— А кто бы мне поверил? Ты думаешь, хоть кто-то стал бы меня слушать…

— Тишина! — Его Высочество поднялся, прерывая гул, который становился всё громче. Люди уже повторяли каждое слово графини, обсуждая, насколько жестокой она оказалась, как смаковала падение Миолины, как подговаривала людей тогда и, судя по всему, намеревалась сделать это снова — теперь, когда леди Валаре вновь была принята в обществе. — Леди де Рокфельт…

— Ваше Высочество, этот отпечаток звука — неправда! Это наговор, Ваше Высочество!

Лианна знала что этот отпечаток звука был подлинным. Ведь многие участницы Отбора ожидали, что именно сегодня исключат Барбару. Газетчики уже спешно делали пометки, предвкушая громкий скандал. Здесь присутствовал не только «Соронский Вестник», но и множество мелких изданий, всегда готовых раздувать любую сенсацию.

В это же время королева Хонора… громко жаловалась на своё самочувствие и на то, что такой ужас коснулся леди Валаре. Лианна не могла поверить услышанному. Она прекрасно знала, что Её Величество знала о плане, и сейчас впервые не видела в королеве Хоноре слабую и добрую старушку.

Нет, она ясно понимала, что та лишь пыталась разговорами о Миолине отвлечь всех от попытки вмешаться в ход Отбора.

— Вы, леди де Рокфельт, подняли руку на участницу Отбора.

Леди Миолина Валаре

— Бедная девочка, семь лет — по наговору, — громко сокрушалась королева Хонора, а затем, сославшись на плохое самочувствие, покинула испытание, решив отправиться к целителю. С ней ушло и несколько придворных дам, сокрушаясь о здоровье старой женщины.

Скорость, с которой Ее Величество решила предать Гелену де Рокфельт, поразила и даже впечатлила меня. Эта женщина была сильным политическим игроком, готовым в любой момент сменить сторону, и Левардии повезло, что Хонора не вмешивалась в дела совета.

— Я считаю, что вам немедленно следует обратиться к целителю, леди Валаре, — громко сказал, почти приказал Каэлис Арно, прожигая меня взглядом. Но я не сдвинулась с места, прячась за длинными темными волосами.

Я долго представляла себе этот момент, пыталась понять, как должна выглядеть идеальная жертва, но не ожидала, что окажусь на грани слёз, когда Аделаида просто положит руку мне на плечо, желая поддержать.

Поступила ли я правильно? Я не позволяла себе думать в этом направлении. Гелена де Рокфельт не сомневалась, уничтожая меня как человека, как аристократку и будущую жену, разрушая моё будущее и репутацию семьи, хотя я никогда не сделала ей ничего дурного.

Это уже стоило семи лет жизни — не только моей, но и моей матери, и даже сказалось на судьбе кузин. Я не могла позволить подобному повториться.

— Нет, — дрогнувшим голосом произнесла я, наконец подняв голову и вытирая уголки глаз. — Это произошло несколько дней назад и у меня хорошая регенерация. Я не хотела бы отнимать больше времени у комиссии, придворных и уважаемых жителей. Позвольте мне вернуться к испытанию, Ваше Высочество.

С какой стати Гелена де Рокфельт решилась выставить на всеобщее обозрение этот отпечаток звука? Если она рассчитывала, что все услышат другой, то как этот — выгодный мне и разрушительный для неё — мог оказаться у графини?

Когда взбудораженная толпа немного остынет, многие наверняка зададутся этим вопросом. И что тогда? Начнут спрашивать меня?

Я никогда не верила в бегство от трудностей, но в тот момент подумала, что, как и Барбара, могу просто промолчать. В конце концов, не я была той, кто избивал и унижал другого человека.

Самой Гелены де Рокфельт здесь уже не было — её отправили в графские покои. Её и Эларио де Рокфельта, как главу семейства, ждал разговор с Его Высочеством, после которого будет решена судьба графини.

Она не просто подняла руку на участницу Отбора, но и угрожала, требуя исключить другую фаворитку Его Высочества. На Барбару то и дело бросали заинтересованные и сочувствующие взгляды, и наверняка после испытания спросят, подвергалась ли она такому же давлению, как я, и чем именно не угодила Ее Сиятельству.

