«Дорогая, мистеру Форино стало хуже. Он запретил писать к тебе. Нас определили в лечебницу святой Норисы. Я была бы рада, если бы ты смогла приехать».

Лечебница святой Норисы место, куда определяют тех, кому осталось жить всего ничего. Разве могла я остаться в стороне от чужой беды?

Оставив Илиасу записку, накинув на поднос простенькое плетение, чтобы еда осталась горячей, я вышла из квартиры.

Илиас Хантер

Я совершенно точно собирался пойти к Софи на кухню. Чётко помню это желание, так и не приведённое в исполнение. Открыл глаза, упираясь взглядом в тени, пляшущие на потолке. Вечер? Или ночь?

Тело лёгкое – никакой боли, никакого дискомфорта.

Откинув одеяло, сел на кровати, осмотрелся. В квартире было тихо и темно. Софи ушла? Да быть такого не может. Может быть, улеглась на том неудобном диване?

Я поднялся на ноги, посмотрел на сложенную одежду, и, махнув рукой, направился на поиски моей целительницы. Моей? А чьей же ещё? Осталось убедить её в этом.

Но к моему недоумению, девушки на диване не оказалась. И кухня была пуста. Я вернулся в спальню и только тогда заметил записку, оставленную на краю тумбы, рядом с подносом с едой.

Там было написано аккуратным ровным почерком:

«Уехала в лечебницу святой Норисы. Не знаю, когда вернусь. Надеюсь, вы дождётесь меня».

И приписка внизу:

«Еда должна остаться горячей».

Из всего прочитанного самым важным оказалось – надеюсь, вы дождётесь меня. Она не гнала и не мечтала найти квартиру пустой к своему возвращению, а это что-то да значило.

Приободрённый этим, я вернул поднос на кухню и там, не торопясь, принялся есть. Суп был… вкусным. Да что там! Вкусным было всё. А осознание, что это готовила Софи, придавало еде особый вкус.

Жаль, что она ушла. Я как раз планировал проговорить начистоту. К сожалению, я мог сказать не всё, детали дела Лестер настоятельно рекомендовал не разглашать, но в общих чертах она должна была знать, что в приюте не всё так просто. И приезд Винтерсов… Словом, нам стоило поговорить, но её не было и мне приходилось сначала есть в одиночестве, потом, глядя на стрелки часов, что подбирались к десяти вечера, нервно шагать по комнатам, не находя себе покоя. Когда же она не пришла и ещё через полчаса, я вознамерился одеться и поехать в эту лечебницу, но у двери послышалось какое-то движение. Кто-то дёрнул ручку, один раз, второй, потом раздался стук. Впрочем, не стук, а так, осторожное шуршание, будто с той стороны и не стучали вовсе, а лишь гладили дверь, пытаясь таким способом уговорить её открыться.

Шагнув к двери, тут же распахнул её. И из-за того, что она открывалась внутрь, посетитель едва не упал, с трудом удержавшись на ногах. Я не сразу признал мужчину, а когда рассмотрел, то… Вздёрнул его за шкирку и грозно рыкнул:

– Чего тебе здесь нужно?

Мужчина посмотрел на меня, с трудом фокусируя взгляд, и произнёс заплетающимся языком:

– А где моя Софи-и-и-и?

Бывший муж моей целительницы был пьян настолько, что ноги его почти не держали. Чудо, что он вообще дошёл сюда. Точнее не чудо, а большая беда. Для него. Потому что уйти на своих двоих я ему точно не позволю. В назидание, так сказать. Чтобы неповадно было ходить туда, где его не ждут. Не ждут ведь?

– Она давно уже не твоя, – вытолкнул хрипло, пытаясь обуздать эмоции. Казалось, ещё секунда и я попросту придушу его.

– Не моя, – вопреки моим ожиданиям, всхлипнул Альберт, если я правильно вспомнил его имя, и расплакался, словно ребёнок. Крупные капли слёз потекли по его полным щекам, а искусанные губы задрожали. Он силился сказать что-то ещё, но не мог.

И что с ним делать? Такого и бить жалко… Хотя стоило бы.

– Софи-и-и, – завыл он так, что наверху хлопнула дверь. Наверняка, эта любопытная старуха решила узнать, что же тут происходит.

