– Степа, что все это значит? – спросил Лев.
– Отрезвин. Очень действенная штука, – спокойно пояснил парень, убирая ампулу обратно в футляр, а его в карман.
На собственном опыте знавший, что на вооружении у Степана и его людей есть медикаменты, о существовании которых, наверное, даже врачи не догадываются, Гуров углубляться в этот вопрос не стал, а поинтересовался, когда будет результат и надолго ли его хватит.
– Поскольку желудок у него пустой, подействует минут через пятнадцать. Потом где-то с полчаса с ним можно будет разговаривать, а затем он вернется в первоначальное состояние и вырубится.
Они устроились на стульях вокруг Владыкина и молча ждали, когда подействует лекарство. А вот женщине явно нужно было выговориться:
– Вы знаете, а Илюша раньше почти не пил, только шампанское по праздникам. Эта трагедия его почти убила, он все никак не мог поверить, что это их вина – они же и проект самому лучшему архитектору заказали, и сами постоянно на стройку ездили, все проверяли. И Володя Шатунов, это их начальник службы безопасности, там каждый день был, следил, чтобы и материалы не разворовали, и посторонних на объекте не было.
– А какие-нибудь координаты Шатунова у вас есть? – тут же спросил Гуров.
– Конечно, – подхватилась женщина и, достав из кармана сотовый, нашла в нем нужные номера, которые Лев переписал себе, а Степан, глядя ему через плечо, просто запомнил.
– Скажите, а вы случайно не знаете, в какой типографии они пригласительные билеты на субботу и воскресенье заказывали? – продолжил Лев.
– Они не хотели ни от кого зависеть, вот и купили себе мини-типографию.
– А почему он не уехал, как остальные? – спросил Крячко.
– Понимаете, Юра Мелентьев, Гриша Аникин, Антон Калачев и Илюша – друзья с самого детства, в одном дворе выросли, в одном классе учились. Они свой бизнес с нуля начинали – удобрениями торговали, сначала на своих машинах заказы развозили, а потом постепенно поднялись, все нормально было. И тут они этот грандиозный проект задумали, все свои деньги в него вложили, кредиты сумасшедшие взяли, инвесторов привлекли. И все бы у них получилось, если бы… Когда это произошло, Гриша Илюше позвонил и сказал, чтобы тот немедленно срывался, что они в аэропорту его ждут, а муж отказался. Он был уверен, что они ни в чем не виноваты, и полиция с экспертами во всем разберутся и докажут это. Они его уговаривали, говорили, что истинных виновников никто искать не будет, а повесят все на них, но он им не поверил. А потом начался этот кошмар… И Илюша сорвался.
– Откуда же в доме столько спиртного, если он не пьет? – удивился Стас.
– У нас годовщина свадьбы была. В воскресенье, – дрожащим голосом ответила женщина. – Хотели собраться все вместе, чтобы сразу два праздника отметить: и этот, и открытие Центра.
– Всем тихо – Владыкин приходит в себя, – сказал Степан и похлопал Илью по щеке: – Ну, все! Хватит! Открывай глаза! Я же вижу, что ты уже вменяемый! Открывай по-хорошему, а то сейчас врежу!
Владыкин тут же открыл глаза, его взгляд еще не был до конца осмысленным, но уже и не мутно-пьяным.
– Предупреждаю, у нас полчаса, – напомнил Степан.
– Илья, – начал Гуров. – Ваша компьютерная сеть больше не существует, вся информация исчезла. Нас интересует только то, что существует на бумажных носителях или свидетельские показания сотрудников. Вопрос первый: сколько было отпечатано пригласительных билетов на субботу и воскресенье?
– Два дня по пять экскурсий. Триста человек в каждой. Всего три тысячи билетов. Все пронумерованы, – медленно проговорил Владыкин.
– Бракованные и пробные экземпляры куда девали?
– Шредер. Мы не могли рисковать. Слишком важные гости. Посторонних не должно было быть.
– Где они хранились?
– У Юрки в сейфе. Он этими вопросами занимался.
– В какие организации были отправлены пригласительные билеты?
– Принеси мой ноут, – попросил Илья жену, и она мигом умчалась.
– Кто занимался непосредственно распространением билетов?
– Лариса Артамонова.
– Как именно отправлялись пригласительные?
– Курьер, имя не знаю. Спросите в отделе кадров. Ольга Васильевна. Пономарева. Или у секретарши. Люба Светлова.
