— Скажи им, чтобы собирались у меня дома сегодня в семь, и я подам последний домашний хлеб с маслом. Это поможет привлечь их сюда.

Квинн и Майло надели зимнее снаряжение и взяли пакеты с припасами. Квинн отодвинула в сторону одеяло, которым они завесили дверной проем, чтобы сохранить тепло. Окна уже были закрыты алюминиевой фольгой, чтобы отразить все тепло обратно в дом.

Она сняла одеяло, прижатое к нижней части задней двери, и тщательно удалила клейкую ленту, которую они с Майло наклеили на раму.

Коты кружили вокруг ботинок, принюхиваясь и мяукая от нетерпения, радуясь возможности выйти на улицу и поохотиться на птиц и мышей. Валькирия пронеслась между их ногами в виде гладкой черной полосы. В отличие от других кошек, она, похоже, любила снег. На фоне белого поля она напоминала миниатюрную пантеру, преследующую свою добычу.

В бабушкином районе стояло много старых одно- и двухэтажных домов, расположенных на нескольких акрах лесистых участков. Квинн уложила вещи на старые санки, которые бабушка хранила с тех пор, как Квинн была маленькой. Майло сидел впереди, держась за борта и ухмыляясь, как маленький ребенок.

Он и был маленьким ребенком. Он должен был им быть. Но он оказался чертовски тяжелым.

Она тащила санки по глубокому снегу к следующему дому, ворча от усилий и скрипя зубами.

— В следующий раз ты потянешь меня, Мелкий. Не такой уж ты и маленький, в конце концов.

Светило солнце. Небо в кои-то веки синело. Бабушка сказала, что надвигается очередная метель. Квинн не знала, откуда она это знает. Бабушка сказала, что это какое-то древнее искусство фермеров — уметь читать по небу.

Даже несмотря на солнце, воздух все еще оставался холодным. Ее руки напряглись, когда она ухватилась за веревку и потянула сани за собой. Всего через несколько минут ее ноги стали похожи на глыбы льда.

Первые два дома пустовали. На входных дверях краской нарисовали большие красные крестики. Несколько окон разбиты. Следы шин и утоптанный снег на лужайке перед домом говорили о том, что эти дома уже разграбили.

Один дом принадлежал молодой паре с ребенком. Бабушка сказала, что они навещают родителей жены в Орландо. Возможно, они все еще там. По крайней мере, во Флориде тепло, и люди не мерзли.

Второй дом принадлежал уважаемому бухгалтеру лет пятидесяти, которого Квинн редко видела на улице, разве что, когда он забирал почту из почтового ящика. Один из подростков с соседней улицы стриг его газон летом и чистил лопатой подъездную дорожку зимой. Бабушка говорила, что он общается с дедушкой, но больше не с кем. Никто не знал, где он, но его явно в доме нет.

Третий дом принадлежал Клири, паре средних лет с выводком детей, которые постоянно кричали, бегали и катались на велосипедах по бабушкиной лужайке летом.

Квинн не очень-то их жаловала, но приказ есть приказ.

Она подошла к входной двери, бросила веревку от санок, схватила один из пакетов и стукнула кулаком по дереву.

— Может, их тоже нет дома, — сказал Майло с саней.

— Они дома. — Через дверь доносились крики и вопли мальчиков. Она подождала несколько нетерпеливых секунд и снова постучала.

Было слишком холодно, чтобы ждать вечно. Она уже собиралась повернуться и уйти, когда дверь приоткрылась.

В щель просунулся какой-то предмет и нацелился ей в лицо — дробовик.

Квинн

День двенадцатый

— Что тебе нужно? — Миссис Клири посмотрела на Квинн через ствол дробовика. — Уходи.

Сердце Квинн подпрыгнуло. Она вскинула руки.

— Ух ты! Расслабьтесь, леди. Это всего лишь я. Внучка Молли с соседнего двора.

— Мы не подаем. Так что просто убирайся отсюда, пока я не сделала то, о чем мы обе пожалеем.

Ствол дробовика дрожал. Руки миссис Клири дрожали. Ее глаза покраснели и налились кровью.

Она была невысокой, грузной белой женщиной с вьющимися светлыми волосами, прилипшими к ее потрескавшимся, покрасневшим щекам. На ней было несколько штанов. Под ее застегнутым пальто виднелась пара толстовок.