Вздохнув, затащил бедолагу в квартиру. Он то и дело норовил упасть на колени, при этом хватал меня за руки и бормотал:

– Софи, я так виноват, виноват…

– Виноват, ещё как виноват, – произнёс, затаскивая безвольное тело на кухню и усаживая его на стул. Альберт покачнулся, и мне вновь пришлось придержать его, иначе бы он кулем завалился на бок.

Кажется, только сейчас он понял, что рядом с ним не Софи. Посмотрел на меня, особенно уделяя внимание оголённому торсу, нахмурился и выдавил:

– А ты чего здесь?

Усмехнувшись, покачал головой.

– Я-то? – протянул притворно ласково. – Я там, где должен быть, а вот что здесь делаешь ты, этот вопрос куда интереснее.

Он явно не успевал за моими словами. Силился понять, но это ему не удавалось. И Альберт попытался встать, чтобы, наверняка, воспроизвести на меня впечатление. Но куда там, даже если он встанет на стул, что в его состоянии очень сомнительное предприятие, то вряд ли сможет напугать меня.

– Я не понял, ты чего тут? – повторил он, пытаясь решить сложную задачу. А задача была проста. Я здесь, а он – где-то там, со своей новой пассией. И решать тут уже нечего.

– Давай-ка я поймаю карету и отправлю тебя домой, – вздохнул тяжело.

Нет, мы обязательно поговорим с ним и я донесу до него, что сюда приходить не стоит, но сейчас он вряд ли поймёт меня.

– Домой? – его брови взлетели вверх, а на глаза вновь навернулись слёзы. Альберт всхлипнул: – Не хочу домой.

Для подтверждения своих слов, он истово затряс головой, от чего закачался и снова едва не свалился на пол. Пришлось придержать его.

Надо было именно в этот момент хлопнуть двери. Через несколько мгновений Софи уже стояла в дверях кухни. Я быстро посмотрел на неё. Она плакала. Не сейчас, а до этого, и от понимания мне захотелось шагнуть к ней и… Софи, оценив обстановку, строго бросила:

– Что здесь происходит?

Одновременно Альберт, с неожиданной силой, вырвался из моей хватки и, свалившись на пол, на коленях пополз в сторону целительницы, приговаривая:

– Софи-и-и-и, моя Софи-и-и-и…

И ничего она не твоя, хотелось сказать мне, но я лишь стиснул зубы, и сжал кулаки, чтобы ничего лишнего не сказать и не предпринять.

Софи Вейсс

Внутри меня была бездна. Боли, отчаяния и понимания, что наступило неизбежное. Я пыталась утешить Саманту, найти подходящие слова, но разве такие существовали?

Старушка не плакала. Лишь дёргано улыбалась и смотрела на меня красными от слёз глазами. Говорила невпопад. Замолкала и неотрывно смотрела в одну точку, будто пытаясь разглядеть там хоть что-то.

Мистера Форино не стало ещё утром, и она всё это время сидела в приёмной, несмотря на уговоры целителей отправиться домой. Я понимала её – дома было бы ещё сложнее. Но и сидеть в лечебнице тоже было не лучшим вариантом.

– Саманта, поедемте ко мне? – предложила осторожно, касаясь её руки.

Старушка вздрогнула. Явно мыслями была где-то далеко, там, где она ещё была счастлива со своим мужем. Посмотрела на меня растерянным взглядом, уголки губ дёрнулись, будто она силилась улыбнуться, но у неё этого не вышло.

– К тебе? – переспросила, хмурясь, а когда я кивнула в знак согласия, всё же улыбнулась и отрицательно покачала головой: – Нет, милая, лучше отвези меня домой.

Я пыталась спорить, уговаривать, но переубедить Саманту так и не удалось. Пришлось согласиться с ней. Дома я помогла ей разобрать кое-какие вещи, и уже вознамерилась заночевать у неё, потому что оставлять старушку одну было откровенно страшно, но и тут Саманта вбила себе в голову, что я непременно должна поехать к себе. Ещё никогда я не видела её такой – упрямой, не готовой на компромисс. Наконец, она пообещала, что ничего с собой делать не собирается и будет рада, если я загляну к ней как-нибудь на днях. Мне ничего не оставалось, как только отправится домой.

Вопреки тому, что время было позднее, я не стала ловить извозчика. Хотелось пройтись, чтобы все мысли и эмоции улеглись.