Ноа Монро

Когда Диана наконец открыла глаза, то обнаружила, что ее голова покоится на мускулистом бедре, а тело лежит на диванчике в карете. Часто моргая, девушка посмотрела вверх, пытаясь сориентироваться. Я откинул запутанные волосы с её глаз.

– Очнулась?

Диана пошевелилась. Онемение в теле притупляло боль, затуманенный разум затруднял движение, и я поспешил помочь, подвинув девушку так, чтобы та могла прислониться к моей груди. Руками я бережно обвил девушку, будто она была сделана из тонкого и хрупкого фарфора.

Всю дорогу к резиденции маркиза меня не покидало разъедающее чувство волнения и ярости, особенно видя, в каком состоянии пребывала моя невеста.

Отчего-то я уверен в своей виновности в случившемся. Возможно, не будь мы помолвлены, этого всего не случилось бы, однако я не могу отпустить девушку. Будь она моей герцогиней, всего этого могло и не случиться. Никто бы не посмел посягнуть на жизнь женщины, приходившейся мне супругой. Даже королевская семья побоялась бы решиться на такое безумство.

Карету сильно потряхивает, от чего девушка издала болезненный стон и ухватилась истерзанными пальцами за край моего кителя, но спустя несколько секунд карета остановилась.

– Диана, мне жаль.

Девушка замерла, а после отстранилась, усаживаясь рядом со мной.

Она словно призрак.

– Как вы узнали, где меня искать?

Я пожал плечами.

– Утром я случайно узнал, что сегодня случится нападение на тебя, но не успел предупредить. Секретарь знал о твоем расписании на сегодня, а после... Мне просто повезло. Мы удачно напали на ваш след.

Ухмылка. На её лице показалась лишь странная ухмылка. Словно она не удивлена такому совпадению.

– Так мы уже вернулись, – заглянув за шторку, девушка устало выдохнула и уже потянулась к ручке дверцы.

– Постой, – перехватив её руку, я осторожно сжал пальцами её кисть. – Позволь мне защитить тебя. Я могу это сделать, но ты должна мне доверять.

– И каким образом?

Вариантов у меня было немного, и я решительно выдвинул самый безумный, но вполне осуществимый.

– А что, если я подарю тебе корону?

– Что?

Диана Эрскин

Я усомнилась в услышанном.

Даже говоря невероятные вещи, он оставался невозмутимым.

Мне показалось, что я ослышалась.

– Я сказал тебе, что подарю тебе королевскую корону.

Он улыбнулся моему удивленному лицу и повторил те же слова.

Мое лицо окаменело.

Придя в себя, я внимательно огляделась. К счастью, вокруг никого не было, кроме нас в этой карете.

Я понизила тон голоса.

– Ты что, с ума сошел? Ты хочешь стать предателем?

– Тебе не нравится мое предложение?

Безумец. Он определенно сумасшедший.

Ноа неторопливо улыбнулся властной улыбкой. Он абсолютно серьезен.

На мгновение я задумалась.

– Ты уверен? Если я захочу стать обладательницей короны, страна погрязнет в разрушениях.

– Мне все равно.

– Ты готов пойти на такие жертвы ради моей мести?

– Да. Если ты будешь со мной, то я готов на большее.

Я искренне насмехалась над ним, но герцог не колебался при ответах.

Его мысли заняты лишь мной. Он действительно готов закрыть глаза на все мои дурные желания. Нет, он даже бы стал соучастником.

– Нет. Не этого я хочу.

Если все так закончится, тогда зачем я так отчаянно избегала его?

Неужели я тронула сердце герцога, сама того не желая?

– Подумай. Я не тороплю.

Я покинула карету.

Босыми и израненными ступнями ощутила холодные плиты. Раны на теле не столь заботили меня, ведь они затянутся, а истерзанное сердце... Существует ли лекарство от подобных ран?

Сомнения поглощают куда быстрее, чем земля воду, пускают корни обильнее, чем грибы, и расцветают, словно пионы. Сомнения, касающиеся Феликса, уже пустили корни в моем сердце.

Морось не прекращалась.

Люди, что мгновение назад панически мельтешили перед каретой, застыли, устремив в мою сторону шокированные взгляды.

