— Все чисто, — прохрипел Труитт. — Остался только я.

Чувство вины пронзило Лиама. Он отогнал его прочь и опустился на колени рядом с раненым, хрипя от боли в ребрах.

— У меня есть мой ИПП. Потерпи.

— Их было слишком много. Думаю, одного я все же прикончил. Но не Саттера. Я сдерживал их, пока не прибыл Хейс с подкреплением и не вытащил нас из ловушки. — Он поморщился и тяжело вздохнул. — Впрочем, слишком поздно для меня.

— Вы хорошо поработали. Ты отлично поработал.

Труитт посмотрел вниз на себя, его лицо стало ужасающе белым. Темно-красная жидкость пузырилась из дыр, пробитых в плече, и стекала в промежность, заливая штаны.

Кровь сочилась между его пальцами, сложенными на животе. На нем был тактический жилет, но пули прошли слишком низко.

Лиам переложил пистолет в одну руку, взял перевязочный пакет из нагрудного кармана и зажал упаковку между зубами, чтобы разорвать ее. Одним глазом он следил за концом коридора, а другим — за выполнением поставленной задачи.

— Нет, — слабо выговорил Труитт. — Оставь это. Не трать его на меня.

Лиам не стал спорить. В этом не было никакого смысла.

Даже если бы у них имелась поддержка с воздуха и медицинская эвакуация через шестьдесят секунд, даже с травматологической бригадой наготове — у Труитта нет шансов. Он знал это так же хорошо, как и Лиам.

Лиам положил пакет обратно в карман.

— Мне жаль, — произнес он, потому что сказать ему было больше нечего. Никакие слова не могли снова собрать этого человека воедино. Так же как не могли вернуть Уэйна Маршалла к жизни.

— Я всегда хотел быть полицейским. — Труитт снова закашлялся, кровь пузырилась на его губах. — Я всегда хотел быть героем, понимаешь? Тем, кто бежит навстречу опасности, а не убегает от нее. — Он слабо рассмеялся. — Никто не говорит тебе, что все совсем не так, как в кино. Что это чертовски страшно. Что ты обделаешься от страха.

— Мне это знакомо.

— Скажи этому мешку с навозом Рейносо… скажи ему… — прохрипел Труитт, его глаза расширились, взгляд стал отстраненным. — …он чертовски хороший… коп.

— Я скажу.

— Позаботься… о… позаботься…

Лиам положил ладонь на окровавленную руку Труитта.

— Обязательно.

Вдалеке послышались выстрелы. Стрельба велась с запада, со стороны Главной улицы.

Он посмотрел на Труитта. Ни один человек не заслуживал смерти в одиночестве. Лиам потерял слишком много братьев в адских пустынях Ирана и Афганистана. И всегда это были хорошие парни, их бессмысленные смерти неизменно приводили его в ярость

Лиам не знал хорошо ни Труитта, ни Уэйна Маршалла. Они оба погибли за дело, которое он возглавлял.

Такова цена, которую требовала свобода. Она всегда оплачивалась кровью. Всегда.

Лиам так и оставался рядом с Труиттом, сжимая его перепачканную кровью руку, пока тот не умер. Они вернутся за телами позже.

Он вытер кровь о штанину, встал и двинулся по коридору в сторону битвы. Ему хотелось пойти в противоположном направлении, найти Ханну, но долг не позволял. Клятва, которую нужно сдержать.

Рейносо успешно отвлекал ополченцев, но надолго ли? Они должны вести перестрелку вдали от гражданских лиц, подальше от Ханны и всех остальных.

Лиам чувствовал усталость в узлах на плечах, в жжении в ребрах, в сдавленных нервах в пояснице, похожих на скрученные нити колючей проволоки — каждая клеточка его тела болела.

Но он по-прежнему жив. Он все еще мог бороться за то, что имело значение. Он все еще мог защищать город.

Квинн

День пятьдесят четвертый

— Я иду с тобой, — объявила Квинн. — Даже не пытайся меня останавливать.

Страх когтями впился ей в грудь. Майло в беде, а ее нет рядом.

Она увидела тот же ужас в глазах Ханны.

— Мы должны его спасти.

— Как, черт возьми, мы попадем в «Винтер Хейвен»? Эти маньяки пристрелят нас на месте.

