– Ты несправедлива к нему, – тихо произнес Винс, и мне показалось, что он улыбается.

– Это почему же?

– Потому что Лестер тебя вовсе не недолюбливает, он так относится ко всем девушкам, и ты не стала исключением.

– Знаешь, ты впервые говоришь со мной такими загадками, – проворчала недовольно.

– А ты впервые так упрямишься, – тут же вернул мне шпильку, и усмехнулся.

Да, упрямлюсь впервые, и вообще, можно сказать, что я первый раз в жизни с кем-то спорю, вот так непримиримо и яростно. Но я не хочу, просто не хочу возвращаться в прошлое, где меня поливали грязью и смешивали с ней же.

Карета остановилось, и нам пришлось прервать разговор, оставив главные вопросы без ответа. А дома нас ждала записка и просьба о срочной встрече.

Записка от Ванессы Мират имела неопрятный вид – коряво написанные буквы, несколько клякс, помятая бумага. Словно женщина писала ее в невероятном волнении.

– Я должна встретиться с ней! – заявила без сомнений, на что получила выговор:

– Ну да, конечно, а потом ты должна улечься по соседству с Микой, так?

Винс нервничал не меньше, но, в отличие от меня, все же сохранил остатки здравомыслия.

– Но... – попыталась возразить, да только он не дал мне и слова вставить.

– Никаких «но»! Я сейчас свяжусь с Лестером, и ты расскажешь ему все, что видела. Только потом мы будем решать, что делать.

Спорить сразу расхотелось, потому что взгляд у Винсента был очень решительный. Я поняла, что вряд ли мои заверения, что мы можем обойтись и без Лестера, достигнут цели.

Господин столичный следователь не подвел, примчался через каких-то десять минут, запыхавшийся и злой. И вся его злость тут же нашла цель:

– Это что за шутки?! Почему ты сразу не сказала обо всем, что увидела?!

Мне должно было бы стать стыдно, но вместо стыда меня накрывает волна страха. Хочется вскочить с кресла и спрятаться от пылающего взгляда, закрыть уши руками и не слышать хлестких, а потом и насмешливых слов.

– Остынь, – просьбу, больше похожую на приказ, бросил Винсент, и я шумно выдохнула. Но нет, не от облегчения, а от того, что он избавил меня от необходимости отвечать прямо сейчас.

– Да что за глупости? Я трачу свое время, гоняюсь за призрачным преступником, а вы решили в загадки поиграть?

Прав, он, конечно, прав, но ведь и я права... Так?

– У Аделии есть на это веские причины, – едва сдерживаясь, пояснил Винс, и даже я понимаю, как это жалко звучит.

– Да ну? – съехидничал Лестер и с грохотом уселся на диван. – И что же это за веские причины такие?

Я набрала полную грудь воздуха и в наступившей тишине произнесла:

– Руки, которые я видела на плечах Мики, принадлежат профессору Шинару, моему научному руководителю из Королевской Академии.

А после непродолжительной паузы раздался раскатистый смех военного следователя.

Я прикрыла глаза, борясь с острым приступом отвращения, которое едва ли не разрывало меня изнутри. Я же говорила Винсу, говорила, а он не послушал меня.

То, что Лестер знает о моей столичной истории, меня ничуть не удивило, да и реакция – тоже, но все равно было гадко. От воспоминаний и слов, что непременно произнесет военный следователь. От собственной слабости и страха, что вгрызался в сердце здоровенными клыками.

Смех оборвался после грохота, и я тут же распахнула глаза.

Рядом с Лестером стоял Винсент, и, судя по напряженным рукам, это он ударил по подлокотнику кресла.

– Спокойнее, друг, спокойнее, – ничуть не испугался Хайд, кажется, даже улыбаться не перестал. – Просто шутка уж больно смешная, вот я и не сдержался.

Райт выдохнул шумно, явно сдерживая себя:

– Это. Не. Шутка.

Вот так, чеканя каждое слово, давая понять, что веселить Лестера никто не собирался, тем более я.

– Да брось, – отмахнулся мужчина, не внимая ни голосу разума, ни разъяренному другу. А в том, что Винс был безгранично зол, я была уверена, даже не видя его лица. – Я не настолько глуп, чтобы поверить в этот бред.

