— Ясно, — в этот раз Макс не стал спорить, как обычно, видимо, возвращение дочери на него благоприятно повлияло. — Амулет на удачу, значит. Хорошо, поищу. А сам с пламенем не экспериментируй, дождись Сеню.

Илья кивнул. Нилан приобнял Лизу за плечи и щелкнул руной портала, оставляя его наедине с не самыми приятными мыслями.

— Мальчишку не угробь, Финн Феллоуз, — пробормотал Илья в пустоту. — А за мной приходи. Буду ждать.

Вроде и времени прошло всего ничего, как Ян снова появился в ее жизни не в образе кошмара из сна, а во плоти, но Миле казалось, что прошла целая вечность. Все очень сильно изменилось за эти сутки. Бессонная ночь будто не собиралась заканчиваться никогда. Мила успела принять освежающий душ, надеть чистое домашнее платье, обсудить с Яном все, что с ними произошло. И с одной стороны, стало намного легче, но тягостное чувство вины все равно не отступало.

Само поместье со вчерашнего дня тоже успело измениться. Весь дом наполнился чистильщиками и, как ни странно, жизнью. Они, как тараканы, сновали везде и исчезали, стоило только «включить свет». Пока Ян разливал утренний кофе по кружкам, Мила лишь на мгновение выглянула в коридор на шум и тут же спугнула несколько из них. Они, конечно, разбежались не поэтому, а по своим делам, но ассоциация получалась слишком стойкой.

Вот она — новая охрана. И с ней придется смириться. Мила не то чтобы побаивалась чистильщиков, но ведь и тараканов не сказать, что боялась. При этом в контакт вступать не хотела ни с теми ни с другими. Может, из-за присутствия богини Воды в компании чистильщиков становилось не по себе, будто они были созданы, чтобы устранять все инородное, а богиня Воды оказалась именно такой. Но, увы, для ее изгнания чистильщикам пришлось бы изгнать и саму Милу.

С другой стороны, поместье сейчас нуждалось в какой-то новой жизни, которая наполнит затененные уголки коридоров. Слишком много всего здесь произошло без контроля и вмешательства творцов. Слишком много пространства богиня Воды смогла занять и в сознании Милы, и в этом поместье, заражая все своим ядом.

— Ты точно не хочешь прилечь? — поинтересовался Ян, ставя перед ней чашку крепкого ароматного кофе.

— Нет, я и так как будто целую вечность провела во сне, находясь в этом злосчастном поместье. Мне хочется побыть рядом с тобой, не рискуя опять провалиться в кошмар.

Ян понимающе посмотрел ей в глаза и притянул к себе. Объятья были недолгими, но крепкими. Мила почти забыла его запах и поэтому уткнулась лицом в ворот идеально сидящей рубашки. Ей показалось, что Ян стал еще крепче, мужественнее с последней встречи. Оно и ожидаемо, все произошедшее не могло не изменить их. Испытания для воли, разума и тела оставили везде свои отпечатки.

— Грустишь? — спросил он, выпуская ее из объятий.

— А ты бы не грустил?

— А я и грустил… — отстраненно произнес он, садясь в кресло.

— Ты о чем?

Его фраза смутила ее.

— Недавно я отравился тенью и, к своему стыду, сразу сдался ей, даже не осознав, что произошло. Потому я очень хорошо понимаю тебя. Лучше, чем ты можешь себе представить.

— Но… — на выдохе произнесла Мила, не сумев подобрать слов. Откровение Яна стало для нее неожиданностью.

— Если бы не Дэн, не знаю, чем бы это все закончилось.

— Расскажешь?

— А что тут говорить? Я такого мог натворить в Шамбале, что как вспоминаю, сразу мороз по коже. — Оба несколько секунд молчали, а потом Ян продолжил: — Ты должна простить себя, я знаю, о чем говорю. На твою долю и так выпало слишком много испытаний.

— Я убила Анжелику! — не сдержавшись выкрикнула Мила. — Прости… Я даже говорить об этом спокойно не могу. Меня всю трясет, как только вспоминаю ее изуродованное тело.

— Ты должна себя простить, — спокойно, но твердо произнес Ян. — Ты не виновата.

— Да как же не виновата? — Мила сорвалась с места, подошла к окну, заламывая пальцы.

Ей стало невыносимо тесно и душно, но она не решилась открыть окно.

— Я пытала ее. Издевалась. Понимаешь? А потом убила!