– Илья! Сосредоточьтесь, пожалуйста! Вспомните, какие-нибудь происшествия на стройке были? Попытки украсть материалы? Бомжи? Просто посторонние, которые зашли поглазеть?
– Это к Шатунову. Но что-то такое было. Кажется, несчастный случай.
Прибежала его жена и принесла ноутбук. Она хотела отдать его мужу, но Степан забрал его.
– Еще уронит, чего доброго. Пароль? – спросил он у Ильи.
– Танечка, – тихо ответил тот, и его губы чуть тронула улыбка.
– Нашу дочку так зовут, – объяснила женщина.
– Где искать?
– Разбирайтесь сами, – слабо махнул рукой Илья. – У меня еще диски с рабочими материалами есть. Жена отдаст. Мне теперь все равно. Все рухнуло. Мы на такие бабки попали! – простонал он.
– Да будь же ты мужиком! Умей держать удар! – заорал на него Степан. – Ты жив! Жена! Дети! По сравнению с этим все остальное – тьфу и растереть! Бабки, видите ли! Люди своих родных потеряли! Это горе! Это беда, которую невозможно пережить! А ты мне про бабки! И кончай пить! Посмотри, до чего жену довел! Она уже на человека не похожа! И ведь не бросила тебя, пьянь беспробудную! Возилась с тобой! Так ты хоть ради нее! Ради детей себя в руки возьми!
Илья заплакал, а Савельев попросил женщину принести диски, и она убежала, а вернувшись, попросила:
– Помогите мне его положить, а то я одна не справлюсь.
Сцепив зубы, они отволокли Владыкина на тот же диван, и, когда собрались уходить, Степан предупредил женщину:
– Если вас будут спрашивать, что мы тут делали, скажете, что пытались поговорить с вашим мужем, но он пьян настолько, что, как мы с ним ни бились, у нас ничего не получилось.
– Но он же протрезвел!
– Это был временный эффект. Организм на короткое время мобилизовал все свои силы, поэтому мы смогли с ним поговорить, но сейчас он снова пьян и, когда проснется, даже не вспомнит о том, что было.
– А он от этого не умрет? – испуганно спросила она.
– От этого, – выразительно произнес Савельев, – нет! Но вот если не перестанет пить, то к нему скоро прискачет веселая, пушистая «белочка», и дело закончится наркодиспансером.
Забрав ноутбук, который Стас спрятал под пиджак, и рассовав по карманам диски, они вышли на улицу, где под пристальными взглядами полицейских сели в «Жигули» и уехали.
– Да-а-а, сломался мужик! – презрительно произнес Савельев. – Видно, жизнь его раньше по маковке не прикладывала.
Когда они были на полпути к Москве, Гурову позвонил Орлов:
– Лева, у меня не очень хорошие новости. Мне только что сообщили, что приказом Плюшкина тебя и Крячко вывели из состава рабочей группы за несанкционированную им деятельность, а вместо вас включили Шатрова и Богданова. Что вы уже натворить успели?
– Петр, мы всего лишь съездили к Владыкину – это один из совладельцев фирмы, чтобы с ним поговорить. Но он ушел в запой, и сколько мы ни старались, он даже «агу» связно сказать не смог, – бестрепетно соврал Гуров.
Отключив телефон, он сообщил о замене, и Савельев хмыкнул:
– Кажется, мой счет к Плюшкину растет прямо-таки в геометрической прогрессии.
Вернувшись в Москву, они поставили вариться пельмени – очень хотелось есть. Им предстоял долгий, переходящий в ночь вечер напряженной работы, о чем они тут же предупредили своих жен – чего женщин зря нервировать, им с ними и так трудно приходится.
Поужинав, заварили себе по большому бокалу крепкого сладкого чая и распределили обязанности: Лев читал лежавшие в дипломате документы, Степан копался в ноутбуке Ильи, а Стас просматривал его же диски с рабочими материалами на компьютере Савельева. Они договорились друг друга от дела не отрывать, а отмечать то, что покажется перспективным, чтобы потом всем вместе посмотреть и обсудить. Конечно, Гуров предпочел бы сделать все сам, но понимал, что сил, по крайней мере сейчас, у него на это не хватит, и решил, что потом все посмотрит. Разойдясь по разным комнатам, чтобы не мешать друг другу, они приступили к работе.