У меня были сложные чувства к Палмдейлу. Когда я только прибыл — меня использовали как мальчика на побегушках. Обещали золотые горы, выполняли через раз и с опозданием. Но в итоге мы выполнили обязательства друг перед другом. Я вложился в город — но разве не так поступают все нормальные правители? Без людей нет власти, это простая математика.

Но я отвлёкся. Вопрос был о Рубин, а Брэд уводил разговор в сторону благодарностей.

— К чему вы клоните? Где Рубин?

Я попытался обойти его и войти в здание, но Брэд ловко сместился, преграждая путь. Поднял руку в останавливающем жесте и виновато потупился:

— Мой мальчик… женщины — существа сложные. Их логика порой неподвластна мужскому разуму…

— Брэд… — я использовал свой самый серьёзный тон.

Он тяжело вздохнул, словно собираясь сообщить о смерти близкого родственника:

— Ладно. Прямым текстом. Рубин не хочет идти с тобой в новое приключение. Категорически.

— Ч-что? Почему? — я почувствовал, как отвисает моя челюсть.

Никогда не считал себя гордецом, но услышать, что Рубин не хочет со мной работать… Это как пощёчина мокрой рыбой — неожиданно, обидно и оставляет неприятный осадок. Я звал её старшей сестрицей! Она утешала меня в самом начале, когда отобрали Луизу! Я считал нас если не друзьями, то хорошими товарищами. А теперь чувствовал себя преданным. Не то чтобы я ожидал, что каждая женщина влюбится в меня с первого взгляда, но… разве не это обычно происходило? Местная логика меня избаловала.

— П-почему? — повторил я, ненавидя дрожь в голосе.

— Ах, парень… — Брэд выглядел так, будто предпочёл бы обсуждать что угодно другое, включая свои проблемы с пищеварением. — Она не очень-то согласна с твоими методами. В отчёте назвала тебя безрассудным. Написала, что твои планы слишком часто граничат с суицидальными, и что… ну, не буду пересказывать весь список претензий, там на три страницы мелким почерком. Суть в том, что она слишком напугана, чтобы снова с тобой связываться.

— Д-даже если… если… — я запнулся, пытаясь найти аргументы. — Но она же авантюрист! Риск — часть работы!

— Была авантюристом, — поправил Брэд.

— Что? — слово ударило как молот.

— Она вышла на пенсию. Официально, с печатью и всеми делами. Сразу после вашего возвращения подала заявление. Теперь претендует на должность зама гильдмастера. Раньше мне помощник был не нужен, но Новый Палмдейл растёт как на дрожжах — работы стало в три раза больше.

Я не знал, что сказать. Мысли метались как испуганные воробьи. Я же думал, мы поладили! Да, она ругалась во время последнего приключения. Да, мы спорили о методах. Но после того, как я пару раз… заставил её замолчать… она же успокоилась! Была согласна на всё!

Стоп.

Это прозвучало хуже некуда.

Окей, давайте честно. Я один раз угробил всю группу (но воскресил же!). Потом мы чуть не погибли все вместе. Потом мою душу разорвали на части. В общем, нормальное приключение по меркам этого мира, разве нет?

Начал понимать, почему она могла обидеться. Но остальные девочки же не жалуются? Или дело в том, что они мои рабыни, а узы рабства смягчают восприятие? Неужели свободный человек видит ситуацию иначе?

Впервые после столичной истории я почувствовал панику. А что, если все девочки на самом деле не хотят быть со мной? Что, если просто не могут уйти? Эта мысль ударила больнее, чем потеря части души. Я нуждался в них. Не мог их потерять. Даже смерть Кани выбила меня из колеи, хоть я и пытался это скрывать.

— М-могу я хотя бы увидеться с ней? — голос предательски дрогнул. — Извиниться? Объясниться? Что-нибудь?

Брэд вздохнул так тяжело, словно нёс на плечах весь мир:

— Дай ей время, парень. Остынет, успокоится, может, передумает. Она не ненавидит тебя — просто нужно всё переосмыслить. Честно говоря, это давно назревало. Большинство авантюристов в определённом возрасте задумываются о будущем. Для женщин этот момент наступает раньше — биологические часы и всё такое.

