Тогда я быстро вошёл внутрь и замер в узком коридоре, который был захламлён какими-то книгами и журналами.

Девушка вошла вслед за мной, аккуратно прикрыла дверь, взмахнула рукой и облегчённо выдохнула:

– Наконец-то, – потом щелкнула пальцами, зажигая свет, и строго спросила, – почему сразу мне не поверили?

Не смог сдержать усмешки:

– А должен был?

Теперь я мог рассмотреть девицу детальнее. Нет, фривольный розовый цвет всё так же делал её похожей на зефирное облако, но взгляд изменился. В нём больше не было того наигранного обожания и глупости, которая была положена тем, кто носил такие вещи и противопоказан целителю-криминалисту.

Серьёзно? Целитель-криминалист? Пусть даже в очках и с косой, неважно. Всё равно на Лестера это мало было похоже.

– Нет, – пролепетала она, пряча глаза и заливаясь краской, – просто… – девушка запнулась, до побелевших костяшек сжала в руках сумочку и призналась через секунду, – это не совсем мой профиль. Я привыкла работать с трупами, а не… – она показала на себя, – вот это вот всё.

– Не хотел бы я стать вашим пациентом, – пошутил, не сдержавшись.

Девушка тоже улыбнулась, вот только несколько измученно.

– Я бы тоже, – пробубнила себе под нос и двинулась по коридору. Я пошёл за ней, не дожидаясь приглашения. – Кстати, меня зовут Эмили. Ну, это так, на всякий случай.

Говорить, что прочитал и имя, и фамилию в её удостоверении не стал. Не хотелось смущать девчонку сильнее.

Квартира даже отдалённо не напоминала ту, в которой жила Софи. Хотя планировка была идентичной. Но у моей целительницы было уютно и там хотелось остаться, а тут…

Так, стоп! У моей? Ты, Илиас, лишился последних мозгов, не иначе…

– Лестеру пришлось уехать, как и ещё нескольким сотрудникам, которые занимались вашим делом. Поэтому с вами связалась я, – произнесла девушка, заведя меня в комнату, которая по идее должна была быть гостиной. По крайне мере, тут стоял диван. Правда, не у стены, а в центре комнаты. Вокруг же него были так же навалены книги, журналы и стопки газет, перехваченные холщёвой нитью.

– Есть какие-то новости?

– Да, – деловито кивнула девушка, снимая плащ, а за ним и берет. – На днях чета Винтерс собирается посетить приют. Событие из ряда вон выходящее, потому что за всё время покровительства они посещали его от силы пару раз. Так что вам стоит придумать вескую причину, по которой вы не сможете присутствовать во время их приезда. Лестер упоминал о вашем ранении, может быть, обосновать тем, что вам стало хуже и пришлось срочно лечь в лечебницу?

Винтерс… Я зацепился только за это. Мы не виделись с ним с того самого «памятного» дня, когда он постарался над тем, чтобы я остался калекой. В какой-то мере я калекой и стал, но не в той, а которой он желал меня видеть. Мне хотелось с ним встретиться лицом к лицу, но от того, что я расквашу его холёную физиономию, никому легче не станет. Мне хотелось отомстить ему так, чтобы самому не загреметь в тюрьму.

– Лечебница не вариант, – скривился, ответив Эмили, которая ждала, что я скажу на её предложение.

И не потому, что мне не нужно было пройти обследование. Наоборот, ещё как было нужно, но я не мог заставить себя вновь оказаться в четырёх стенах. Та же темница, только щадящего режима.

– А что вариант? – деловито уточнила девушка.

Она стёрла с губ яркую помаду и подводку с глаз. Надела очки, превращаясь в безликую представительницу женского пола. Нет, выразительное личико никуда не делось, но за толстой оправой очков оно будто бы размылось, растеряв всю привлекательность.

– Я сам решу, – отмахнулся от её вопроса, погружаясь в свои мысли.

Она хотела возразить, даже воздуха в лёгкие набрала, но так ничего и не сказала. Кажется, маскарад и необходимость играть того, кем ты не являешься, порядком её утомили.

– Хорошо, – покорно согласилась со мной.

Помолчали, и я спросил:

– А вы, Эмили, не заметили на улице никого подозрительного?