Если кто и глуп в этой комнате, то это я. Не стоило слушать Райта и рассказывать Лестеру правду. Тем более, эта правда слишком надуманная и, собственно, никому не нужная.

– А мне кажется, что ты потерял хватку.

Секунду назад Винс был зол, а теперь говорит спокойно, словно и не испытывал никаких отрицательных эмоций.

– Я? – искренне удивился следователь. – Да быть такого не может, просто я легко отличаю ложь от правды.

Я, покачав головой, усмехнулась, и отвернулась к окну. Нет, рыдать от несправедливости я не буду, но и прыгать от радости – тоже. Лучше просто уйти, оставить двух лучших друзей для обсуждения важных дел, а самой запереться в кабинете и еще раз перепроверить данные исследования. Анализ крови нужно сравнить с теми результатами, что вложены в карту Винсента.

– Потерял все же, – ухмыльнулся Райт и отошел, встав рядом, и всем видом давая понять, что уйти он мне не позволит. – Аделия не воровка, а то, что ты пошел на поводу у всеобщего мнения, забыв включить собственный мозги, очень прискорбно.

Лестер вздохнул, на манер измученного странника, и проговорил:

– Винс, я понимаю, что тебе хочется верить в невиновность той, которую ты... – он запнулся, явно не желая говорить это слово вслух, но все же продолжил, – любишь. Но в этом конкретном случае не выйдет.

Я опустила взгляд на стиснутые руки и проговорила тихо:

– Я не могу доказать, что исследование о восстановлении выгоревшей магии принадлежит мне, потому что на руках у профессора Шинару есть все материалы. Но вам не кажется странным, что меня обвинили в воровстве без каких–либо доказательств? Без официального заключения? Без суда и следствия? Или вы ничем не отличаетесь от местных стражей, которые считают преступником первого, на кого укажет перст градоправителя?

Я и не думала говорить все это, но не выдержала. Внутри что-то надломилось, и слова сами складывались в предложения. Обида растекалась по венам, отравляя кровь и мешая вовремя остановиться.

И как только я замолчала, тут же отвернулась, мечтая настучать себе по голове. Вот только не учла, что моя речь придется по душе Винсенту. Он опустил руку на мою ладонь и легко сжал ее.

– Я же говорю – теряешь хватку, – уже с улыбкой произнес Райт.

Я посмотрела на Лестера, а он, в свою очередь, с интересом рассматривал меня. Долго рассматривал, не произнося ни звука.

– Хорошо, – наконец, произнес он без тени улыбки. – Я готов выслушать вашу версию произошедшего.

– В Королевской академии? – спросила, даже не пытаясь скрыть удивления.

Он подумал недолго и махнул рукой:

– А давайте с академии.

Посмотрела на Винса, заручилась его поддержкой и начала свой рассказ.

Рассказ вышел коротким. Не потому, что мне нечего было сказать, а потому, что я торопилась изложить только важные факты. Ведь помимо нашей милой беседы еще есть и Ванесса, которая хотела меня увидеть.

– Допустим, – скептически начал Лестер, выслушав меня, – вы не воровали это открытие, а сделали его сами. Правда, доказать вы этого не можете. Так зачем же тогда сюда явился, по вашим словам, профессор Шинару, раз у вас нет рычагов давления и все материалы у него на руках? Вам не кажется, что это... больше похоже на выдумку.

– Кажется, – подтвердила совершенно серьезно, – поэтому я и не собиралась говорить вам, что именно увидела в прошлом Мики.

Против этого заявления ему нечего было противопоставить.

– И что вы мне предлагаете? – несколько раздраженно бросил следователь, сдавив пальцами переносицу.

Было видно, что ему сложно принять какое-то решение. Верить мне было настоящей глупостью, а не верить... Упущением, которое может стоить слишком дорого.

– Ничего преступного, – отозвался Винс. – Просто проверь, был ли недавно в городе кто-то приезжий, помимо Аделии и тебя, – последнее Райт уточнил с какой-то издевкой, будто вовсе перестал надеяться на благоразумие друга.