– Вот и я говорю. Одним словом, я сейчас в больницу, Крячко – в уголовку Северного округа, а Жмырин – в ту дизайнерскую контору, где убитая работала. Будем искать ключи там, где светло.

– Ищите, – разрешил генерал и тут же добавил с угрозой в голосе: – Кстати, о ключах! Ты вот этот чемодан, Гуров, немедленно запри в сейф! И чтобы ни одна собака к нему не прикасалась до тех пор, пока не раскрутите это дело, понятно?

– Понятно, – ответил Гуров с некоторым недоумением.

Крячко и Жмырин с невинным видом смотрели в потолок и, кажется, совсем не интересовались судьбой странного кейса. Решив, что все равно потом все объяснится, Гуров спрятал чемоданчик в сейф и предложил заняться делом. Оперативники с облегчением выскользнули из кабинета.

В больницу Гуров поехал в сопровождении Лени Давыдова. Тот был знаком уже со всеми медсестрами и нянечками отделения, где лежала Елена Гордина, и это было очень кстати. Гурову не хотелось, чтобы его визит выглядел слишком официально – возможно, то, что случилось с девушкой, действительно не имело к ним никакого отношения, так зачем же было огород городить. Он просто хотел задать несколько наводящих вопросов. Леня Давыдов собирался было составить ему компанию, но Гуров пресек это в самом начале и приказал Лене ждать в вестибюле.

– Мне вообще не очень нравится твоя роль в этой истории, – заметил Гуров. – Говоришь, любовь у тебя к ней? А как же муж?

– А может, и мужа-то никакого нет? – возразил на это Леня. – И вообще, всякие могут быть варианты, товарищ полковник. Я надежды не теряю.

– Надежды, брат, не у тебя одного, – сказал ему Гуров. – Муж вот тоже надеется, что дома у него все в порядке. А тут ты… Неоднозначная ситуация получается. Ну, тебе виднее…

Оставив озадаченного Леню в коридоре больницы, Гуров переоделся в белый халат и в сопровождении медсестры прошел в палату, где лежала Елена. Увидев ее, Гуров отчасти понял Леню – даже на больничной койке, без обычных женских штучек эта девушка казалась удивительно очаровательной – было от чего потерять голову. Приходу Гурова она не удивилась.

– Тут уже приходили из милиции, – сказала она. – Спрашивали, что у меня украли и смогу ли я опознать тех двоих. Сказали, если я что-нибудь вспомню – сообщить им. А что я могу вспомнить? Они сзади подлетели, сумку рванули, и я упала. Сознание, кажется, потеряла… Я их вообще не видела!

– Да, печальная история, – сочувственно сказал Гуров. – Надеюсь, ваше здоровье не слишком пострадало и вы поправитесь. Но, откровенно говоря, это неприятное происшествие меня не очень интересует. Скажу больше – вряд ли этих двоих разыщут. Насколько мне известно, свидетели не успели их запомнить, а на номер мотоцикла вообще никто не обратил внимания.

– Да бог с ними, – сказала Елена. – Я не в претензии. Сама виновата. В следующий раз буду смотреть по сторонам, – она смущенно улыбнулась.

– Ну, тут я с вами не согласен, – покачал головой Гуров. – Человек не может быть виноват в чужом преступлении. Я просто реально оцениваю шансы. Однако есть один вопрос, который меня очень интересует. Вполне возможно, вы не знаете на него ответа, но все-таки давайте попробуем ответить. Вам, случайно, не знакомо это лицо?

Гуров показал Елене изображение женщины, которую Крячко упорно называл Никита. Гурову не нравилось это имя, не нравился фильм, из которого имя было взято, но, к своему неудовольствию, он все чаще замечал, что мысленно сам так называет эту женщину. Дурной пример, как всегда, заразителен.

Он внимательно следил за выражением лица Елены, когда она рассматривала фотографию, но на этом красивом лице не появилось даже ни единой морщинки. Елена вернула фотографию Гурову и доброжелательно сказала:

– Нет, эта женщина мне не знакома. Ни разу ее не видела.

– А вы где работаете, Елена? – спросил Гуров.

– Да, честно говоря, ничего интересного, – улыбнулась она. – Я заведую отделом в магазине-салоне. Мы торгуем мобильными телефонами. Сейчас это выгодный бизнес.