Девушка скривилась.

– Не заметила, только почувствовала. За вами кто-то следил, да?

Едва заметно кивнул, подтверждая её догадку. Следил. И мне это совсем не понравилось.

Софи Вейсс

Я плохо помнила, как добралась до кровати. Уснула сразу, стоило коснуться подушки. Вот только сон не принёс успокоения. Напротив, я проснулась посреди ночи в ещё более разбитом состоянии, чем ложилась.

Мне что-то снилось, что-то отвратительное, так что холодный липкий пот покрывал всё тело, но я не помнила, что именно. Осталось лишь ощущение чего-то гадкого. Пришлось снова идти в душ, и уже потом на кухню.

На часах было четыре утра. Спать я, конечно же, больше не хотела. Проведя инспекцию запасов, пришла к неутешительному выводу – продуктов осталось не так уж и много. Нужно было выкроить время, чтобы сходить на рынок, вот только как его выкроить, я понятия не имела. Обычно, после дежурства у меня получалось, и пробежаться по пациентам, и продуктов закупить, и выспаться. В последние же дни, выходной у меня был куда насыщеннее, чем рабочий день.

Я не верила, что близнецы сдержат слово. Точнее – знала, что не сдержат. Или всё же надеялась на это? Мне было сложно разобраться в своём отношении к ним. Я уже настолько привязалась к ребятам, что у меня не получалось воспринимать их как часть работы.

Чем они так зацепили меня? Этого я тоже не знала. Просто… Зацепили и всё. Несмотря на то, что в приюте были и другие дети, много детей, нуждающихся в любви и ласке, эти двое стали для меня особенными.

Возможно, дело в том, что при мне их привезли в приют. И я видела то, как они пытались держаться смело, хотя у самих в глазах стояли слёзы. Или… Нет, у меня так и не вышло разгадать эту тайну. Махнув рукой, принялась замешивать тесто на пирожки. А ещё достала большую кастрюлю, потому что маленькой мы явно не обойдёмся.

Готовка заняла аккурат три часа, зато, если незваные гости заглянут ко мне, мне будет, чем их угостить. Жаль только, что нет времени сбегать за конфетами. Завтра после работы обязательно схожу на рынок.

Доктор Грасс встретил меня, суетливо складывая вещи. Он явно был чем-то недоволен.

– У вас что-то случилось? – осторожно выхватив из его рук халат, который он никак не мог сложить, поинтересовалась участливо.

– Нет, – буркнул старик, потом махнул рукой, уселся на стул и обречённо прошептал, – да, случилось. Ты слышала, что говогят?

Я, конечно же, ничего не слышала. Да и не от кого мне было бы это слышать. На работу я пришла и пробралась в кабинет, словно воровка. Потому что я может, и забыла о сцене в кабинете директора, а вот леди Гретхэм, да и Лорен, не упустили бы случая поиронизировать на этот счёт. Хорошо, леди Гретхэм может и не стала бы приставать ко мне с расспросами, а вот Лорен… С ней я встречаться не хотела. Поэтому и свежих сплетен мне было неоткуда взять.

– И что говорят?

Доктор отёр пот со лба и, оглянувшись на дверь, прошептал:

– Меценаты к нам едут, эти, как их…

– Винтерсы, – подсказала ему, тоже почему-то перейдя на шёпот.

– Вот-вот, они, – старик покачал головой, – говогят, что вгоде как увольнять всех будут, или финансигование сокгащать…– тут он задумался, нахмурившись, но после махнул рукой и наставительно произнёс, – Словом, никто от их визита ничего хогошего не ждёт.

– Так увольнять, или финансирование сокращать? – спросила, нахмурившись.

Не то, чтобы я верила сплетням, но… Это, действительно, было странным. Тот же доктор Грасс рассказывал, что меценаты эти приют не посещали, лишь исправно жертвовали деньги. А тут… Зачем решили приехать? Никаких памятных дат для приюта в ближайшие дни не предвиделось.

– А всё одно, – старик вновь махнул рукой, – что то плохо, что дгугое.

Да уж…

– Ну, может ещё обойдётся всё, – попыталась его утешить, но доктор Грасс уже вбил себе в голову, что жизнь закончена, и переубедить его было невозможно.