- Тебе какое дело? Хочешь помочь? Развяжи меня и выпусти отсюда, самая лучшая помощь будет.

- К сожалению не могу. Ты убил слишком многих наших, пусть они и были лишь наёмниками, а не коренными жителями, но все же они служили нам. И только потому что это были наёмники тебя не казнили сразу, а дали шанс на спасение.

- И что же я должен делать?

- Об этом мы поговорим позже, сначала мне бы хотелось более подробно узнать о том мире откуда ты пришел и какой способ вы нашли, чтобы вернуться домой.

Если бы я знал на сколько затянется этот разговор, то я бы отключился ударом головой о стену. Он не сколько часов задавал мне вопросы, записывал в блокнот почти каждое слово. Спрашивал снова и снова. Когда я хотел что-то приврать, он лишь отрицательно кивал и спрашивал заново. Я начал уставать от этого разговора, все спрашивают о моем мире, но никто не может нормально рассказать о своем, лишь урывки местами бесполезной информации. Ни у кого нет ответов, которые меня интересуют. Как попасть домой, как найти Пламя, как найти Лину. От мыслей о Лине мое сердце снова сжалось от боли. Я вспомнил ее сияющие глаза, милую улыбку и теплые ладони, когда она сжимала мою руку в моменты опасности или душевной близости. Быть без нее было чертовски тяжело и больно. Я ненавидел этот мир, ненавидел его обитателей и мечтал стереть с лица земли каждого, кто попадался на глаза.

Незнакомец все спрашивал, задавал уточняющие вопросы и ничего не говорил о том, что это за место и для чего я здесь. Где теперь Джин? Все ли с ним в порядке? Может быть он так же как и я сейчас лежит связанный в другой комнате, может ему удалось сбежать, а может…нет, об этом думать не хотелось. Он должен выжить. Джин был моим единственным другом. Во всех мирах. Я должен найти способ его отыскать. Потерять еще одного близкого человека было непозволительно. Нужно было что-то делать.

Пальцы болели от напряжения, но веревка постепенно начала поддаваться, я чувствовал что-то липкое и скользкое между пальцами, но не обращал внимания на боль. Оставалось еще немного и она лопнет и тогда. А что тогда я так и не узнал. Собеседник встал со стула, внимательно посмотрел на меня.

- Я думал ты справишься с веревкой быстрее. Молодец, что не стал пользоваться даром, тогда я был бы в тебе разочарован, а так у тебя есть шанс выжить.

- Какого хрена здесь творится? – ошарашено спрашивал я.

- Если победишь – узнаешь, - не скрывая сарказма ответил он.

- Кого? – спрашивал я с еще большим усердием перетирая веревку.

- Всех. – загадочно подмигнул он и вышел, не сказав больше ни слова.

- Зараза. – выдохнул я, перетерев последнюю нить.

На следующий день за мной пришли. Несколько крепких парней без предупреждения набросили мне на голову мешок, снова скрутили руки и вывели из комнаты. Сопротивляться не было никакой возможности. Я было попытался сконцентрироваться на дарах, но никак не мог. Нет, они не пропали, я чувствовал их внутри себя, но никак не удавалось поймать то ощущение, которое помогало ими пользоваться. Словно что-то блокировало их. Теперь я мог рассчитывать только на свои силы, которые тоже чего-то стоят. Меня молча вели по коридорам, изредка подталкивая в нужную сторону. Поначалу я еще пытался считать повороты, но очень быстро понял, что меня специально водят кругами, чтобы я не запомнил расположение. Чтож, тогда можно перестать запоминать, они могут водить так очень долго, а я терпеть не могу неизвестность и ожидание. И как только я смирился с тем, что направление мне не запомнить, так тут же меня вывели на свежий воздух. Было довольно холодно, но намного теплее, чем в тех местах, откуда я пришел. А это может значить сразу несколько вещей. Я снова провалялся без сознания черт знает сколько времени и второе это то, что сюда меня привезли. А значит у них есть транспорт, на котором можно выбраться отсюда. Звучит как план.