— Ты. Не. Виновата… — повторил Ян с места, и она поняла, что рада этой небольшой дистанции. Ей сейчас не хотелось ни утешительных объятий, ни заботливых прикосновений.

— Анжелика мертва из-за меня. Я теперь убийца.

— Я тоже… — спокойно произнес Ян.

— Ты защитник Рубежей! Ты герой. А я, — нервный смешок вырвался непроизвольно, сам собой, — поехавшая художница, которая в трясущихся руках даже кисть удержать не может. Которая пытает людей и держит в страхе местный персонал. Ты думаешь, почему тут никого нет? Из-за меня!

— Хватит перетягивать всю вину на себя. Во всем, в чем ты винишь себя, виновата только богиня Воды. И никто больше. В моем случае сложнее списать вину на кого-то другого.

— О чем ты?

— Помнишь Артура Грема? Которого убил отец?

Она кивнула.

— Его убил я. Не отец. Теперь ты понимаешь, насколько мне близко то, что ты чувствуешь?

Она не нашлась что ответить.

— Как бы ты сейчас ни истязала себя чувством вины, ни к чему хорошему это не приведет. Все, что ты можешь, это простить себя и идти дальше. Только это поможет нам победить.

— Но ведь…

— Нет ничего более бесполезного и разрушительного, чем вина. Ты можешь пытаться делать выводы из своего… из произошедшего недавно, пытаться быть лучше, но не грызть себя за ошибки, ответственность за которые лежит не на тебе.

Стайка птиц сорвалась с дерева, оставив колышущиеся ветви. Почти с такой же легкостью слова Яна потихоньку изгоняли терзающее ее чувство вины.

— Может… — начала сдаваться Мила. — Может, ты прав…

— Ты доверяешь мне? — вопрос Яна заставил Милу развернуться и посмотреть ему в глаза.

— Да… Конечно, да.

— Тогда просто поверь, что твоей вины в этом нет. Единственное, в чем ты виновата… — У Милы замерло сердце. — В том, что очень красивая.

В груди разлилось тепло, и она искренне улыбнулась. Впервые за долгое время.

— Пей кофе, раз уж отказываешься спать. Остынет, — Ян кивнул на кружку, и Мила вернулась к столику. — Скоро уже все наладится. И мы изгоним из тебя эту дрянь.

— Хотелось бы… Думаешь, недолго осталось?

— Да, потерпи еще немного, и с богиней будет покончено. Векши уже начали подготовку к ритуалу. Это обессилит твою захватчицу, и ты вернешься ко мне улыбающейся и свободной.

Мила бросила на него кокетливый взгляд и спряталась за пустеющей кружкой кофе.

— Да и внешний Рубеж уже не отнимает столько сил, как раньше. Мы близки к победе. Осталось лишь…

Ян недоговорил. Тишину дома, полного «тараканов», нарушило чье-то появление. Громогласный голос Макса, сбивчивый мужской голос и женское щебетание оживили обстановку.

— Кто там? — поинтересовалась Мила.

Сквозь приоткрытую дверь было плохо слышно, и Ян прислушался.

— Судя по голосу, там точно Макс. И, возможно… Густаф? — полувопросом ответил он.

Мила скользнула к двери и выглянула, чтобы лучше расслышать голоса, доносящиеся из холла, а Ян и вовсе вышел все разузнать.

Когда вернулся, Мила уже допила кофе и решала, не налить ли еще.

— Ну и кто там? — спросила она, решив все-таки остановиться на одной чашке.

— Макс, Густаф и сестра Ольги, целительница, кажется. Я ее сам не знаю, но Макс представил. Ли-иза. Меня от имени даже передернуло, еле сдержался… В общем, Густафу стало плохо, когда Макс его нашел, видимо, сердечко шалит — в его возрасте и с тем, чего его шайка-лейка наворотили, не удивительно. А девушка подлечит его.

— Да, владельцу места Силы нельзя умирать, — произнесла Мила, радуясь, что не убила Густафа днем ранее.

— А еще… — он замешкался, — Лана нашлась…

— Лана? — Мила подумала, что ослышалась

— Да. Дэн ее прямо из лап Штаута вырвал… Там жуть какая-то прям случилось, судя по рассказу. Но, главное, что она жива, и с ней теперь все хорошо.

Камень упал с души, и Мила второй раз за день искренне улыбнулась.