«Надо пообщаться с Закиром, – решил он. – Предлогом может послужить кулон. Интересуемся, мол, не вы ли подарили девушке кулон? А между делом о Гудини спросить. Посмотреть на реакцию, проследить, каковы будут последующие действия Закира. Может, и о Рогозе спросить. Не о том, жив ли он, а тоже между делом. Вроде как речь о Ляле идет, потому ее бывший в памяти и всплыл». Приняв решение, Гуров посчитал, что для одного дня событий достаточно и пора отправляться на боковую. Дожидаться возвращения Стасика не стал, в конце концов, он ему не нянька, сам до дома доберется.

С такими мыслями Лев выключил компьютер, привел в порядок бумаги на столе и поплелся к двери. Суматошный день подошел к концу, и он уже представлял себе, как будет чудесно встать под холодные струи душа, смыть с себя накопившуюся усталость, а затем растянуться на диване и проспать мертвым сном до самого утра. Но тут вдруг зазвонил телефон. «Наверняка Стасик. Неймется ему, – ворчливо подумал Лев. – Не брать, что ли, трубку? Может же человек не услышать звонка». Но все-таки взял, поднес к уху, нажал кнопку приема вызова. Это действительно звонил Стасик. Из трубки зазвучал его возбужденный голос, да так громко, что пришлось отвести аппарат от уха, чтобы не оглохнуть.

– Товарищ начальник! Полковник Гуров! Лев Иванович! – орал Стасик в полном возбуждении. – Скорее приезжайте! Я вас жду!

– Спокойнее, Стасик, спокойнее. Куда приезжать и к чему такая срочность?

– Да тут такое! Вы ошалеете. – В пылу Стасик снова забыл о субординации. – Это жесть. Натуральная жесть, товарищ полковник!

– Где жесть, Стасик? – Лев старался говорить спокойно, но волнение стажера передалось и ему.

– Тут бошки, товарищ полковник! Похоже, наши бошки, – продолжал кричать Стасик. – Целых три штуки. Прямо в подвале. В ящике лежат.

– Стоп! Оставайся на месте и ничего не трогай, – теперь уже кричал и Гуров. – Ты меня понял, Марченко? Ничего не трогай! Я скоро буду.

– Да вы же не знаете, где я, – начал Стасик.

– Догадался, – коротко бросил Гуров. – Буду на даче Рогоза через тридцать минут.

Все! Головоломка начала складываться. Понять, откуда звонит Марченко, труда не составило. Он повез Надежду домой, а это значит, на дачу Рогоза. Нашел три головы. Где? Разумеется, на даче, не на дороге же они валялись? И головы эти наверняка их, расчлененных трупов. Два плюс два всегда в итоге дают четыре.

Лев успел забежать в дежурку, отдать распоряжение насчет группы криминалистов, свериться с картой на предмет дороги к дачному кооперативу Рогоза и, не дожидаясь, пока соберутся криминалисты, выехал на место происшествия.

Дача Рогоза располагалась в безлюдном месте, недалеко от некогда процветающего, а ныне заброшенного детского лагеря «Березка». Там же когда-то проводил свой отдых партийный работник времен товарища Сталина, создатель репрессий Генрих Ягода. Теперь эти места казались заброшенными, дорога и та пришла в запустение. Проехав по центральной улице метров двести, Гуров встретил всего пару-тройку огоньков в окнах еще обжитых дач, но дачу Рогоза он не проехал. Стасик ждал его у ворот и, как только автомобиль появился в поле зрения, начал усердно махать руками.

– Товарищ полковник, сюда! – едва дождавшись, когда стихнет шум двигателя, закричал он. – Бошки в подвале. Надежда наверху, в лежку лежит. Ей, бедняжке, сегодня досталось.

Гуров спустился в подвал. Там, в углу на штабеле красного кирпича, освещенный переносным фонарем, стоял старый деревянный ящик. В советские времена в таких из совхоза в магазины перевозили овощи. Сейчас же там рядком, укутанные в мешковину, лежали три головы. Пока разгадывал головоломку, Гуров успел познакомиться с делом Крупа, включая и фотографии членов банды, поэтому ему хватило одного взгляда, чтобы понять: его теория начинает получать подтверждение. Он был уверен, что одна из голов принадлежит авторитету Крупнову и что смерть его наступила вовсе не от взрыва в вертолете. Характерный шрам через весь лоб не исчез даже после того, как кожа претерпела изменения. Длинный, зигзагообразный, он выписывал знак «зеро» – подарок от первой ходки, когда Круп мотал срок по малолетке.

