— Теперь понимаю, что имел ввиду Гырза-Ю, когда говорил, что заберёт с собой жизни Шамана и Бессмертных. Они же все задохнутся в дыму, как и все находящиеся в пещере!

Больные, калеки, женщина с грудным ребёнком… Насколько же сильна оказалась ненависть старого Разведчика к руководству племени, если он готов был пожертвовать собой и ни в чём не повинными людьми, лишь бы только утолить свою месть!

— Такой пожар быстро не потухнет, — проговорил я с уверенностью, поскольку шлейф дыма над озером становился всё гуще. — И если ближайшая точка воскрешения игроков находится внутри пещер, то люди будут погибать от удушья снова и снова, пока у них окончательно не закончатся все жизни…

— К счастью нет, Васька. Точка возрождения находится на берегу озера, — успокоила меня Юкки-Ла.

— Да? Ну тогда нам стоит скорее уходить отсюда. Поскольку возродившиеся Шаман и Бессмертные будут ОЧЕНЬ ЗЛЫ и непременно станут искать виновных. А мы — главные подозреваемые!

К тому же, хоть я и не стал говорить этого вслух, но лишившееся надёжного зимнего укрытия племя «Северного Пути» теперь находилось в ещё более отчаянном положении, чем раньше. И могло решиться, невзирая ни на какие потери, на силовой захват ближайшего пригодного для жизни убежища. Коим являлось место обитания «Альянса Неудачников» у Треглавой горы, о приблизительном месте нахождения которого я сам и рассказал коварной старухе-шаману!

Я предложил Юкки-Ла и Хассе-Ы не терять времени и срочно уходить на север к горному лагерю. Ведь если очень постараться, то успеем попасть туда ещё до наступления темноты, а на высотной площадке весьма удобно будет обороняться от ночных бестий и прочих хищников. Да и установленные шатры, насколько я понял, утром никто разбирать не стал, так что в лагере можно будет укрыться от непогоды и даже развести огонь. Идея моим спутникам понравилась, тем более что оба прекрасно понимали необходимость убираться подальше от сожжённого убежища племени «Северный Путь», пока их не обнаружили возле одного из старых входов в пещеры и не отдали на растерзание Бессмертным. Находящегося в бесчувственном состоянии Разбойника я потребовал взять с собой, хоть мои спутники и сопротивлялись такому решению.

Мы сумели незамеченными спуститься со скалы и обойти своевременно обнаруженного Дозорного племени, после чего прибавили хода, таща за собой по снегу на волокуше из древесной коры бесчувственное тело. Поначалу передвигались быстро, иногда даже бегом. Но затем усталость и полученные людьми травмы всё же стали сказываться, да и тяжёлый груз тормозил нашу группу, так что скорость передвижения постепенно стала падать. Мне приходилось постоянно подгонять, а также поддерживать южан Воодушевлением, чтобы израненные человеческие спутники продолжали идти на север сквозь начавшуюся метель и бьющий прямо в глаза колючий колодный ветер. И если девушка-охотница боролась лишь с усталостью, холодом и апатией, то юный Дозорный, чьи губы были покрыты коркой спёкшей крови, а правый глаз заплыл и не открывался, совсем скис и не видел смысла в продолжении борьбы за свою жизнь.

— Зачем мы вообще куда-то бредём, теряя последние силы? Зачем тащим с собой Сукай-Ына? Ведь рано или позже этот мерзавец придёт в себя и убьёт нас всех! К тому же горный лагерь — самое напрашивающееся место, где нас станут искать, и спрятаться от гнева остальных Бессмертных мы там не сможем. Придётся уходить дальше. Но кому мы вообще нужны в большом мире?

Паренёк-дозорный непрерывно ныл, чем вызывал раздражение не только у меня, но и у своей спутницы. Юкки-Ла несколько раз всё более категоричным тоном просила Хассе-Ы заткнуться и даже обещала применить к нему физическое воздействие, но слова девушки на павшего духом парня совершенно не действовали, да и моё Воодушевление работало что-то совсем слабо.

