В прошлых жизнях его нередко убивали родители, чаще матери, чем отцы, ведь они больше возились с детьми, а потому отравлялись быстрее. Поступить так с нынешними Илья просто не мог, ведь они столько для него сделали! О том, как же их защитить, он начал думать, пока еще действовала защита от Мьялиг. И был отличный вариант дождаться Дениса, объяснить тому суть дела, и проклятие непременно снимут! Почему нет? Ведь брат совсем не походил на одержимого местью Калки, пестовавшего свое горе, как иные живых детей. Но Денис возвращаться к семье не захотел. Пришлось брать дело в свои руки, только побег не увенчался успехом. Охрану усилили, родители чуть ли не по очереди дежурили, чтобы не оставлять Илью одного, не дав второй попытке ни единого шанса. Да и сам он, прячась от навязчивой заботы, постепенно пришел к мысли, что если брат вернуться не захотел, то и проклятие снимать не станет. Наверняка еще злился на Илью из-за того, что пришлось жить с творцами: без друзей, без родных, в совершенно враждебном обществе.
А потом умер Чешир. Кот-тотем прожил целых одиннадцать лет, даже удивительно, что столько проскрипел, особенно из-за атак проклятия. Теперь, когда последнее активировалось, стоило побыстрее сбежать из дома, в другую страну или хотя бы штат, а вот уже там лишить себя жизни, причем так, чтобы тело не нашли, в идеале — совсем. Тогда у родителей останется надежда, они не отравятся, не станут причиной его гибели, не понесут с собой этот вынужденный грех. И ведь почти получилось! Проблема в этом самом «почти».
Он сдался. В кабинете отца специально вел себя как можно отвратительнее, чтобы побыстрее выбесить и отправиться домой под охраной из творцов клана Ниланов. Дерзил и огрызался, пытаясь делать вид, что его это не заботит, а сам мысленно придумывал прощальное письмо, в котором объяснит все, потому что родители не должны были винить себя в его смерти. И таки сорвался по-настоящему, задав вопрос, мучивший по ночам целых восемь лет:
— Как часто ты сожалел, что у тебя забрали не того сына?
Заслуженная пощечина отрезвила, потому что ее отвесил не отец, замахнувшийся во второй раз, не он — проклятие, торопящееся получить долгожданную жертву.
«Не трогай его, — решился Илья. — Забери меня, а их с матерью не трогай».
И тут же пожалел об этом, потому что мир подернулся рябью, и склизкие ядовитые щупальца потянули его к кострам междумирья, собираясь начать ту самую пытку видениями, в предчувствии которого заныли все нервные окончания разом. Он зажмурился и рванулся, надеясь выпасть сразу в круг перерождений, и даже сумел вырваться, ведь проклятие было рассчитано на маленького ребенка, вот только из-за рывка провалился в одну из вероятностей.
Он не сразу решился открыть плотно сомкнутые веки, но, когда сделал это, мир все еще шел рябью, и взгляд выхватил лишь чужие глаза, с тревогой смотрящие в его. Чудные, Илья никогда такие не видел — серо-голубые с золотистым центром — и потому еще какое-то время смотрел в них, а рядом успела проявиться и сама девчонка, и комната, в которой они сидели, и гитара с порванной струной, что он сжимал в руках.
— Ты в порядке? — настороженно спросила девочка, и откуда-то извне пришло ее имя — Лиза.
— Да, — ответили за Илью, а губы сами собой расплылись в хитрой улыбке. — Просто… — Некто перешел на зловещий шепот: — Кто-то прошелся по моей могиле.
— И порвал струну, — таким же заговорщицким тоном добавила Лиза.
— Именно!
Он довольно быстро привык к своей роли стороннего наблюдателя в собственном теле, хотя оно скорее являлось телом его двойника из новой реальности. Но Илья чувствовал все то же, что и двойник, и поступал бы точно так же, если бы мог, потому его не просто это устраивало — он был счастлив. Дело в том, что проклятие по привычному порядку вещей тянуло в первую очередь к миру, где у Ильи случалась самая лучшая жизнь из возможных, чтобы кольнуть как можно больнее. Так что здесь у него имелись не только заботливые родители и вполне себе нормальный Денис, но и еще двое старших — брат Олег и сестра Света, от первого брака отца. Их мать после рождения Светы словила послеродовую депрессию, пошла ту лечить и, влюбившись в своего врача, сбежала с ним в Штаты. Отца это устроило и, получив развод, он женился на Светлане Анатольевне, маме Дениса и Ильи. К рождению Ильи Марина Николаевна одумалась и решила вернуться в жизнь детей, но разумно не стала ругаться с бывшим мужем, а взяла себе роль мамы выходного дня, вернее каникул, что устроило всех.
