Остановились в одном из готовых домов, ближе к выезду. Машину Вика загнала за дом, как сказал Честер, чтобы хоть с дороги видно не было. Стекла, к слову, выбиты были в каждом доме, как и вынесены входные двери, тоже почему-то стеклянные в металлопластиковых рамах. Ещё все дома были одноэтажными, но с довольно приличной площадью, квадратов сто двадцать, не меньше. Планировка, скорее всего, тоже одинаковая. В том, где остановились путники, имелось четыре просторных комнаты и отдельная кухня, выходящая на открытую террасу с обратной стороны дома. Мебели никакой не имелось, хотя и был сделан черновой ремонт, полы уложены простеньким, местами сорванным когтями зараженных ламинатом и кафелем. Из удобств, только ванные и унитазы в аж трёх санузлах и оборудованная кухня, гарнитур и плитка, что интересно, электрическая почему-то, а не газовая. Света много, окна во всех помещениях большие, почти от пола и до потолка.

Расположиться решили на кухне. Пока носили воду, продукты, очнулся, наконец, Кот. Это вызвало неподдельную радость что у Вики, что у Честера, так что первые минут двадцать занимались исключительно им. Девушка проводила над ним руками, видимо, оценивала состояние. А выглядел Кот так себе, худющий и еле двигался. Затем в четыре руки кормили и поили. Кстати и живчика налили. Кот фыркал, но пил. Да и вообще, такого сверхзаботливого к себе отношения явно не ожидал, пытался мурчать, но выходило вяло. Пока кормили Кота, Вика даже сказала, что скормит ему одну из чернышек, когда более или менее восстановится. Даже не поленилась, посмотрела какая подходит. Оказалось, подходили вообще все шарики, девчонка даже удивилась. Ещё отметила, с удивлением, что начал формироваться Дар. О таком она вообще никогда не слышала. Ну а наевшись от пуза, Кот уснул. Честер с Викой же занялись и собой. Умылись, помогли друг другу и принялись за еду.

— Честер? — Обратилась Вика.

— М? — Дожевывая, ответил рейдер.

— Как… откуда, вернее, ты узнал, что… ну… Сотник предатель? — Небольшая пауза. — Только это… сказок не придумывай, говори правду. — Чуть смутилась она.

Честер же невольно хохотнул. Не рассказывать сказок?! Да все с ним произошедшее сплошная сказка!

— Без сказок, значит..? — Усмехнулся боец. — Ну, слушай…

И Честер рассказал как они остановились в том СНТ, как уехали потом. Про лотерейщика упоминать не стал. Рассказал про атаку двух ударников и как потом Сотник завел их в ловушку. Описал людей, которые были с Сотником, о чем говорили с ним. Не стал рассказывать только про Вольфа. Незачем девчонке знать о нем. Да и у самого Честера имелись подозрения, что к хорошей жизни Вика бы не вернулась, окажись у отца и его запакованных гавриков. Сказал же, что Сотник выстрелил в Честера. В голову, даже коснулся пальцем лба чуть выше переносицы. А потом началась та самая сказка про старика. Вика, на удивление, слушала очень внимательно и даже когда Честер описал картину с застывшим временем и пулей, остановившейся в десятке сантиметров от его головы, не сказала ни слова. Рассказал и о сделке с Нестором. Не стал лишь упоминать, что теперь его жизнь, можно сказать, в руках Вики. Умрет она, умрет и он.

— От него же я и получил… не знаю, как это объяснить, но он будто вложил мне в голову маршрут до места назначения. Стаб называется Базар, почти три тысячи километров на юго-запад. Там надо найти некоего Моржа. Ну или он нас найдет. Все. Мне жизнь обратно, а ты в Конклаве.

Вика закрыла, наконец, рот. По мере рассказа Честера, особенно о старике, вид ее становился все более и более удивлённым. Затем минут пять она переваривала рассказ Честера, уставившись в одну точку. За это время он налил обоим по чашке чая, раздербанил по батончику шоколада.

— То есть… — начала девушка задумчиво, приняв от Честера чашку, — я так и осталась товаром..?

— Тш-ш… — рейдер сокрушенно покачал головой.

С другой стороны, а что ей сказать? По факту ведь она права в чем-то, пусть и вопрос поставила немного неправильно.

— Что? — Чуть с вызовом спросила она. — Скажешь не так?

Честер снова покачал головой.

— Так. — Вика застыла, хлопнула удивлённо пару раз глазами, не ожидала, похоже.

