— Нет, — почти лениво отрезал Каэлис. — Я считаю, что это замечательная идея, — он широко улыбнулся, показывая, насколько ему интересны предстоящие дебаты.

Все присутствующие, увидев реакцию кронпринца, заметно расслабились и позволили себе шутки, хотя тема, поднятая Великой Принцессой, почти не обсуждалась ни в народе, ни тем более на столь высоком уровне.

Леди Бэар проявила себя достойно, сделав серьёзную заявку на лидерство среди участниц Отбора. Она показала, что не боится говорить о важном, готова участвовать в политических дискуссиях, и к тому же сумела вовлечь в происходящее всю королевскую семью.

Хотя в самих дебатах, без сомнения, победила Великая Принцесса. Она аргументированно доказала преимущество совета над наследуемой властью, опираясь на древние примеры, политическую практику других королевств и конкретные экономические показатели.

Каэлис не опасался слов своей тёти.

Люди слишком трусливы и слишком привыкли к удобной, сытой жизни, чтобы решиться на перемены. А если они всё же хотят перемен — значит, эти перемены действительно назрели.

Миолина стояла рядом, слушая дебаты с явным увлечением, прикусив губу, и Каэлису вдруг захотелось поделиться с ней своими мыслями о будущем королевства. У него тоже были светлые идеи — не хуже тех, что только что обсуждались.

— Комиссия вынесет своё решение, — объявил лорд Крамберг, оборачиваясь к присутствующим, и члены комиссии углубились в обсуждение.

Лианна и Аделаида обе бросили взгляд на Миолину, и та спокойно, даже чуть одобрительно улыбнулась в ответ, прекрасно понимая, что ни одну из них не исключат после сегодняшнего испытания. И от этого у Каэлиса внутри зашевелилось неприятное, острое раздражение.

Будет ли она также безмятежно улыбаться, если одна из них станет его женой? Неужели всё это её совсем не задевает?

Неважно.

Будущее леди Валаре будет решено совсем скоро — возможно, уже после поездки в Храм Пантеона Светлейших, намеченной сразу после завершения испытания. Именно туда отправился его отец в последние дни своего Отбора.

Николас Хаул верил, что именно там его отец оставил королевского бастарда. Брата или сестру Каэлиса.

— Комиссия готова объявить своё решение, — начал лорд Крамберг.

— Простите, лорд Крамберг, — неожиданно подняла голову бабушка Каэлиса, Хонора. — Я поговорила с профессором Роувилем, и он утверждает, что ритуал леди Кейн начался много дней назад. А это противоречит условиям конкурса, не так ли?

Результаты испытания между Лианной и Аделаидой так и не были оглашены во время конкурса — их оставили на дополнительное рассмотрение после того, как вдовствующая королева Хонора подняла очень непростой факт. Аделаида начала свой ритуал за два дня до испытания.

Но была ли в этом её вина? Завершив ритуал уже на самом испытании и предварительно получив одобрение от главного королевского ритуалиста Саи Орея, который осмотрел процедуру и признал её соответствующей требованиям, она формально не нарушила условий.

В чём разница с тем, как участницы заранее оттачивают пение? Та же Лианна, наверняка, неделями изучала культуру, политику и экономику Левардии, готовясь к дебатам.

Подойдя ко мне после испытания, Аделаида спросила, будет ли с моей стороны поддержка, если начнут опрашивать дворцовых ритуалистов.

Я ответила, что да — и даже не потому, что мы знакомы с академии, а потому, что это решение я считаю справедливым. Талант заключается не в том, чтобы всё успеть за пять минут, и если возникнут сомнения в том, как прошло испытание леди Кейн, тогда следует внимательно пересмотреть выступления всех девушек-магистров.

Результаты мы, вероятно, теперь узнаем только из «Соронского Вестника» — вместе с именами тех, кто выбыл, и списком пятнадцати фавориток.

За Аделаиду было особенно обидно, потому что её ритуал оказался не только крайне сложным, но и по-настоящему креативным, наверняка разработанным в течение многих месяцев не ради этого испытания, а как самостоятельная работа, которую можно было продать в Библиотеку Глифов.