– У вас на работе все в порядке? Никаких конфликтов?

– Все нормально, – несколько удивленно ответила девушка. – Я вообще человек не конфликтный.

– А раньше на вас ни разу не нападали? Может быть, случались какие-нибудь странные происшествия? Припомните!

– Н-нет, – растерянно произнесла Елена. – Насколько я помню, ничего такого не было. А почему вы спрашиваете?

– Да, собственно, для проформы, – сказал Гуров. – Вполне возможно, все это не имеет к вам никакого отношения. Скажите, а Леню Давыдова вы давно знаете?

– Давыдова? – удивилась девушка. – Ах, вы имеете в виду этого настырного молодого человека, который тренирует юных пловцов? Недели две, наверное. Но нельзя сказать, что я его так уж хорошо знаю. Просто с некоторых пор он стал навязываться мне, поджидал каждый вечер в метро, провожал до дому… Вообразил, что влюблен без памяти.

– Ну почему вообразил? – заметил Гуров. – Должен признаться, что даже у меня екнуло сердце, когда я вас увидел. Вполне допускаю, что Леня действительно влюбился в вас без памяти.

Елена смущенно рассмеялась.

– Вы шутите, – сказала она. – Я сейчас страшная, как баба-яга. А этот молодой человек влюбляется, по-моему, по пять раз на дню. Просто его задело, что я осталась равнодушна к его обаянию. Хотя, надо признать, человек он вовсе не плохой. Только в моей жизни совершенно лишний. Не знаю, как ему это объяснить, чтобы он понял.

– Вы действительно замужем? – спросил Гуров.

– Да, мой муж специалист по нефтедобыче. Сейчас он в долгосрочной командировке в Баренцевом море – помогает осуществлять совместный российско-норвежский проект. Должен вернуться через два месяца. А пока пишет мне письма.

– Простите, а у вашего мужа никогда не возникало никаких проблем… скажем так, криминального характера? – неожиданно спросил Гуров.

– Ну что вы! – протестующе воскликнула Елена. – Никогда. Он очень интеллигентный и в то же время очень твердый человек. Никогда в жизни не шел ни на какие сомнительные сделки. Предпочитал иметь чистые руки. Да ему это и не нужно – он очень хороший специалист. Такие везде в цене.

– Понятно, – сказал Гуров. – Ну, тогда будем считать, что все случившееся с вами – в буквальном смысле всего лишь досадный случай, который больше не повторится. К сожалению, от таких эксцессов никто не застрахован. Просто нужно быть немного внимательнее… А что касается Лени, то все-таки постарайтесь объяснить ему, что он не там ищет свое счастье. В конце концов, попросите, чтобы кто-нибудь из родственников с ним серьезно поговорил – кто-нибудь из мужчин, отец, например… Кстати, просто из любопытства, – я как-то упустил из виду, – а какая у вас девичья фамилия, Лена?

– Ямщикова, – сказала девушка. – До замужества я была Ямщикова.

Она замолчала и с тревогой уставилась на Гурова, который на секунду тоже потерял дар речи.

– Что-то случилось?

Гуров опомнился.

– Ямщикова? А как имя-отчество вашего отца? – спросил он.

– Алексей Петрович, – неуверенно произнесла девушка. – А что? В чем дело?

– Алексей Петрович Ямщиков, – повторил Гуров, который никак не мог поверить в такое совпадение. – Вы уж простите за такой вопрос – совсем недавно у вас в родне никто не погиб трагически? Это очень важно.

Елена недоверчиво уставилась на Гурова и еле слышно прошептала:

– Д-да… У нас погиб троюродный брат папы. Его застрелили, и до сих пор неизвестно – кто. Правда, я его совсем не знала. А папа был очень расстроен.

– Фамилия вашего родственника?

– Кажется, Гладилин… Да, точно Гладилин. Он занимался чем-то вроде нетрадиционной медицины. А почему вы спрашиваете? Это имеет какое-то отношение ко мне?

– Вряд ли, – сказал Гуров. – Но то, что вы сообщили, очень интересно. Мне обязательно нужно это осмыслить. Пожалуй, назрела необходимость встретиться с вашим отцом. Мне известен его домашний адрес, но, честно говоря, не хотелось бы беспокоить людей в домашней обстановке. Не подскажете, где он работает?