— Агат-два принял!

— Агат-три принял!

— Гром-один принял!

Невозможность задержать Жеффа означало уничтожение большей части бойцов группы. Тогда единственный выживший должен отступить и вести слежку издалека. Но надеюсь, до такого не дойдёт, и я успею вовремя.

— Ну сейчас мы этих сучат прищучим, — оскалился Прохор. — Отольются им слёзы ребятушек. За всё ответят.

Пост, охранявший овраг с подземным ходом, не смог выполнить мой приказ. Или не захотел, предпочтя погибнуть, но задержать врагов, которые могли рассеяться по лесу и удрать под прикрытием магии. Дружинники погибли в короткой кровопролитной стычке, но не выпустили гитлеровцев и Жеффа из оврага. А там подоспели резервные группы со стороны замка. И я.

На месте выхода из-под земли сейчас зияла огромная воронка. Вокруг неё валялись изуродованные тела эсэсовцев. Ещё с полдюжины трупов были разбросаны по оврагу. Немцы укрепились под одним из склонов и бешено отстреливались из автоматов, иногда метая гранаты наверх. Позиция им досталась совсем плохая. В любом ином случае их бы уже прикончили. Вот только сейчас им помогала магия.

«Жефф, где этот ублюдок?», — пронеслось у меня в голове.

Словно услышав мои мысли вновь ожил передатчик:

— Это Гром-один. Уходит небольшая группа на север. Там человек с амулетами и две химеры. Ещё три задерживают нас. Или не с амулетами, а сам маг. На нас насели твари, не пускают за ним. Агат-два уничтожена полностью. Агат-три ведёт бой с немцами из сопровождения мага.

— Прохор!

— Понял, Лорд.

Беролак перекинулся в зверя, что-то рыкнул и стремглав понёсся на север. За ним последовали ещё двое беролаков.

Я задержался всего на пару секунд, чтобы ударить из амулета ледяной бурей по позициям эсэсовцев, после чего побежал за оборотнями на шум выстрелов вдалеке.

Когда прибежал на место, то увидел схватившихся друг с другом химер и беролаков. Те рвали друг друга на куски. Кровь лилась ручьями, летели куски шерсти и плоти, ревели от боли и ярости оборотни. Недалеко от них стоял тёмный маг, отгородившись от окружающего мира магическим куполом. Вокруг него были перемешаны снег с землёй от взрывов и пуль. Окружающие деревья лишились коры, части древесины и веток и стояли, будто погрызенные сумасшедшими бобрами или такими же дятлами. Часто пули рикошетили от промороженной земли и летели во все стороны. То, что это и был Жефф, я понял сразу, как только увидел ауру мага. И описание его внешности совпадало с тем, что дала Мария и достали разведчики Тишина.

При виде меня он вскинул вверх руку и что-то крикнул. Кажется, запросил переговоры, поняв, что не справится со мной. Да что там со мной, если его остановили обычные дружинники! Даже задержись я, и то через несколько минут его магическая защита исчезла бы. После чего зачарованные гранаты и пули дружинников мигом поставили бы точку.

А так точку в жизни мага из другого мира поставил я.

Вся мощь адамантиевого амулета в виде огненного торнадо рухнула на Жеффа. Слабый магический купол не помог ему, лишь оттянул на несколько секунд агонию. Окружающие деревья вспыхнули, как свечки. Я держал заклинание минуту, тратя всю энергию амулета. Когда торнадо пропало, то на том месте осталась выжженная неглубокая воронка порядка трёх метров в диаметре. От тёмного мага остался только пепел, смешанный с землёй. Его смерть я почувствовал очень хорошо. И даже увидел магическим взором, как распалась тёмная аура, разлетелась в клочья, словно сгоревший лист бумаги под порывом ветра.

Дальше осталось только добить химер, которые после смерти своего хозяина не потеряли активности.

Договариваться или брать в плен мага я не собирался. Всё равно по совокупности преступлений ему гарантирована казнь. Захватить, допросить и казнить? А где гарантия, что Жефф не воспользуется отсрочкой и не сотворит какую-нибудь особенно убойную гадость вроде посмертного заклинания. Так что, никакого желания возиться с этой падалью у меня не было. Пользы ноль, а возможного вреда вагон с тележкой.

— Всё? — немногословно поинтересовался у меня Лыткин, когда я вернулся к замку на НП командора.

