– Да, разговаривал он не особенно вежливо, – усмехнулся Стас. – Как вельможный пан со своим холопом.

– Вот именно. Это даже по записям в протоколе чувствуется. Видимо, на помощь полиции он не особенно надеялся, иначе чем можно объяснить такое самоуверенное поведение? А если не надеялся на полицию, значит, надеялся на что-то еще.

– Например, на свои связи в криминальном мире?

– Именно! И если он встречался с человеком Туркмена, можно не сомневаться, что надежды его полностью оправдались. Туркмен – прямой путь к Бероеву. Причем путь очень удобный. Такой, который не только выведет на нужного человека, а еще и поможет максимально доходчиво объяснить. Ведь для Бероева Туркмен в свое время был как бы «начальником». Понятно, что к его мнению он поневоле должен будет прислушаться.

– Ладно. Допустим, что ты прав. Используя свои «специальные каналы», Развалов узнал, кто побывал у него «в гостях», и через Туркмена вышел на Бероева. Где здесь мотив для убийства? Свои люди не нашли между собой общего языка? Да я в жизни не поверю. Вор с вором всегда сможет договориться.

– Не скажи. Во-первых, Развалов и Бероев не такие уж «свои». Слишком разные «исходные точки». Первый – вполне образованный, местами даже косящий под интеллигента, имеет вкус к изящному. Правда, скуповат и изящное это предпочитает приобретать с большой скидкой. Но мера эта, так сказать, вынужденная, и с криминальными слоями коллекционер контактирует лишь в определенных рамках, которые диктуются интересами дела. Бероев же – плоть от плоти. Он в этих криминальных слоях родился, состоялся как личность, и каким бы легальным, белым и пушистым ни сделался впоследствии, родная стихия все равно будет манить в свое лоно. Что мы, собственно, и видим на этих ограблениях. Во-вторых, эта самая договоренность. Мы ведь не знаем, о чем там могла идти речь. Может быть, Развалов предложил «мировую», а может, сразу начал с угроз.

– С его «понтами» я бы не удивился, – снова усмехнулся Крячко.

– Вот и я о том. А «понтов», я думаю, и у Бероева хватает. Тоже не последний человек. Крупный бизнесмен, налогоплательщик исправный. Я, правда, не проверял пока, но наверняка исправный. С его-то безупречной репутацией. Кроме того, он трудился. Беспокоил людей, искал покупателей, подвергался риску. Видишь, как много факторов. И все они отнюдь не способствуют конструктивному диалогу. Поэтому, если ты спросишь меня, то я тебе скажу, что мотив убийства наверняка лежит в области личных взаимоотношений и отсутствия понимания.

– Да уж, если Развалов начал эти «личные взаимоотношения» сразу с угроз, понимания тут точно не возникло. Бероев не такой человек, которому можно угрожать. За это он точно «хлопнет», даже разговаривать не будет.

– Рад, что, по крайней мере, у нас с тобой понимание, кажется, имеется. А что до мотива, то здесь, конечно, возможны и другие варианты. Может быть, Развалов и не стал с места в карьер угрожать. Может, потребовал вернуть ему картины, а Бероев не захотел.

– Ну да, он ведь трудился.

– Вот именно. Кроме того, в связи со спецификой самих украденных предметов, вполне возможно, что к моменту кражи у Бероева уже имелись на примете потенциальные покупатели. Долго держать подобные «заметные» вещи на руках опасно. А между тем, пока Развалов доискивался, кто и что, какое-то время уже прошло. Может быть, Бероев уже реализовал краденое и при всем желании не мог вернуть. Ты, кстати, не пробивал линию с самими экспонатами? Ведь список у тебя есть. Нигде не всплывали знакомые названия?

– С экспонатами пока сложно, – тяжко вздохнув, ответил Стас. – Сам знаешь, такую информацию первому встречному не расскажут.

– Но ты-то не первый встречный. Представитель власти, как-никак.

– А представителю власти тем более. Я и про Развалова-то пока все это выведал, семь потов сошло. Как только не шифровался. Но полезные связи в нужных кругах завел, – самодовольно улыбнулся Стас. – Так что, возможно, и насчет экспонатов скоро что-нибудь удастся выяснить. Дай срок.

