Выбежавшего к ним Илью сочли за такой же балласт, и крайний темный бросился в его сторону — от слабых всегда избавляются в первую очередь. Его встретил кулак, окутанный Священным Пламенем, разом сбивший нападавшего с ног — вот и пригодилась наука Алекса. Дальше опуститься к упавшему, чтобы выжечь остатки тени, обнаружив перед собой старика. Да, поторопилась Сарасвати с убийством чистильщиков — из них бы куда лучше вышел рейд на владелицу места Силы. Хорошо, что поторопилась.

Крик Сени «Осторожно!» запоздал, но выпад второго черного разбился о благословение, и возвращенный удар откинул нападавшего, заставляя отступить, чтобы сохранить равновесие. Однако он устоял и снова бросился на Илью, игнорируя изначальный приказ богини, и Илья кинулся ему навстречу, догадываясь, кто же прячется за теневым покровом. Даже уворачиваться не стал, в отличие от противника. Только чужие атаки хоть в лицо, хоть со спины все равно не работали, а обычные удары легко блокировались — тень слишком полагалась на могущество богини и не давала управляемому человеку самому определять силу и направления удара.

Повезло? Нет, он слишком много вложил в то, чтобы события по итогу пошли так, как сегодня. Ну да, кому-то покажется, что все потеряно, раз Сарасвати освободилась, но не Илье, видевшему последующие события, а потому знавшему — все будет хорошо. Они справятся, как сейчас справлялся он сам, даже лучше, чем в череде вероятностей, ведь там у него не было Священного Огня. С ним и облаченный в тень Финн Феллоуз не страшен! Что может быть проще? Пропустить череду выстреливших в грудь теневых отростков, уклониться от целящегося в лицо кулака, ухватить чужую руку своей окутанной пламенем ладонью. Отпустить, уйти в сторону и за спину, проигнорировать новый выпад тьмы, бросить в противника файерболом, снова уйти в сторону. Кружить и уворачиваться, пока от тени ничего не останется. Илья настолько вошел во вкус, даже успел поверить, что ему не обязательно умирать для нужного финала — с такой-то силой!

Финн Феллоуз оказался настолько крепким, что не свалился, как до этого старик или еще раньше Ян Смирнов, только припал на колени, силясь подняться и продолжить бой. Не любил он проигрывать, особенно хлюпикам вроде Ильи, к которому ко всему прочему имел давний счет, да все никак не выпадал шанс оный предъявить. Наверное, стоило его вырубить, но Илья не знал ни одного усыпляющего заклинания и не был уверен, что сумеет сейчас призвать воду. Добивать побежденного не хотелось — не в его принципах, тем более там еще один отравленный имелся.

— Чего бы тебе не успокоиться и просто не подождать? — спросил он Финна и столкнулся с такой ненавистью в глазах, как будто это Илья лично две реки тысячелетия тому назад столкнул, не говоря обо всех прочих неприятностях.

Наверное, скажи он еще что-нибудь, Феллоуз точно поднимется и попробует ударить, но того усмирил подошедший к ним Сергей и, ткнув Финна в затылок дулом Весты, приказал:

— Сиди смирно, а то продырявлю, благо пушка вашим Верховным под это дело зачарована.

И — о, чудо! — доброе слово и пистолет сработали! Финн плюнул Илье под ноги и отвернулся. Можно было смело оставить его и заняться последним посланником богини Воды. Только когда Илья повернулся к остальным, обнаружил, что третьего черного схватила Лиза.

«А молодец девчонка!» — успел подумать он, прежде чем по двору разлетелся отчаянный крик Ольги:

— Стой! Не надо! Не убивай его!

Ну да, точно! Лиза не умела очищать тени и в этот раз, судя по стонам несчастного, не собиралась ждать Илью. У нее, как и у Финна, тоже имелись к противнику личные счеты.

— Лиза, подожди! — Илья бросился к пытающемуся вырваться из сжимающихся все теснее тисков черному человеку. — Я его очищу!

— Этого не очистишь, — хмуро ответила она, но активировать уничтожение не стала, и на том спасибо.

— Я знаю, что там Романов, — закрыв мужчину собой, сказал Илья. — Но его смерть ничего тебе не даст — ни успокоения, ни радости.