— На кону моя, Вика, жизнь. И жертвовать ей я не собираюсь, говорю без прикрас и честно. Но! — Он поднял руку, останавливая набравшую уже в грудь воздуха девчонку. — Но ты очень многого не берешь в расчет в нынешнем раскладе. Реально, я тебе поражаюсь Вика. Насколько ты можешь быть адекватной и серьёзной, настолько же ты ребенок. Взрослеть пора, детство закончилось со смертью… Сотника, наверное. И подумай ещё вот о чем. Если уж за тебя, не за меня, я лишь инструмент в данном случае. Повторюсь, если за тебя впряглись ТАКИЕ силы, то это охренеть как не с проста. Что-то важное тебя ждёт в будущем. Это раз. Второе, погоня никуда не делась. Те ублюдки, которым Сотник тебя передать должен был, наверняка уже начали рыскать в наших поисках. Плюс муры. — Он сделал паузу, глотнул чая. — А теперь подумай, что для тебя лучше? Попасть к Внешникам или все же к своим в Конклав, где тебя точно никто не продаст и не предаст и где ты сможешь полностью раскрыться? М?

Честер намеренно указал четкие рамки их ситуации, чтобы девчонка не смогла сейчас вильнуть, придумывая ещё что-нибудь бредовое.

Не отвечала Вика довольно долго, вяло пожевывая батончик шоколада. Честер же, допив чай и доев шоколад, разлегся на полу, подложив под голову рюкзак. Думал тоже о своем и ни о чем одновременно.

— Наверное… ты прав, Честер… спасибо тебе… — проговорила, наконец, Вика.

Боец скосил на нее взгляд. Утомленная, с чуть потухшим взглядом, немного потерянная девчонка, попавшая в сложную, очень даже сложную ситуацию. А он полностью зависит от этой, по сути, ещё девочки. Вернее, не так, его жизнь зависит от жизни этой девочки.

Но это ничего. Доберутся куда надо, хоть на горбу своем ее дотащит. Хоть ползком, но дотащит.

Живой и здоровой.

В том поселке путники долго не задержались, после разговора отдохнули с полчаса и двинулись дальше в дорогу. Кот даже пытался идти до машины сам, но в итоге Вика подхватила его на руки, а усатый в благодарность пытался мурчать.

Затем снова потянулись поля и леса. Несколько раз видели и заражённых. Одна такая стая, голов в шесть, только бегуны и почти лотерейщик за вожака, брела встречным курсом по дороге. Их Честер успешно расстрелял, собрав потом дюжину споранов. Поехали дальше. И каждый думал о своем. Вернее, Честер почти ни о чем и не думал. Все уже было разложено в голове по полочкам, задача ясна. А с остальным по ходу разберётся.

Размышляла Вика. И мысли были совершенно разными. Начиная от жалости к себе, до злости на Сотника, за его предательство, на всех тех, кто погиб в Вольном и не смог отбиться от муров, вон, Честер сколько этих ублюдков уже уложил! Злилась и жалела саму себя, за слабость, за слепоту, когда не видела вполне очевидных вещей на протяжении долгого времени. Или не желала видеть. Думала и о будущем, доберутся ли до того неведомого Базара, думала о том, что рассказал ей Честер. Запредельное что-то, из разряда легенд, которые доходили до нее от знакомых или учителей… но она верила этому человеку, возникшему, по сути, из ниоткуда, но в самый нужный момент. И да, за время их короткого знакомства он ни разу не подвёл, но и явно не все рассказал ей. Но главное, не врал ей. Даже когда она, как дурочка распоследняя, убежала и нарвалась на заражённых, те его жестокие и злые слова после стычки были правдой. Он ведь на самом деле мог их оставить в том поселке… А она… дура…

А Кот? Он, вообще, странный какой-то! Взаимопонимание у них с Честером настолько плотное, словно… словно им и слов не надо. А что с ним будет, когда восстановит силы? Разговаривать начнет..? И снова ее мысли вернулись к Честеру. К этому жёсткому, порой даже жестокому, вспомнились вопли Сотника, человеку. Как она к нему относится? Да, если быть честной с самой собой, без него она пропадет, не проживёт и нескольких часов. Но если отбросить это, кто он для нее..? Опора? Или наоборот, та самая непробиваемая стена, за которой можно спрятаться и не видеть, не слышать и не ощущать всех ужасов Стикса вне стен стаба? Снова почувствовать себя той глупой девочкой, которую чуть ли не с ложечки кормили? Нет, с ним не выйдет. Он защитит, он прикроет, он научит. Но и самой придется руки по локоть окунуть в кровь и во всю ту жесть, которая для Честера является частью жизни. Которую он не боится, которую принял, с которой борется. Чтобы жить. И ей надо тоже принять. Правильно он сказал, детство кончилось и пора взрослеть. Не только чтобы выжить самой. Но и… для него…