В конце концов, она обладала полной квалификацией и имела полное право изобретать и реализовывать собственные наработки.

Правда, я не могла с уверенностью сказать, насколько этот ритуал был пригоден для постоянной, регулярной защиты. Он требовал значительных усилий, но давал результат, который не предполагал особых затрат со стороны тех, кто уже обладал магией. Разве что его могли проводить для тех, кто не обладал магией.

— Вы останетесь в таверне и будете ожидать нас там, — произнёс Его Высочество, когда мы прибыли в крохотный городок, вернее — в посёлок Ридстоун.

Здесь было сыро, мрачно и неуютно: высокие, плотные деревья даже днём не пропускали солнечный свет, а теперь и вовсе начинало вечереть. Земля была влажной, и мои любимые удобные туфли, которые я заказала в количестве десяти пар, скорее всего, скоро придётся выбросить.

— Давайте сначала проведём на вас защитный ритуал, — предложила я, отчаянно мечтая просто сойти с лошади, а ещё лучше — оказаться в постели.

Всё тело болело, покинув дворец в шесть утра, мы скакали верхом без перерыва до самого прибытия в Ридстоун.

Я — верхом! С моей-то скудной практикой.

— А леди Лианна Бэар, без сомнения, проделала бы этот путь без единой гримасы и сейчас выглядела бы бодрой и весёлой, — зачем-то заметил Николас Хаул, наблюдая за моими мучениями, пока я с трудом спускалась с лошади.

— Я рада за неё, — буркнула я в ответ. — Ваше Высочество, я по-прежнему считаю, что вам небезопасно идти в храм без нормального сопровождения, даже с браслетом из змеиной кожи.

Как по мне, вся эта затея была безумной. Каэлис Арно и ищейка всерьёз считали, что можно просто явиться туда, где, по их предположениям, мог скрываться королевский бастард, — без всякой защиты, без гвардии, без стражников, даже оставив меня — ритуалиста в таверне.

Лишь потому, что они не хотели вызывать подозрений во дворце. Не желали, чтобы кто-то узнал, что они сейчас здесь.

Ведь даже если и существовал некий заговор с целью посадить бастарда на трон, кто-то непременно должен был знать, что коллекционные сигары получал сам король — кто-то, приближённый к королевской семье, кто-то, находившийся в то время в Порте Равинье и постоянно проживавший во дворце.

— Леди Валаре, вы действительно считаете, что сможете защитить нас от опасности внутри храма, если она, конечно, существует? — с лёгким смешком произнёс кронпринц, наклоняя голову вбок и пристально меня разглядывая. — Я ценю ваше стремление вставать между опасностью и мужчинами, но уверяю, вы делаете гораздо больше своими ритуалами.

Похоже, он всё ещё не мог забыть момент, когда я встала между ним и летящими осколками.

— Это поможет вам при магическом вмешательстве в ауру, но никак не защитит, если кто-то нападёт на вас с мечом или если на вас сверху упадёт люстра, — я не отвела взгляда, сколько бы он ни пытался намекнуть на то, что не мне физически их защищать. — И я говорила вовсе не о себе, а о том, что следовало бы прибыть сюда с королевскими гвардейцами, а не с одним ищейкой, которого мы, к слову, даже ни разу не видели в бою.

— Какой вопиюще несправедливый намёк! А кронпринца вы в деле видели? — Николас Хаул, трагично хватаясь за сердце, изобразил преувеличенное возмущение.

— Видела, — спокойно кивнула я. — И подписывала контракт, в котором обязывалась заботиться о жизни и здоровье Его Высочества. Так вот, если я не проинформировала ни лорда Вал-Мирроса, ни графа де Рокфельта — это засчитывается как пренебрежение обязанностями?

Вряд ли, конечно, с ними что-то случится в храме Пантеона Светлейших, но в ситуации, когда возможен заговор против короля и всей королевской семьи, лучше не рисковать, устраивая подобные анонимные визиты.