— Ничего ты не знаешь! Свали отсюда нафиг, не загораживай вид!

— Знаю, Лиза. Я все знаю.

— Тоже мне всезнайка, — сквозь зубы прорычала девчонка — он ее только сильнее разозлил. — Я из-за этого гада целых десять лет жизни потеряла! А могла и больше, если бы племянник старшей жрицы так удачно меня не убил. Время вернуть должок.

— Он у многих жизни отнял, причем самым трусливым образом, не беря на себя ответственность за их смерти. Но его убийство не то, с чего стоит начинать!

— Ты, блин, меня вообще слушал⁈

— Да! Послушай и ты меня! — Илья тоже начинал потихоньку закипать — раздражение легло на благодатную почву, вспаханную недавней схваткой. — Убьешь его и для тебя ничего не закончится! Наоборот! Будешь потом вспоминать всю жизнь, как из-за него в Подземелья Шамбалы попала! Раз за разом переживать тот кошмар! Ты этого хочешь, да? Ну давай, валяй! — он посторонился и кивнул на бьющегося в коконе из водных жгутов черного человека. — Отдай ему вообще всю жизнь, раз десяти лет для тебя было мало!

Целую вечность они смотрели друг другу в глаза, не желая уступать. Лиза первой отвела взгляд, щелкнула пальцами, убирая ловушку с черного человека, и пошла к дому. Илья выдохнул, пропуская удар в спину, призвал в правую руку побольше пламени и обрушил его на Романова. Даже смотреть на него не стал, когда тот упал, развернулся и снова поймал взгляд Лизы, стоящей возле клумбы с бархатцами. Треклятой клумбы с бархатцами… А Финн уже увернулся от направленного в него ствола и ударил увлеченного чужой перепалкой Сергея «Ошеломлением», подхватил падающий пистолет и наставил его на девчонку. Не на Илью. На Лизу.

Руки сработали быстрее головы, щелкнув той самой заготовкой руны. Мгновение, и Илья очутился рядом с Лизой и опрокинул ее в клумбу. Мгновение, и раздался выстрел, опаливший болью сознание. Ноги подкосились, тело бесполезным кулем свалилось на землю. Мир вокруг зарябил, совсем как во время приступов. Почему? Денис ведь снял проклятие. Неужели сделанное Ильей ради спасения остальных настолько отвратительно, что Земле противно носить его на себе? Видимо, да. Вот все вокруг рябит и крошится звездной пылью, скоро и небо рухнет, и знакомые щупальца боли потянут душу в ненавистную череду вероятностей, чтобы он из нее больше не выбрался, никогда не выбрался…

Однако, когда потянуло вверх, боли не случилось, только слабость и подступающее приливом успокоение. Но стоило Илье поддаться ему и смириться, как чьи-то ледяные руки схватили его и потянули обратно.

«Держу, — весенним ручьем раздался в сознании девичий голос. — Я тебя держу!»

Мир перестал рябить, зафиксировав на месте каждое свое созвездие.

Илья упал.

И тьма рухнула на него.

Давным-давно существовали иные миры и народы их населяющие, созданные матерью-природой равными друг другу. С нежностью смотрела она на них, пока те росли да обожествляли ее, с гордостью, когда шаг за шагом раскрывали тайны вселенной, себя богам равными посчитав. Крепли да взрослели день изо дня, плодились да размножались, заселяя собой все большие и большие земли. Строили железных птиц, змей и рыб да до звезд дотянуться стремились. Тесны казались им объятья матери, но спорили постоянно, кого из них выгнать за пределы нежных рук. Дрались часто до крови, текла она по траве со слезами родительскими смешиваясь. И все ж иные научились различать алый да мириться потом с братьями пытались, не всегда искренне, мысль злую порой затаив до новой драки. И все бы ничего, раз из крови пролитой новые дети рождались, что за любовь между народами громче песни пели, чем рожденные из мирной воды. Да только выдумали они однажды Цветок Огненный.

Сколь красив тот был, столь же опасен да жаден. Там, где падали его семена, высоко расцветало пламя, всю жизнь на многие дали вокруг в себя вбирая. Долго не родила потом земля в тех краях, болели да быстро помирали твари живые, и отблески Цветка Огненного невидимым прахом в тех краях мерцали.