– Ладно, уговорил. Будешь выяснять, поинтересуйся, не собирались ли они продать что-нибудь Развалову. Ворованное же. Как раз его область.

– Ладно, спрошу. Только если этот Бероев хотел с ним так поступить, то это его следовало бы хлопнуть. Я бы и пистолет дал.

– Согласен. Но что поделаешь? С волками жить, по-волчьи выть. Ребята у нас, сам видишь, какие.

– Ароматные.

– Не то слово.

– Так, значит, и убийство, и ограбление – дело рук Бероева? Так и записывать?

– Так и запиши. Я других вариантов не вижу. Уже сам тот факт, что во второй раз в дом проникли так же незаметно, как и в первый, исключает наличие посторонних. Секретный путь знали только люди Бероева, и я не вижу ни одной причины, по которой он стал бы с кем-то делиться подобной информацией.

– Пожалуй, соглашусь. Но тогда выходит, что и оба преступления совершили именно люди Бероева, а не он сам. Как найти на него доказательства?

– Хороший вопрос. Как раз над ним я размышлял, когда ты тут ворвался и начал вопить как сумасшедший.

– Клевета! Я тихо и незаметно вошел, после чего доходчиво и во всех подробностях изложил тебе ценнейшую информацию по этому сложнейшему и практически нераскрываемому делу.

– Ладно, ладно. Думай, как тебе больше нравится, говорливый мой. Сейчас речь о доказательствах на Бероева, а эта тема поважнее той, как ты там вошел. Я думаю, сначала надо найти исполнителей.

– Легко сказать…

– Не все так плохо. Эта горничная, которую перед ограблением присылали на подмену, она наверняка в курсе всех дел. Аккуратно выяснить ее контакты, подкараулить в нужное время в нужном месте, вывести разговор на нужную тему… В общем, думаю, ниточка к исполнителям у нас в руках. Осталось лишь по-умному раскрутить ее. Этим займусь я. Точнее, продолжу заниматься. А ты продолжай то, что начал с Разваловым. Сейчас уже понятно, что убийство и ограбление связаны. Так что, если ты будешь и дальше отрабатывать контакты Развалова в криминальной среде, а особенно если найдешь какие-то следы украденных у него раритетов, которые наверняка нужно искать там же, у нас есть все шансы узнать что-то конкретное о мотиве. А через это, возможно, и об исполнителе.

– Думаю, в случае с убийством исполнителем был тот самый парень, который залез в форточку, – предположил Стас.

– В слуховое окно, – поправил Гуров.

– Не важно. В тот раз, в отличие от ограбления, дома находился хозяин, и забираться внутрь, а потом еще идти через весь дом, чтобы через дверь впустить убийцу, на мой взгляд, довольно рискованно. А что, если он проснется и вызовет полицию? Или включит эту свою противовоздушную сирену? Или просто испугается и спрячется? Что, искать его до утра по всему дому?

– Резонно. Вполне возможно, что все именно так и было, как ты говоришь. Тогда убийца – кто-то из группы этих скалолазов, которые занимались чисткой фасадов. Только они до тонкости знали все нюансы подъема на стены конкретно этого здания. И не просто знали, а применяли на практике. Понятно, что, для того чтобы проникнуть внутрь, Бероеву удобнее всего было использовать кого-то из них. Парень залез сам, а потом впустил «группу поддержки», которая вынесла картины.

– А если этому «парню» подобные дела были не в диковинку, то и мотивировать его на убийство, думаю, было не так уж сложно. Достаточно побольше заплатить.

– Если мотивацией здесь были только деньги, думаю, сорвал он немало, – усмехнулся Гуров. – Особенно если это был непрофессиональный убийца и подобные, как ты выразился, «дела» не были для него повседневной обыденностью.

– Так или иначе, он справился, – мрачно заметил Стас.

– Да и неудивительно. Ведь и ограбление было задумано довольно дерзко, и какую-нибудь размазню Бероев не послал бы на такое дело. А если не размазня, то и перед убийством не спасует. Кого попало в свою негласную «фирму» Артур не возьмет, уверен, что и там у него кадры самые отборные. Не только в официальной «Хозяюшке».