– Да, она забыла вчера что-то забрать, решила по пути от подруги забежать.

Не знаю, зачем повторила слова воспитательницы, просто… Сказала и всё.

– Угу, – согласно кивнул мужчина, вроде бы веря мне, но при этом, не спуская с меня цепкого взгляда. Стало неуютно. Будто утренний холод, который я до этого не очень-то замечала, пробрался под плащ, и принялся жалить тело.

– Я пойду? – слова прозвучали так, будто я спрашивала у него разрешения. Патрик на это усмехнулся:

– Ну, иди, – бросил так, словно ему мой вопрос доставил удовольствие. Я прошла несколько шагов вперёд и обернулась – старик так и стоял у двери сторожки, и всё так же задумчиво смотрел на меня.

Что это с ними со всеми сегодня? И Лорен, и Патрик вели себя крайне странно. А я раньше за ними ничего подобного не замечала, или… Я просто не присматривалась к ним?

Пожалуй, второе утверждение было куда ближе к истине. После развода и увольнения из королевской лечебницы, я старалась нагружать себя работой так, чтобы не оставалось ни сил, ни времени на то, чтобы жалеть себя. И у меня это вполне получалось, так что же изменилось сегодня?

Ответ на это вопрос я не знала, а потому и мучить себя не стала. Тихонько открыла скрипучие парадные двери и пошла в кабинет. Пока не стала тревожить доктора Грасса, ведь он, наверняка, ещё отдыхает в изоляторе.

В коридорах, ожидаемо, были тихо и пустынно. Ребята ещё спали, и до подъёма им оставалось ещё чуть больше часа.

В кабинете я переоделась, убрала свои вещи и достала накладные, по которым сегодня должны были доставить лекарства. Мне очень импонировало, что в приюте внимательно относились ко всем запросам от персонала. Требовались зелья и снадобья? Пожалуйста! При том именно те, которые заказываешь. Нужны тетради и писчие принадлежности? Никаких проблем! Всё доставят точно в срок.

Доктор Грасс как-то обмолвился, что так было не всегда. Когда он только пришёл работать в приют, проблемы были не только с лекарствами, но и с питанием. Да и с одеждой. Словом, со всем, что требовалось для детей. А когда у приюта святой Афреи появился меценат из семьи Винтерс, всё переменилось в лучшую сторону.

Про семью Винтерс я почти ничего не знала. Слышала только, что им принадлежит большая часть гражданских кораблей, которые доставляют разные товары из других стран. На этом мои познания и заканчивались. Впрочем, я об этом не жалела – у меня никогда не было желания лезть в чужую жизнь. Будь то бедняк, или самый известный богач.

Над бумагами я сидела не долго. Вскоре открылась дверь, и в кабинет вошёл заспанный доктор Грасс.

– Догогая! – воскликнул он. – А вы зачем тут?

Усмехнувшись, произнесла:

– Я тоже рада вас видеть.

– Что-то случилось? – мужчина прищурился, никак не отреагировав на мои слова.

– Вовсе нет, – отмахнулась и поднялась со стула. – Просто выспалась и решила прийти пораньше. Всё равно дома нечего делать.

Доктор Грасс склонил голову к плечу.

– Это вы згъя, лучше бы полежали лишний часок, вам отдых нужен не меньше моего.

Может он и прав.

– В следующий раз так и сделаю, – согласилась покорно.

Мы побеседовали не больше десяти минут. После доктор засобирался домой. Оставшись одна, я недолго пробыла в кабинете. Когда в коридорах послышались торопливые детские шаги и голоса, решила, что пора идти в столовую.

Месячное меню утверждала ещё леди Биэльс, прошлая директриса, и его бы стоило обновить. И, соответственно, заверить теперь уже у Илиаса.

Вивиан, одна из поварих, чья смена выпала на сегодня, категорически отказалась идти к новому директору, отговорившись тем, что страсть, как его боится. Откуда у неё взялся этот страх, я понятия не имела, но подозревала, что дело вовсе не в страхе, а в лени. Вот Дафна, вторая повариха, даже не стала бы поднимать этот вопрос – решила бы всё сама, не привлекая меня.

