанс сорвать джекпот на розыгрыше специальной судовой лотереи. Ну а учитывая исключительные внешние данные всех четверых – и по части мужественности сильной половины, и по части несравненного изящества половины прекрасной, – им были бы очень рады на закрытом вечере корабельного клуба «Орион».

Еще раз раскланявшись, старший менеджер удалился. Рассматривая то ли визитку, то ли пригласительный билет в клуб «Орион», Стас протянул лоснящийся глянцем картонный прямоугольничек с золотым тиснением Маргарите и недоуменно хмыкнул:

– И что это тут накорябано?

Пробежав глазами по готической латинице, та неожиданно рассмеялась и молча протянула визитку Марии. Строева, лишь взглянув на написанное, пренебрежительно поморщилась и отбросила картонку в сторону.

– А что там такое? Что такое? – сразу же заподозрив неладное, зачастил Крячко.

– Ой! – наморщив нос, покрутила головой Маргарита. – Лучше не спрашивай. Такая дурь, что ни в какие ворота не лезет.

– Да-а-а?.. – Непонятной визиткой неожиданно заинтересовался и Гуров. – А ну-ка, девчонки, колитесь – что это вы там вычитали?

– Лева, это приглашение в секретный свингер-клуб. Его на судне как бы нет – не позволяет заявленный вид круиза. Но для любителей подобного вида развлечений, надо понимать, его все же организовали. И этот мистер Моггинс занимается не столько пропагандой легальных видов отдыха – казино, аукциона, распродаж, – сколько подыскивает парочки, склонные к коллективному разврату.

– Один момент! – вскинул указательный палец Стас. – Из всех нас четверых, сидящих за этим столом, похоже, только один я никак не уразумею, о чем идет речь. Что за хрень скрывается под словом «свингер-клуб»?

Гуров потер лоб и, быстро глянув в сторону дам, вполголоса сообщил:

– Это, Стас, такое место, куда ты приходишь со своей невестой или женой и там с кем-то ею меняешься. Дошло? Чисто американская развлекуха кретинов, которые с жиру бесятся.