Вот впереди показалась ограда, а за ней – большой луг, уставленный ульями. Между ульями ходил человек в защитной маске, осматривал пчелиные домики один за другим. Оперативники понимали, что посторонним сейчас на пасеке делать нечего. Они сели на лавочку недалеко от ворот и стали ждать, когда хозяин закончит свою работу.

Ждать пришлось долго, почти час. Пчеловод, конечно, заметил пришедших людей, но, как видно, ему надо было закончить работу. Наконец покончив с делами, хозяин отошел от ульев и снял маску. Открылось довольно молодое загорелое лицо. Пчеловод подошел к гостям и спросил:

– Вы что, за медом приехали? Тогда скажите, сколько вам надо. У меня несколько банок уже готовых стоит.

– Нет, мы не за медом, – отвечал Гуров. – Мы из полиции, расследуем убийства, которые у вас тут произошли. Вот хотим задать несколько вопросов.

– А, так это из-за Крапивина! – сказал Иванкин. – Что ж, давайте ваши вопросы. Хотя я об этом ничего не знаю, я с главой никаких дел не имел.

– Даже мзду никакую он с вас не брал? – удивился Никитин.

– Нет, кое-какие деньги он с меня, конечно, тянул, – признался Артем. – Но это были не такие большие суммы. Мне от него, в общем, ничего не надо было, и мне он запретить ничего не мог. Поэтому нам негде было сталкиваться.

– Понимаю, – кивнул Гуров. – Но вообще-то мы с вами хотели не о Крапивине говорить, а о семье Кармановых. Об их убийстве вы, конечно, тоже слышали?

– Да, – согласился Иванкин. – Только это уже совсем далекое от меня дело. Я Людмилу Карманову в лицо немного помню, а мужа ее вообще не знал. Да и то только потому, что она ко мне приходила, мед покупала.

– Скажите, а ваш отец, Петр Сергеевич, не мог иметь с Людмилой Кармановой каких-то деловых отношений? – спросил капитан Никитин.

Этот вопрос сильно удивил молодого пчеловода.

– Чтобы папа имел какие-то дела с Людмилой? – воскликнул он. – Вообще не представляю, о чем вы говорите!

– Видите ли, ваш отец до недавнего времени был единственным человеком в селе, у кого водились хоть какие-то деньги, – начал объяснять ситуацию Гуров. – И он мог, допустим, дать Людмиле деньги на хранение. Или, может быть, дать ей в долг… Вам что-то известно о таких сделках?

Артем решительно покачал головой.

– Не было у отца никаких отношений с Людмилой, – заявил он. – Я бы об этом знал. В последние десять лет перед смертью папа меня во все свои дела посвящал. Так вот он никогда даже имени Людмилы не произносил, понятно? И вообще, зачем бы ему потребовалось кому-то давать деньги? Мы и сами можем свои средства хранить.

Оперативники переглянулись. Ситуация выглядела совершенно ясной.

– Ладно, не будем больше отнимать у вас время, – сказал Гуров, поднимаясь.

Они вышли за ограду и сели в машину.

– Ну, и куда теперь? – спросил капитан. – Вернемся в город или еще кого-то здесь будем расспрашивать?

– Нет, здесь мы на данный момент все линии вроде отработали, – сказал сыщик. – Едем в Суходольск. Ведь что нам знахарь Говорунов сказал? Надо не забывать о своем теле и вовремя принимать пищу. Так что поехали в нашу пельменную. Пообедаем, а заодно обсудим дальнейшие направления работы.

Оперативники вернулись в город и остановили машину возле пельменной, которая успела им полюбиться. По уже заведенной традиции за едой они о делах не говорили. Только когда взялись за чай, Гуров сказал:

– Давай сделаем так, капитан. Ты возьмешь на себя поиски лозоходца Алексея Полторака и постараешься с ним связаться. Даже если он находится за пределами России, где-нибудь в странах Ближнего Востока можно провести переговоры по интернету. В конце концов, нам нужно у него выяснить всего одну вещь: давал он Людмиле Черкасовой деньги на хранение или не давал. А я сегодня сделаю пару запросов в Москву.

– А о чем, если не секрет? – спросил Никитин.

– Так, хочу проверить одну гипотезу, – уклончиво отвечал Гуров. – Если я получу полный ответ на эти запросы, это сильно приблизит нас к цели. А еще мне, возможно, придется на денек съездить в Нижний Новгород. Наверное, прямо завтра и отправлюсь.