Других еще предстояло опознать, но и здесь Гуров не сомневался, что результат не заставит себя ждать. Он расспросил Стасика, каким образом тому удалось наткнуться на головы, и тот выложил всю историю от начала до конца. Всю дорогу до дачи Надежда ныла и стонала о том, как страшно одной на заброшенной даче и как бы было здорово, если бы у нее появился человек, который скрасил бы ее одиночество. Стасик решил, что на провокации поддаваться не станет, но дачу на предмет непрошеных гостей осмотрит. Это не противоречило приказу, так что он посчитал предосторожность не лишней.

Подъехав к даче, Стасик услышал, как воют собаки, собравшись возле забора дачи Рогоза. Надежда теперь уже не кривлялась, а по-настоящему испугалась. Вот, говорит, в каких условиях жить приходится. И так почти каждую ночь. Стасик ее успокоил, пообещав все проверить, а собак разогнать. Но разбегаться собаки не спешили, лишь сильнее выли. Тогда Стасик пошел на обход. Сперва обошел сад, затем дворовые постройки, после чего перешел к подвалу. Открыв дверь, он сразу почувствовал специфический запах. Вернулся в дом за фонарем, спустился вниз и тут обнаружил ящик. Рассматривать не стал, количество посчитал и бегом наружу, после чего набрал номер полковника.

Криминалисты приехали спустя двадцать минут после Гурова. Пока осматривали двор и подвал, он беседовал с соседями. Таковых нашлось немного. Дед с бабкой через три дачи от рогозовской, парнишка-студент на соседней улице и семейная пара с кучей ребятни через две улицы. Как водится, никто ничего не видел и не слышал. Другого Лев и не ожидал.

Эксперты забрали головы с собой и уехали в Истру. К тому времени Надежда спустилась вниз и потребовала забрать ее в город, оставаться на даче одна она наотрез отказалась. Скрепя сердце Стасик предложил покараулить ее до утра, но Гуров решил, что для одного дня испытаний парню достаточно. Он велел Надежде собирать вещи, а где ей переночевать, решат по дороге.

За время пути рот Надежды не закрывался. Она трещала без умолку, выдвигая одну за другой версии, откуда, по ее мнению, на даче Рогоза могли появиться отрубленные головы. Ее болтовня не давала Гурову сосредоточиться. В итоге он отказался от мысли поселить девушку на время в их квартире. Дал задание Стасику найти через Интернет приличную гостиницу, куда и сдал Надежду на попечение администратору. С мыслью о спокойном сне он распрощался еще по дороге за Стасом, так что вопрос, где он будет ночевать, перед ним не стоял. Стасик, узнав, что полковник возвращается в отдел, предложил свою помощь, сославшись на то, что все равно после пережитых волнений уснуть не сможет.

Так они оказались в кабинете в районном отделе, где Гуров начал складывать куски головоломки в единую картину. По его просьбе криминалисты идентификацию голов провели в кратчайшие сроки и предположение насчет Крупнова подтвердили.

– Итак, уголовный авторитет Крупнов не погиб во взорванном вертолете, – начал рассуждать Гуров. – Смерть его настигла всего полтора месяца назад. Кто мог с ним расправиться? Логично предположить, что начатое дело довел до логического завершения не кто иной, как Закир. Но предъявить ему нам пока нечего, верно?

– Так точно, товарищ полковник. – Стасик изо всех сил старался быть полезным.

– Что из этого следует?

– Мы должны заставить его заговорить.

– Закир не дурак, себя подставлять он не станет, – возразил Гуров. – Тут нужны козыри, да еще какие. Давай подумаем, кто мог желать смерти Ляле? Не может быть, чтобы ее смерть никак не была связана со смертью Крупа и тех двоих, что нашел Гудини. И, сдается мне, нашим козырем станет Дмитрий Рогозин.

– Так он же умер! – воскликнул Стасик в недоумении.

– Круп тоже умер, однако это не помешало ему умереть вновь полтора месяца назад, – напомнил Лев. – Думаю, смерть Рогоза такая же «липа», как и смерть Крупа.