Теперь же мне пришлось идти к кабинету директора и дожидаться его там. Стрелки часов давно переползли с восьми на половину девятого, а Илиаса всё не было. Что было очень странно. Насколько я знала, все предыдущие дни он приходил строго ко времени, не опаздывая ни на секунду, а тут… Что-то случилось? Наверняка…

Я подождала ещё десять минут и только собралась уходить, как парадная дверь со скрипом открылась, впуская внутрь слегка помятого директора. Впрочем, не слегка… Он выглядел так, будто всю ночь напролёт употреблял что-то горячительное – всклокоченные волосы, припухшее лицо и бледные потрескавшиеся губы. Но куда страшнее был его мрачный взгляд!

Заметив меня, он проворчал:

– Вы-то мне и нужны! – и, не дав сказать хоть слово, схватил за руку и поволок в сторону своего кабинета. А я даже не сопротивлялась. Вопрос «почему» даже не стала себе задавать, всё равно ведь ответа на него у меня не было.

Лишь оказавшись в кабинете, я с осуждением выдохнула:

– Вы что? Пили?

Илиас скривился и со вздохом признался:

– Пару глотков сделал.

Хм… Он уверен? Может, пару бутылок? Заметив мой скептический взгляд, Илиас пояснил:

– Вот это, – он показал на своё лицо, – дело рук одной моей знакомой. Похоже, она немного перестаралась, когда брала с меня клятву.

Понятнее не стало, но почему-то крайне неприятно резануло от упоминания какой-то «знакомой». Почему? Ах, да, снова вопрос без ответа.

Илиас Хантер

Я был зол. Да что там! Не просто зол, а прямо-таки пребывал в бешенстве. Ещё когда сидел с Расселом, командиром отряда зачистки, к кому я обратился, чтобы поговорить по поводу своих беспризорников, понял, что Одри перестаралась. А уж придя домой и, увидев в зеркале распухшее лицо и красные, налившиеся кровью глаза, будто я дня три пил, не просыхая, ощутил весь масштаб катастрофы.

Ну… Одр-р-ри! Это же надо было такое придумать?

Дома я пытался избавиться от характерных отёков – умывался холодной водой, растирал кожу до красноты, а после вовсе нырнул с головой в ведро, задерживая дыхание. Ни-че-го! Все старания были впустую.

Пришлось идти на работу в таком виде. И стоило только войти в приют, как я тут же столкнулся с Софи. По её глазам сразу можно было понять, за кого она меня приняла. Мысленно пообещав придушить Одри при следующей встрече, в двух словах объяснил девушке, почему именно так выгляжу.

Софи, кажется, не поверила, но помочь согласилась. Спасибо и на этом, иначе если местный серпентарий увидит меня в такой форме, то… Всё пропало.

Она попросила меня сесть в кресло, сама же встала за моей спиной и прикоснулась прохладными пальчиками к моим вискам. От удовольствия, которое испытал, едва не застонал. Судорожно выдохнул и попытался чуть отстраниться, потому что нахлынувшие чувства были для меня… слишком. Почти болезненная потребность подталкивала к тому, чтобы развернуться в этом грёбаном кресле и усадить девушку к себе на колени. А там…

Мысль, хоть и с большим трудом, я оборвал. Да и желание взял под контроль. Кашлянул тихо, блуждая взглядом по комнате и пытаясь зацепиться хоть за что-то, лишь бы не думать в опасном направлении. Зацепился за стеклянную дверцу шкафа, где отражалась худенькая фигурка Софи, стоящей позади меня.

– Больно? – расценив по-своему мои метания, спросила девушка. Её руки дрогнули, и кажется, стали ещё холоднее.

– Нет, всё хорошо, – вытолкнул с трудом. Голос просел, и слушаться отказывался. Да я и не знал, что ещё нужно добавить, поэтому замолчал, а потом вовсе закрыл глаза, в надежде, что так будет проще.

Чужая магия обожгла кожу, но всего на мгновение, после же тёплым потоком хлынула по венам, забирая и боль, и раздражительность. Как и желание придушить одну вредную целительницу. Я буквально ощущал, как ненавистные отёки спадают, и глаза перестаёт жечь.

– У вашей знакомой, – произнесла Софи с некоторой холодностью, – очень специфическое чувство юмора.

– Это уж точно, – согласился с ней и усмехнулся, не открывая глаз.