— Всё, — подтвердил я.

К этому моменту дружинники добивали последних гитлеровцев в замке и подземных помещениях. Эсэсовцы дрались с обречённостью загнанных крыс. Из-за небольшого числа моих солдат и того, что немцы были разбросаны мелкими группами по внушительной территории, их не получалось прихлопнуть одним-двумя ударами. У многих были боевые и защитные амулеты, что почти им не помогало, лишь оттягивало их смерть.

После уничтожения тёмного мага бой и последующая зачистка территории шли ещё час. После чего мы ушли, забрав своих убитых и все амулеты Жеффа, которые смогли найти. Я решил не оставлять их, чтобы не подтолкнуть гитлеровцев к попыткам те зарядить, повторяя действия тёмного мага. Ничего не получилось бы, но сколько бы военнопленных они угробили при этом…

Во время быстрого обыска замка я нашёл две лаборатории Жеффа. Одна была, судя по всему, его личной, куда он никого не пускал. Там нашлось много ценных предметов, которые я прихватил с собой. Всё, что взять было нельзя, уничтожалось с особым тщанием. Перед уходом сквозь портал замок был подожжён со всех сторон. Немцам, захоти те раскопать руины, придётся потратить уйму времени и сил на это.

Операция по устранению вражеского мага стоила жизни восемнадцати дружинников. Пятеро из них были оборотнями, остальные гномолюды-штурмовики и полуэльфы-разведчики. Для одного боя весьма существенные потери. К таким мы ещё не привыкли, и привыкать как-то не хочется.

— Киррлис, безгранично рад нашей встрече! — широко улыбнулся мне Смит. Американец прибыл в Юррдурэ-Хак сегодня утром, но встретиться со мной смог только во второй половине дня. Приехал не один. С ним были ещё трое сопровождающих. Их внимательные взгляды не вязались с полноватыми фигурами и добродушными лицами, которые больше подойдут каким-нибудь поварам или бухгалтерам, а не профессиональным разведчикам. В том, что ко мне прибыли именно такие, я был уверен на сто процентов. Аура выдаёт американцев точнее и лучше, чем сводки и допрос.

— Джон, — ответил я ему тем же, пусть и не настолько широкой вышла улыбка, её ведь нужно тренировать, а мне некогда, — приятно видеть тебя у меня дома. Надеюсь, проблем в пути не было?

Некоторое время шла словесная вязь, перемешанная с гостеприимством хозяев и ответными любезностями гостей. Потом плавно перешли к делу. Так как сегодня на нашей встрече Швица не было, то серьёзных тем подняли больше.

— Киррлис, не хочу, чтобы между нами были недомолвки и, эм-м, обман. В прошлый раз я тайно сделал несколько снимков твоего города.

— Хм? У тебя никто не видел фотоаппарата, а следили плотно.

На мои слова про слежку американец никак не отреагировал, даже аурой. Должен был понимать, что это обязательный фактор при встрече будущих партнёров и союзников, таких, как мы.

— Микроаппарат был встроен в сигару, с которой я ходил.

Я вспомнил толстую вонючую штуку, которую Смит часто крутил в руках или держал в зубах в прошлый раз. Мне он пояснил, что хочет бросить курить, но постепенно. И вкус с запахом не зажжённой сигары ему помогает. Кстати, аура американца в тот раз выдала, что говорит правду или близкое к ней. Сегодня, кстати, он тоже доставал её пару раз утром. И всё. Выходит, ему повезло, что невольно сказал то, что думает. А я, привыкнув к считыванию ауры и увидев в ней правду, не стал обращать особого внимания на сигару.

«Или те, кто его снаряжал и инструктировал неплохо изучили все слухи обо мне. В частности, моё умение считывать ауру, — подумал я. — Правда, я и не скрываю это ни от кого».

— Вспомнил, — сказал я и недовольно покачал головой. — Плохо, Джон, в наших делах искренность важнее. Мы имеем дело с магией, которая является третьей стороной. Для неё нет понятия намёков и дипломатических ходов, где слово «нет» часто означает «да». И наоборот. Представь, что ты тяжело болен, но не стал рассказывать о некоторых симптомах доктору. А тот поверил и не провёл углубленный осмотр. Из-за этого болезнь стала прогрессировать и перешла в смертельную стадию. Примерно так и с магией.