Я тоже посмотрела на Лестера, пытаясь вложить в этот взгляд всё, что было у меня на сердце. Мы должны помочь детям!

Илиас Хантер

Тея всегда была стервой. Но сейчас её поведение било все рекорды бесчеловечности. Она умела искусно лгать, преподносить всё так, что окружающие слушали её, открыв рот. Но я нутром чувствовал фальшь. Пока думал, что люблю, закрывал на всё глаза, потом… Потом считал себя идиотом, которого, словно верного пса держали у ног на коротком поводке. Сейчас же она не блефовала. Она говорила правду, и от этого становилось только гаже.

Уж не знаю, как она заставила Фредерика взять её в жёны, но теперь, видимо, и он перестал устраивать её. Нашла партию повыгоднее? Или решила, что сможет отхватить приличный кусок от финансовой империи Винтерсов и зажить в своё собственное удовольствие? Впрочем, она всегда жила так, чтобы получать удовольствие. Иначе она не видела смысла в жизни, как часто говорила сама.

Зря Лестер усыпил меня тогда. При виде бывшей жены, я не почувствовал ничего. Нет, злость вспыхнула, но лишь от того, что она посмела посмотреть на Софи. Тея и мизинца её не стоила. И уж тем более не ей рассуждать о том, кто в моём вкусе, а кто нет.

Хотелось спрятать Софи, огородить от этой змеи, потому что я помнил, как она умеет причинять боль всего лишь парой фраз. Позволить ей обижать мою целительницу я не имел права. Но, как бы парадоксально это не звучало, я ничего не мог поделать. Лестер, поймав мой взгляд и отрицательно покачав головой, был прав – агрессия лишь раззадорит Тею. Как и чистое, искреннее беспокойство Софи, которое она не смогла скрыть.

Хайд едва зубами не заскрежетал, когда услышал, как моя бывшая жёнушка переменила тактику. Но ответил, отдать ему должное, вполне спокойно, насмешливо даже:

– Вы же не думаете, леди, что я переменю своё мнение, ради двух мальчишек? Потери возможны, от этого никто не застрахован, и вы правильно подметили, что я не имею права на ошибку.

Я вовремя успел перехватить Софи – она готова была броситься с кулаками на Лестера. Не знай я его, обязательно бы поверил его словам, но… Хайд всегда славился тем, что с лёгкостью мог ввести в заблуждение, даже самого искусного лжеца. В этом ему точно не было равных. И уж тем более не Тее с ним тягаться. Но Софи этого не знала, а потому, почти задыхаясь, выкрикнула, попутно пытаясь вырваться из моих объятий:

– Как вы можете так говорить? Ведь речь идёт о детях, они в опасности, а вы…

– Уведи её, – коротко бросил Лестер, но не мне, а Дрейку. Происходи всё это при других обстоятельствах, обязательно бы подошёл и врезал ему от души. Впрочем, потом, когда всё закончится, я это сделаю, потому что у него нет прав говорить так с моей женщиной.

Чудом сдержался, и то, только потому, что Софи билась в моих руках. Пришлось развернуть её и заставить посмотреть в глаза. Её собственный взгляд полыхал праведным гневом, а ещё в глубине его затаились растерянность и страх.

– Иди, – сказал коротко, но постарался вложить в это слово все те эмоции, которые не мог выразить по-настоящему.

– Но… – воспротивилась она.

И я произнёс, но так тихо, чтобы никто, кроме неё, не услышал:

– Верь мне.

Софи сомневалась и боялась. И мне было страшно представить, каких ей сил стоило согласно кивнуть и пойти к выходу, где её уже ждал Дрейк. Ему я тоже послал «говорящий» взгляд, а этот засранец, криво ухмыльнувшись, кивнул. Ноги выдерну ему, если с Софи что-то случится.

– Леди Гретхэм, доктор Грасс, – с милой улыбкой продолжил Лестер, – думаю, вам тоже пора.

Эти даже сопротивляться не стали, хотя у самой двери старшая воспитательница обернулась и посмотрела на меня. Ей я тоже кивнул.

Я сделаю всё, чтобы с детьми ничего не случилось. Даже если это повредит операции Хайда.

– Как трогательно, – в кабинете раздались жиденькие аплодисменты от Теи, затем она показательно промокнула глаза, – я даже прослезилась.