В воздухе стояла давящая тишина, хотя чувствовалось присутствие многих людей, я все пытался понять, что же происходит. Ждать в неведенье долго не пришлось, с меня сняли мешок и перерезали веревку. Я стоял на песке в кругу арены, на трибунах затаившие дыхание десятки, если не сотни людей, никто не кричит, никто не шумит. Все чего-то ждут. Вот оно как получается. Из меня решили сделать гладиатора на потеху. Или просто мясом, которое не жалко и которое надо показательно казнить. Если это мой последний час, то все чего я хочу это продать свою жизнь как можно дороже. Унести за собой столько, сколько смогу и еще немного.

- Этот пленник убил многих наших наёмников, он грязно пользовался дарами и убивал без сожаления. Как вы все знаете, по нашим законам, он должен быть казнён, – заговорил уже знакомый голос откуда-то сверху,- но у каждого оступившегося есть шанс искупить свою честь. Этот человек, Феникс, прибыл к нам из другого мира, в котором, как он говорит, еда появляется сама по себе, одежда лежит на прилавках, но ее нет нужды покупать. Так же он говорит, что там нет зимы и всегда очень тепло. Я, главнокомандующий Троей, верю в его слова, но не могу позволить мечтам о светлом будущем взять верх над честью и законом. Если он выживет – значит будет удостоен чести сопроводить наш народ в новый мир. Ваша королева уже отдала соответствующий приказ. Как вы знаете, она не смотрит поединки, но всегда, если таковые имеются, оказывает уважение победителям.

Главнокомандующий замолчал, наслаждаясь сказанными словами, выдержал паузу и заговорил снова. Эта болтовня уже начала раздражать, но приходилось слушать и рассматривать арену. Высокие стены, без выступов и щелей, желтый песок, местами в темных кровавых пятнах, да пара выходов, возле одного из которых стоя я. Сверху были трибуны. Публика завораживала. В такой же резиновой броне, с жестяными вставками, несколько автоматов, на всю толпу и на видимой части балконов я заметил людей одетых в белые одеяния. Очень они смахивали на друидов, а я уже привык ничему не удивляться. Чего только не встретишь в разных мирах.

- Феникс, ты должен войти в круг арены. – скомандовал голос сверху.

Я молча сделал несколько шагов в центр и остановился.

- Если ты победишь сегодня, то завтра должен будешь сразиться с предыдущим победителем. Лучей славы достоин только один! Правила у нас очень просты. Никаких даров, даже не пытайся их использовать. И второе – убей или умри. Выживших и сдавшихся у нас не бывает. А теперь выдайте ему оружие! – вот после этих слова толпа ожила. Заревела, засвистела. Стоял такой грохот, что закладывало уши, но я молча стоял и ждал, когда все начнется и закончится. Желания жить становилось все меньше. Может быть сдаться и опустить оружие? Пусть казнят, как труса и забудут обо мне. Устал от этого мира. Устал от всего этого.

Долго предаваться унынию мне не дали. Вручили короткий меч и круглый щит, нацепили такую же резиновую броню и оставили одного в центре арены. Несколько минут ничего не происходило. Ворота противоположного входа открылись и на арену вышел мутант. Это был в прошлом человек, но в несколько раз крупнее, бугристые мышцы с вздутыми венами блестели от пота, лысый череп был украшен поясом и пером какой-то зеленой птицы. Набедренная повязка и огромная дубинка в массивных ручищах. Он злобно смотрел на недосягаемых людей и вертел головой в поисках более доступной добычи. То есть в поисках меня, что было совершенно не трудно, так как я, не дожидаясь приглашения, рванул в его сторону с занесенным мечом, прикрываясь, кажущимся бесполезным, щитом.

Мутант взревел и бросился мне навстречу, размахивая дубиной, как соломиной.

- Иди сюда, ублюдок, - зло прошипел я, проскакивая у него под ногами и подрезая сухожилия на ногах. Брызнула кровь, синяя кровь, заревел мутант то ли от боли, то ли от досады. Он развернулся и уже чуть прихрамывая снова кинулся в атаку. Теперь с ним такой фокус не прокатит, нужно было придумать что-то другое. Тварь неслась на меня с занесенной дубиной, а мне оставалось только уворачиваться от его ударов. Толпа ревела от экстаза битвы, хотя битвой это назвать было нельзя. Он меня загонял, как собака загоняет кролика. Ну уж нет, я не кролик и не позволю так считать остальным.