— Я мог дать ей детей! — выпалил я, не думая.

Брэд сделал лицо человека, который очень пожалел о начатом разговоре:

— Тебе… тебе лучше уйти. Серьёзно. Просто уйти.

Я понял, что бреду прочь с опущенной головой и горящими щеками. Боже, я правда только что предложил завести детей женщине, которая меня избегает? Как способ вернуть её расположение? У меня уже две беременные девушки, с которыми я не знаю, что делать, а я хочу третью? Что за хрень со мной творится?

Вместо того чтобы идти на встречу с девушками, я обнаружил себя бредущим в противоположном направлении. Ноги сами привели в подвал особняка, к тайному проходу в подземелье. Постучал в дверь между мирами и уставился на открывшую её женщину.

— Рик! Ты редко сюда заглядываешь! — начала Элайя, но я не дал ей договорить.

Схватил её и поцеловал с отчаянием утопающего.

Мой язык ворвался в рот Элайи как непрошеный гость на вечеринку — нагло и решительно. Её первоначальное удивление быстро сменилось ответной страстью. Мы переместились от порога в спальню, не прерывая поцелуя. Только оказавшись на кровати, я отстранился и начал лихорадочно стягивать с неё одежду.

Элайя тяжело дышала, щёки пылали:

— Божечки… у тебя был член всего день, и ты уже так заводишься? — она игриво промурлыкала. — Мне нравится новый Рик. Раньше ты никогда не приходил по собственной воле. Всегда приходилось выманивать, заманивать, чуть ли не арканом ловить. А потом твои девочки прибегали и «спасали» тебя от злой ведьмы. Для меня это было хуже пытки! Так что давай, сделай мне приятно. Компенсируй моральный ущерб!

У меня был план. Идиотский, импульсивный, продиктованный паникой — но план. Я положил ладонь ей на лоб и активировал навык «Заполучить Раба».

Её глаза распахнулись от шока. На лице промелькнула целая гамма эмоций — удивление, гнев, недоумение, обида. Но не успел я пройти и половины пути, как почувствовал железную стену сопротивления. Элайя разорвала связь одним усилием воли, и ударная волна швырнула меня с кровати.

Я приземлился на холодный каменный пол, больно ударившись коленями.

— Какого хрена ты творишь⁈ — её голос дрожал от ярости. Из-под подола платья начали расползаться тёмные миазмы, делая её похожей на разгневанную богиню смерти.

— Ты будешь моей рабыней! — заорал я с пола, вкладывая в слова всё отчаяние. — Обязана быть!

Элайя не была моей рабыней. Технически она считалась прирученным монстром, что далеко не одно и то же. Прирученный монстр с интеллектом — это просто верный союзник, который может передумать. Может ослушаться. Может уйти. Как Рубин.

Ярость на её лице сменилась потрясением. И тут я почувствовал, как что-то горячее обжигает щёку. Коснулся лица — пальцы стали мокрыми. Я плакал. Отлично, просто отлично.

— Рик, что происходит? — в её голосе звучала настоящая тревога.

— Я не хочу потерять и тебя! — выкрикнул я, даже не пытаясь контролировать эмоции. — Именно поэтому… именно поэтому ты должна стать моей рабыней! С моими благословениями ты будешь со мной навеки! Не сможешь уйти! Не сможешь меня бросить!

Она окинула меня оценивающим взглядом с головы до ног:

— Посмотри на себя… ты теперь от силы на половину мужчина.

Голос звучал не жестоко — скорее грустно, но меня всё равно обожгло обидой.

— Да, теперь я девушка! — взвизгнул я. — И что с того⁈

Словно в насмешку, именно в этот момент закончилось действие зелья. Мои черты начали меняться, грудь набухла, а кое-что важное исчезло. За считанные секунды передо Элайей на коленях рыдала уже девушка.

Потрясающий тайминг. Спасибо, вселенная. Очень вовремя.

Элайя медленно покачала головой:

— Нет… я имела в виду не это. Я хотела сказать… Рик, ты больше не являешься собой. Потерял что-то важное вместе с частью души.

— И как это понимать? — я попыталась вложить в голос вызов, но получился жалобный писк.