— Глубокий снег, холод, скоро ночь наступит, а до лагеря мы не успеваем. У нас нет ни припасов, ни еды, ни сильного иглоспина, который смог бы защитить нас от ночных бестий. Мы всё равно так или иначе умрём — не от мороза, так от зубов хищников. Так зачем нам вообще куда-то идти? Остановимся прямо здесь и попробуем развести костёр!

Я категорически возражал против такой преждевременной остановки в неподготовленном месте, да и Юкки-Ла тоже намеревалась идти дальше. К тому же девушка-охотница недавно получила «левел ап» и полностью восстановила силы, а потому откровенно тормозящий группу мальчишка-подросток её раздражал. В конце концов Юкки-Ла не выдержала, остановилась и высказала прямо в лицо напарнику всё, что у неё накопилось.

— Ты слабак и размазня! Теперь мне понятно, Хассе-Ы, почему тебя не брали в дальние походы и разведку, а оставляли охранять лагерь. Ведь ты же своим нытьём кого угодно способен довести! Да и горный лагерь ведь вовсе не ты охранял, а твой иглоспин. Без питомца ты вообще никто! И если волшебный зверь Васька предложит оставить тебя тут помирать в одиночестве, я буду только за!!!

Про иглоспина, так заинтересовавшего меня вчера, я уже успел выяснить — зверь был подарен Хассе-Ы отцом-звероловом ещё в начале лета. Тот нашёл крохотного колючего зверёныша в разорённом охотниками племени логове и не стал убивать, вместо этого взяв с собой и сумев приручить. К сожалению, вскоре отец Хассе-Ы погиб в череде жестоких сражений с другим племенем людей, растеряв последние из девяти жизней. Вместе с ним тогда погибло множество других сильных воинов племени «Северный Путь», а выжившие вынуждены были покинуть привычные места и отправиться в кочевье.

А между тем на обидные слова девушки Хассе-Ы ответил, сам в свою очередь упрекнув молодую Охотницу в никчёмности и хроническом невезении. Оказывается, несколько раз Охотники племени упускали добычу из-за её промашек. В ответ Юкки-Ла бросила верёвку, за которую тащила волокушу с телом парализованного Разбойника, сжала кулаки и накинулась на напарника, повалив того с ног и став мутузить на снегу. Начавшуюся драку прервал раздавшийся со стороны пройденного нами перелеска протяжный и жутковатый не то вой, не то хохот, от которого шерсть на моём загривке непроизвольно встала дыбом. Какой-то опасный хищник преследовал нас.

Охотница прекратила отвешивать напарнику оплеухи, вслушалась в пение далёкого хищника и заметно побледнела. После чего поделилась с нами своим выводами.

— Стайный химероидный шакал! Обнаружил наши следы и созывает стаю. Теперь нужно молиться валларам, чтоб остальные твари находились далеко, и на призыв никто не ответил!

«Шакалами» у меня на Земле называли не очень крупных хищников, обычно не опасных для взрослого человека. Но «стайный», да ещё и «химероидный»? То есть не только усиливающий свои боевые характеристики и увеличивающийся в размерах с каждым новым членом в стае, но ещё и невидимый человеческому глазу из-за какой-то странной тьмы или мути вместо нормальной шерсти? Не хотелось бы встретить таких, особенно в большом количестве. Во только не с моей низкой удачей можно было рассчитывать на подобное везение. Через несколько секунд на призыв первого химероидного шакала ответил другой, а вскоре к «перекличке» стали присоединяться и другие голодные глотки.

Навык Чуткое Ухо повышен до шестьдесят второго уровня!

— Сразу семь стайных шакалов объявили о готовности участвовать в охоте… — подсчитала Юкки-Ла, но я поправил девушку и уточнил, что точно расслышал девять разных голосов.

— Да какая разница, семь или девять? — проговорила Охотница с непривычной обречённость в голосе. — Даже с одной химероидной тварью очень трудно справиться из-за её скорости и невидимости, а уж с девятью и вовсе невозможно. Это однозначно смерть!

Я поинтересовался у своих спутников, далеко ли осталось до горного лагеря, поскольку совершенно не знал эти места. И получил ответ, что в общем-то нет. Вот только сил у Хассе-Ы уже не осталось идти, и химероидные шакалы настигнут нашу группу гораздо раньше.