– Ого, так у вас будет что-то вроде командировки внутри командировки! – заметил Никитин. – Я так понимаю, что у вас есть какая-то серьезная гипотеза. А почему вы не хотите ею со мной поделиться?

– Можно сказать, из суеверия, – признался Гуров. – Боюсь спугнуть удачу. Ну что, начали? Каждый займется своим, а потом сверим полученные результаты.

– Но, чтобы заниматься каждому своим, нам обоим нужно вернуться в Управление, ведь так? – сказал капитан.

– Пожалуй, да, – согласился Гуров. – Запросы в Главк можно сделать только оттуда, а тебе вести переговоры с помощью интернета тоже лучше с родного компьютера.

И оперативники дружно поехали в Управление. Никитин сел за рабочий компьютер и стал вводить запрос за запросом, стараясь установить местонахождение уроженца деревни Белогорье Алексея Полторака. А Гуров стал не спеша формулировать запрос, который он хотел направить в родной Главк. Это была непривычная для него работа – всего третий или четвертый раз в жизни сыщик составлял письмо, отвечать на которое предстояло российским посольствам в ряде других государств.

Задача капитана также касалась российского гражданина, работавшего за границей. Никитин быстро установил, что «специалист по поиску водных ресурсов» Алексей Полторак давно уехал из Калмыкии и теперь трудится то ли в Омане, то ли в Эмиратах, то ли в Саудовской Аравии. Никитин перебирал эти страны одну за другой и в конце концов обнаружил Полторака в Катаре. Теперь нужно было связаться с ним самим. Уже настала ночь, когда капитан Никитин получил ответ, что Алексей Полторак находится в сети и с ним можно пообщаться. Вопросы у капитана были давно сформулированы. Некоторое время ничего не происходило – как видно, «специалист по поиску» обдумывал ответы. А затем на экране монитора абзац за абзацем стал возникать текст. Правда, первый ответ скорее походил на вопрос.

«А почему вы спрашиваете о Людмиле Черкасовой? – писал Полторак. – С ней что-то случилось?»

Пришлось капитану отвечать, и он написал: «Да, с Людмилой произошла трагедия. Она сама, ее муж и дети были убиты. Мы ищем убийцу. Поэтому и просим вас ответить на ряд вопросов».

«Теперь я понял, – написал лозоходец. – Да, мы с Людой были знакомы, когда жили в Белогорье. Но о ее жизни в Копенах я ничего не знаю. Вряд ли я смогу вам помочь в расследовании».

«Я и хочу вас спросить о жизни Черкасовой в Белогорье, – снова писал Никитин. – Скажите, вы давали ей на хранение какие-то деньги?»

«Странный вопрос, – писал в ответ Полторак. – Во-первых, в те годы я мало зарабатывал, лишних денег у меня не было. И потом, с какой стати я стал бы давать эти деньги на хранение Людмиле? Разве она банкир?»

«То есть вы ей ничего не давали?» – уточнил капитан.

«Нет, ничего», – был дан короткий ответ.

«Может, вы знаете какого-то человека, который мог дать Черкасовой деньги или ценности на хранение?» – продолжал спрашивать Никитин.

«Нет, таких людей я не знаю», – был ответ.

Больше говорить было, в общем, не о чем. Никитин отключил связь и повернулся к Гурову, сидевшему за соседним столом.

– Могу сказать, что моя линия оказалась пустышкой, – сказал он. – Я разыскал Алексея Полторака аж в Катаре, но толку от этого не было никакого. Да, он знал Людмилу Черкасову, когда она жила в Белогорье, но денег ей не давал и не знает никого, кто мог бы дать ей такие деньги. А у вас как?

– У нас немного успешней, – отвечал сыщик, не поворачиваясь: все его внимание было приковано к экрану. – Я получил кое-какую информацию об одном человеке, живущем в Суходольске.

– И откуда вы ее получили? – продолжал спрашивать Никитин. – Может быть, тоже из Катара?

– Нет, из более далекого места, – отвечал Гуров. – Я получил свои сведения из Мексики.

– Вы шутите? – не поверил капитан.

Гуров покачал головой:

– Вовсе нет. Из далекой латиноамериканской страны мне сообщили массу интересных сведений о похождениях одного нашего земляка. Для получения полной картины нужно уточнить несколько деталей. Так что теперь мне потребуется съездить в короткую командировку.