Позади нее Квинн увидела кучу детей, которые в куртках и шапках сгрудились на диване и смотрели на нее широкими, зачарованными взглядами. Их как минимум четверо — все мальчики, в возрасте до десяти лет.

Квинн встряхнула пакет. Банки звякнули друг о друга.

— Вы все неправильно поняли. Это мы принесли еду. Бабушка попросила меня проверить, как у вас дела.

Миссис Клири сделала шаг назад. Медленно она опустила ружье, но держала его в руках, все еще настороженно.

— Еду?

— Макароны с сыром. Фасоль. Думаю, есть консервированный суп для детей. Мы с бабушкой не очень любим макароны с сыром из коробки. — На самом деле, Квинн любила, но она не хотела, чтобы леди чувствовала себя плохо.

Майло выскочил рядом с ней.

— Это последнее, что у нас есть.

Соседка не покраснела и не извинилась. Она поставила ружье к стене у входной двери и жестом пригласила Квинн войти.

— Никогда нельзя быть слишком осторожным. Уже нет. К нам уже дважды пытались вломиться. Несколько ночей назад кто-то влез в наш сарай и забрал остатки дров. Теперь ничего нет.

Квинн топнула ботинками и шагнула в холодный дом, Майло шел за ней по пятам.

— Вот это отстой.

Несколько мальчишек на диване захихикали.

Миссис Клири бросила на них взгляд.

— Проходите и присаживайтесь. У меня осталось немного лимонада, который я грела на последних дровах. Я уверена, что мальчики с удовольствием повидаются с Майло.

Майло робко подошел к мальчикам. Один из них подпрыгивал на диване. Другой листал комикс. Двое из мальчиков, те, что помладше, выглядели поникшими и вялыми.

Их большие глаза на маленьких лицах следили за каждым движением Квинн. Вернее, за едой в ее руках.

— Я голоден!

— Мы можем поесть сейчас?

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

— Только дайте мне сначала ее приготовить, — сказала миссис Клири.

Квинн передала пакет миссис Клири, которая сразу же направилась на кухню. Она достала из ящика консервный нож и открыла три банки консервированного супа. Она вылила содержимое в кастрюлю, затем достала другую кастрюлю и наполнила ее водой из кувшина, стоявшего на столе.

Она открыла обе коробки с макаронами, достала пакеты с сыром и запихнула в рот горсть твердой лапши. Закрыла глаза.

— У нас нет ни молока, ни масла. Но и так сойдет. Можно добавить немного воды. Это съедобно. Мальчики съедят.

— Может, стоит немного растянуть еду, — предложила Квинн. — Чтобы хватило надолго.

Миссис Клирли сделала вид, что не услышала ее. Она вернулась в гостиную и поставила обе кастрюли на импровизированную проволочную решетку, которую она установила над камином для приготовления пищи. Пламя плясало и шипело.

Огонь излучал единственное тепло во всем доме. В воздухе пахло сыростью и затхлостью. Мальчики выглядели так, будто не мылись с того дня, как отключили электричество, и пахли так же.

— Скажешь мне, как только закипит, — проинструктировала миссис Клири старшего мальчика, который в это время показывал Майло свой комикс. Она убрала кофейник и вернулась на кухню. Она дрожала. — В доме чертовски холодно. Я едва чувствую свои пальцы, даже в перчатках.

— Вам следует перенести все в гостиную и отгородить комнату одеялами, чтобы сохранить тепло, — посоветовала Квинн.

Плечи миссис Клири опустились.

— Попробуй скажи это моим буйным мальчишкам. Хотя двое младших… Я думаю, они чем-то заболели. Надеюсь, это просто простуда. Когда дрова кончились, думаю, это уже не имеет значения.

— Как насчет приюта?

Миссис Клири вздрогнула.

— Наверное, придется. Но вы видели его? Это место, где надежда умирает. Я делаю все возможное, чтобы мы туда не попали. Даже с раздачей еды в кладовой и новым распределительным центром в средней школе, этого недостаточно. А теперь, когда нет дров…

— Вы можете сжигать мебель. — Квинн указала на тяжелое деревянное зеркало, висевшее над диваном, и большой секретарский стол, стоявший в углу. — Сжигайте все, что у вас есть.