Но я думала совсем о другом.

Будет лионзлиться на меня?

Я позволила ему обнародовать этот отпечаток звука. Когда Гелена де Рокфельт поднялась со своего места, Каэлис Арно сразу понял, о ком графиня собиралась говорить. И смотрел только на меня, ждал моего кивка, доверял мне.

Даже если он рассердится... Я не собиралась больше искать компромиссов. Не в этом вопросе.

— Если таково ваше решение. Лорд Крамберг, продолжайте, — наконец мертвым голосом произнёс Его Высочество и вернулся к своему креслу-трону, двигаясь так, будто готов был обратиться в любую минуту.

Не зря среди девушек ходили слухи, что Время Зова начинает брать над ним верх. И насколько же это неудачно — учитывая, что завтра нам предстоит ловить Тавиена, и никто не знает, чем это закончится.

— Х..хорошо… — неуверенно произнёс лорд Крамберг. — Второе место занимает синяя команда леди Миолины Валаре. Этот выбор дался комиссии нелегко, ведь масштаб их помощи и влияние могли оказаться значительно серьёзнее, чем результаты первой команды. Тем не менее закон ещё не принят, хотя уважаемые участницы и представили доказательства, что многие голоса на совете поддержат это прошение.

В том, что закон будет принят, я не сомневалась — не после страшного скандала, что разразился на сегодняшнем испытании. Более того, благодаря ему имя Горо д'Мерена теперь у всех на устах, и, вполне возможно, я нажила себе ещё одного врага при дворе.

Одним больше, одним меньше — все равно мне здесь недолго оставаться, но теперь я буду жить с новой репутацией. И, может быть, даже позволю себе задуматься об отношениях.

По обе стороны от меня буквально сияли Жизель и Аделаида — довольные вторым местом и тем, что никто из нас сегодня не покинет Отбор. Рядом с Барбарой стояли такие же счастливые Анна Парр и Элоиза Ла Туррен.

А вот лица остальных девушек... Я не сомневалась, что королева Хонора подговорила их голосовать против нас, и, возможно, из-за этого они частично утратили бдительность. Сегодня Отбор покинут многие, кто еще недавно считался фаворитками.

— Наконец, третье место... команда леди Лианны Бэар!

В толпе раздались бурные овации, приветствующие первую красавицу Отбора. Ею по-настоящему любовались — как и не менее прелестной Мелвой Вал-Миррос, что была с ней в команде.

— Я благодарю уважаемых участниц за все их усилия и уверен, что жители Старого Хадара не забудут этого дня. Однако теперь всем предстоит сделать тяжелый выбор. Напоминаю, что из каждой из пяти проигравших команд будут исключены две участницы, и каждая участница обязана написать десять имен. Вы не можете указывать девушек из первых трёх команд. После этого мы наконец приступим к торжествам.

Никто, кроме меня, не удивился этим условиям, ведь когда их оглашали, я уже покинула зал, бросившись вслед за Геленой де Рокфельт, надеясь настичь её, пока остальные были отвлечены.

— Мио… — я стремительно подошла к кузинам, понимая, что одна из них непременно покинет Отбор. — Мио, мне нужнее остаться. Я старшая, мне нужно выйти замуж. Проголосуй за других и убеди остальных, у тебя ведь есть влияние.

Камилла просила меня голосовать против своей сестры.

Камилла была в отчаянии, а Тамилла молчала, прикусив губу и растерянно глядя на меня, не решаясь просить. Она была моложе, и у неё впереди вся жизнь, тогда как Камилла вскоре начнёт считаться старой девой.

— Пожалуйста, не обсуждайте свои намерения с другими участницами, — произнёс лорд Крамберг, когда вокруг стало слишком шумно. Девушки перешёптывались, решая, против кого будут голосовать, и я вновь подумала о том, насколько жесток этот Отбор.

Участницы отчаянно боролись за возможность остаться, и теперь, с введением голосований, начали создавать собственные коалиции. Королева Хонора знала об этом заранее — и успела договориться со многими.