Помимо любви и заботы старших, в этом мире наконец-то появились друзья. Ромка — лучший друг еще с детсадовских времен, понимавший Илью даже не с полуслова — с мимолетного жеста. Алекс — гроза хулиганов и поклонников младшей сестры Наташи, которую он долго таскал с собой за компанию, а потом она как-то незаметно в эту самую компанию влилась, став ее неотъемлемой частью. Вчетвером они собирались создать рок-группу, и Марина Николаевна даже купила им музыкальные инструменты, а Светлана Анатольевна устроила в хорошую музыкальную школу, по дороге из которой Илья и встретил Лизу, ставшую самым дорогим человеком не только для местного двойника.
Пожалуй, впервые с того злосчастного отпуска у моря он был наконец-то счастлив и мечтал остаться здесь навсегда, пусть, по сути, простым наблюдателем. Но вот однажды двойник подхватил грипп, и пока он метался в лихорадке, Илью выбило в другую вероятность.
Там было не так радужно, но и не совсем уж плохо. Вместо заботливой матери, осталась только спившаяся, а потому озлобленная на весь мир Марина Николаевна, которая Илью ненавидела. Отец, конечно, оставался нормальным, но заботился о нем по каким-то слишком древним понятиям: сыт, одет-обут, учится в престижной школе, на нужные для поступления в вуз факультативы ходит — чего еще надо? При таком отношении двойник чувствовал себя никому не нужным, и появившаяся «в кадре» Светлана Анатольевна только добавила проблем. Довели, и когда двойник пытался покончить с собой, Илья уже ждал, что его снова выбьет в другую реальность, но сопротивлялся этому изо всех сил, ведь здесь у него был самый лучший в мире старший брат Олег.
Благодаря Олегу, которому Денис и в подметки не годился, Илья сумел удержаться за двойника, а сам двойник за жизнь, которая постепенно начала налаживаться. Он даже Лизу здесь встретил и, хотя двойник самым дурацким образом влюбился в другую, Илья знал, что теперь все будет хорошо. В этом предчувствии его и выкинуло в очередную вероятность, когда на двойника из-за той другой наставили пистолет, и у того случилось дежавю из детства.
В новом мире победившего киберпанка с людьми, то ли пораженными наноботами, то ли ими облагодетельствованными, семьи в привычном ее виде не случилось вовсе: ни старших братьев или сестры, ни родителей, только дядя Влад, брат Марины Николаевны, которого местный двойник называл папой, и совершенно чужая женщина, считающаяся матерью. Эти двое переплюнули отца из предыдущего мира по неумению обращаться с детьми, и к восемнадцати двойник бухал как не в себя, имел беспорядочные половые связи и чем-то страшным выделился перед правительством, отчего те организовали за ним слежку.
Как будто этого было мало, двойник ввязался в заранее проигрышное пари и попал в аварию, в которой по его вине погибли друзья из DrugMetal. Но Илья все равно держался, не давая щупальцам утянуть себя дальше, потому что успел встретить здесь Лизу. Ради редких встреч с ней, несмотря на недовольство двойника въедливой журналисткой, он терпел и местные кланы, в одном из которых не посчастливилось числиться, и опасные битвы отмеченных нанаботами, мало чем отличающиеся от магических, и всяческого рода интриги. Проклятие от такой наглости тянуть прекратило, ну, Илье так показалось, и он расслабился, радуясь, как дурак, когда побитый двойник появился на пороге Лизы, и она его не прогнала.
Илью с такой силой выпнули из тела, что он пролетел несколько вероятностей, ничего из них не запомнив. Приземлился в теле семилетнего себя с опухолью мозга. Чудовищные боли и приступы, галлюцинации и страх приближающейся смерти — все, отчего Илья пытался скрыться, цепляясь за двойников в других вероятностях, настигло здесь, и ядовитые щупальца проклятия накрепко зафиксировали его в чужом теле, наслаждаясь получившимся результатом.