– Хватит уже устраивать спектакль, – бросил безразлично и сел на стул. Когда Софи не было рядом, я мог думать рациональнее. И даже маска равнодушия, при взгляде на бывшую жену, не давала трещин.

– Бука какой, – она притворно надула губы, а после расплылась в ядовитой улыбке. – Лестер, давайте вы не будете играть со мной в игры. Я уже поняла, что эти мальчишки нужны вам живыми, а мне нужны выгодные условия. Я, видите ли, решила стать свободной и независимой.

– И богатой, конечно же? – Хайд тоже подошёл и опустился на стул, на котором до этого сидела леди Гретхэм.

– Конечно,– с выражением выдохнула Тея, приложив руки к груди. – Без звонкой монеты жизнь скучна и однообразна.

– Да-да, – отмахнулся Лестер, и чуть подался вперёд, – но почему вы решили, что я помогу вам обогатиться за счёт финансовой империи Винтерсов?

– Потому что, – протягивая нараспев каждое слово, – вы хотите спасти деток. А без меня вы их точно не найдёте.

– Кто сказал, что дети важны для меня? – с холодной усмешкой бросил Хайд, и таким тоном, что даже моя уверенность в нём поколебалась.

– Да бросьте, – отмахнулась Тея, скривившись, – со мной это не сработает. Как бы мужчины ни старались, женщины всегда будут превосходить вас в искусстве лжи. Да, дорогой?

На последних словах она посмотрела на меня. Такая же красивая, как и во времена нашей совместной жизни, но насколько же гнилая её красота. Как я мог думать, что любил её?

– О, да, тебе никогда не было равных на этой стезе, – хмыкнул, но не с раздражением, а скорее с насмешкой, что очень не понравилось Тее.

Она ждала от меня эмоций, хотела понять, что я до сих пор к ней неравнодушен, но просчиталась.

– Давайте подумаем, – Лестер облокотился на спинку стула и закинул ногу на ногу. – Я пять месяцев копал под Сильвервудов и Винтресов, угробил уйму времени и сил, пошёл против прямого приказа начальства, в конце концов. И после всего этого, леди, вы думаете, что я прогнусь под вас только из-за каких-то беспризорников? Вы считаете меня глупцом?

Тея не сразу нашлась, что сказать. Она долго и пристально смотрела на Лестера, пытаясь понять – блефует он или нет. Честно сказать, даже я этого доподлинно не знал, потому что окончательно убедился в том, что желание вывести богатую семейку на чистую воду, обусловлено не только тем, что у Хайда вдруг обострилось чувство справедливости. Нет, помимо этого было что-то ещё, более тёмное и весомое. Поэтому хотел ли он спасти мальчишек или нет – большой вопрос.

Лестер же, в отличие от нас, выглядел совершенно расслабленно. Ни тени сомнения не было на его лице, лишь взгляд, который пробирал похуже любой магической пытки.

– Неужели великий Хайд настолько бесчеловечен? – наконец, произнесла Тея. С насмешкой, явно желая задеть мага.

Она, в отличие от Лестера нервничала. Это было видно по сжатым в кулаки рукам, и по тому, как она прикусывала губы. Эти действия были несознательными, она вряд ли отдавала себе отчёт, что этим выдавала себя. А всё почему? Потому что, как бы Тея не кичилась, по сути, она была простой дочкой лавочника. Воспитание подкачало. Аристократы по праву рождения, куда лучше владеют своими эмоциями.

– Почему бесчеловечен? – совершенно неискренне удивился Хайд. – Мне, конечно же, жаль детей, но они сами виноваты, не нужно было лезть туда, куда их не просили. Жестоко? Конечно. Но я умею расставлять приоритеты.

Если бы Софи слышала его рассуждения, то точно бы выцарапала ему глаза. Да что там, мне и самому хотелось встряхнуть его за грудки, чтобы он одумался. Но я держал себя в руках. Пока что.

– Если это дело получит резонанс, – продолжила сопротивляться Тея, – то вас снимут с должности за халатное исполнение своих обязанностей. Ведь вы должны были поставить жизнь детей выше собственных амбиций.

Она уже взяла себя в руки и вновь выглядела, как ледяная статуя.