— У реки есть брешь в системе безопасности, — поспешно сказала Ханна. — Патрули сосредоточены на главном входе и окружающем лесу. Только один или два парня патрулируют хребет над рекой. Я обратила на это внимание, когда там жила. Думаю, мы сможем пробраться туда — если будем осторожны.

— Тропинка начинается в общественном парке за фермой Джерри Стовера и тянется вдоль реки прямо в «Винтер Хейвен». Она не обозначена на картах. Местные жители знают ее. Но сомневаюсь, что липовые солдаты в курсе.

До «Винтер Хейвена» примерно миля. Слишком далеко, чтобы быстро добраться до него пешком. Квинн ткнула пальцем через игровую площадку в сторону парковки старшей школы.

— У директора есть квадроцикл.

Старый «Хонда Фортракс 300» красного цвета, принадлежавший Рэю и Октавии. Поскольку они оба мертвы, он им больше не нужен. Молли и Квинн отдали квадроцикл директору, чтобы помочь с нуждами приюта.

Они не могли взять «Оранж Джулиус» — он мог ездить только по расчищенным дорогам. Четырехколесный маневренный квадроцикл мог проехать, но он слишком шумный.

— Мы должны рискнуть, — решила Ханна, словно прочитав мысли Квинн. — У нас нет времени идти пешком. Их патрули будут редкими, если они вообще сейчас патрулируют. Ведь они заняты здесь.

— Я принесу ключи.

Шарлотта громко закричала. Ханна выглядела растерянной, разрываясь между защитой своей малышки и спасением сына.

— Бабушка, — произнесла Квинн. — Бабушка за ней присмотрит.

Ханна напряженно кивнула.

— Призрак! За мной!

На другом конце поля Призрак поднял голову и навострил уши. Он побежал к Ханне.

Они помчались в школу, Ханна искала бабушку, Квинн — директора. Она пробиралась зигзагами сквозь толпу, пока не нашла Аннет Кинг у той стороны здания, где пожар бушевал сильнее всего.

Задыхаясь, она наклонилась, положив руки на колени.

— Нам нужно одолжить «Фортракс».

Директор Кинг откашлялась, стерла мокрый пепел с лица и без слов достала брелок из кармана куртки. Она не стала тратить время на расспросы о причинах. Передала ключи Квинн и жестом показала кому-то позади себя.

— Еще больше воды в восточное крыло! Мы должны держать этот коридор свободным от огня!

Квинн больше ничего не слышала. Она уже мчалась за Ханной, Призраком и квадроциклом. Страх подгонял ее ноги. Она никогда в жизни не бегала быстрее.

Они должны добраться до Майло. Если эти ублюдки причинили ему вред…

Она едва не поскользнулась на раскисшей смеси снега и льда. Ее волосы замерзли. На щеках, ресницах и мочках ушей образовались сосульки. Дыхание вырывалось густыми белыми струями.

Квинн добралась до машины как раз в тот момент, когда подбежала Ханна, без переноски и ребенка. Она бросила Ханне ключи и забралась следом за ней. Ханна уже надела шлем. Второго шлема для Квинн не нашлось, но она все равно надела свой импровизированный противогаз.

Ханна повернулась и протянула ей 45-й калибр.

— Ты знаешь, как этим пользоваться?

Квинн кивнула.

— Я должна вести машину. Увидишь кого-нибудь из них — стреляй. Не медли. Просто стреляй.

— Справлюсь.

Двигатель взревел. Квинн наклонилась вперед и обхватила Ханну за талию выше бедер, зажав пистолет в правой руке одеревеневшими от холода пальцами. Она повернула голову в сторону, чтобы сквозь снегопад заметить любую угрозу.

Видимость становилась все хуже. Они могли видеть примерно на сто футов вперед. Ханна не сбавляла скорости. Холодный ветер пронизывал ее одежду насквозь. Квинн стиснула челюсти и прижалась покрепче.

Призрак бежал за ними с лаем. Они не могли замедлиться из-за него. Он умный пес. Хотелось надеяться, что он сможет пойти по их следу.

Старый двигатель хрипел, извергая удушливые газы. Колеса грохотали, скрежетали и скользили по обледенелым колеям, проложенным по твердым гребням снегоуборочной техникой. Они мчались по задней части города, проносясь мимо домов, деревья расплывались вдоль дороги, когда они неслись в сторону «Винтер Хейвена» и Майло.