От подобного внимания меня попросту воротит.

Не дожидаясь герцога, я, прихрамывая, двинулась в сторону резиденции.

Одному богу известно, что меня ждет в стенах этого архитектурного строения.

«Мы справимся», – поддерживая, шептали все мои внутренние я.

Я справлюсь.

Одна из служанок, опустив глаза, открыла передо мной массивную дверь. Ковры были перепачканы, а это значило лишь одно...

Резкий звук разбитого стекла пробился сквозь громкую суету.

Будто по сигналу, в просторном зале вновь воцарилась тишина.

Гробовое молчание заполнило замкнутое пространство, посему можно было услышать даже чужое дыхание. Кожей я ощутила взгляды людей, а когда подняла глаза к лестнице, невидимые волны ужаса начали бушевать над головами присутствующих.

Вскоре появилась причина столь огромной бури. В поле зрения многих людей появились три представителя рода Эрскинов.

– Нет!

Пронзительный женский крик разнесся по всему помещению.

– Нет. Боже, нет! Мой сын!

Мне не понять, каково это – потерять ребенка. Надеюсь, никогда не испытаю подобного чувства, но даже так, я всем нутром ощутила ту боль, что сейчас испытывала маркиза.

Женщина больше не держала лицо супруги авторитетного маркиза, она была обычной женщиной. Настоящей...

Не скрывая своей боли, она кричала, пока бежала к дивану, на котором покоилось тело её младшего сына.

– Тим! Тим! Сыночек...

Огромный ком застрял у меня в горле, а глаза начинало пощипывать.

Отчасти я разделяю чувства Кармелы, ведь Тим был единственным ребенком в этой семье, к которому я прониклась всем сердцем. Он изначально завоевал мое расположение своей честностью и чистотой.

Одинокая слеза скатилась по моей щеке.

Я перевела взгляд и нашла отца, находившегося неподалеку от маркизы.

Как и ожидалось, Тобиас смотрел на Тима широко раскрытыми глазами, прибывая в ужасающем потрясении.

На его застывшем лице осталось удивление, которое не поддавалось описанию.

На мгновение я задержала на нем взгляд, а потом вновь его отвела.

В этот самый момент мой взор встретился с ярко сверкающими издалека волчьими глазами.

Феликс без труда отыскал меня среди толпы людей и, не сменив мрачного выражения лица, продолжил всматриваться в мое лицо.

В эту секунду казалось, что в этом месте существовали лишь я и он.

Я заставила себя отвернуться.

Семена сомнения ощутимой болью дали первый росток.

– Кармела, успокойся, молю тебя...

– Тобиас? Ты хочешь, чтобы я успокоилась?! – разъяренно кричала маркиза, отбрасывая его руку от себя. – Как я могу быть спокойна?

В этот момент наши с ней взгляды скрестились, и женщина замолчала.

Взгляд из отчаянного перевоплотился в ненавистный. Поднимаясь с колен, она, споткнувшись, продолжила сокращать расстояние между нами.

– Ты, – на выдохе просипела она. – Всё из-за тебя. Я знаю это! Ты во всем виновата!

Обжигающая боль от хлесткого удара опалила мою левую щеку.

– Кармела!

На фоне испуганных охов и ахов послышался предупреждающий возглас маркиза.

– Это твоя вина! Ты проклята!

Кое-как устояв на ногах, я подняла на женщину отсутствующий взгляд.

Подобного выпада я ожидала с её стороны, но говорить в свое оправдание ничего не собираюсь.

Я знаю, что виновата в смерти её сына. Я это знаю...

– Ты бросила его умирать! Ты...

– Кармела, ты не в себе!

– А ты виновен не меньше! – отталкивая от себя мужа, вопила женщина. – Ты велел Тимбеллу сопровождать эту...

– Замолчи.

На лице Кармелы показалась ухмылка, напоминающая ухмылку невменяемого человека.

– Она должна быть на этом диване, а не мой сын.

Мое тело пронзила дрожь.

Неужели она знала?

Возможно ли, что она... Нет. Будь это так, Кармела бы ни за что не отпустила Тимбелла в поездку со мной.