Во дворе Марианна и ВМ, сидя рядом, нежились на солнышке. Молчали.

— Как Эмманюэль? — вдруг спросила ВМ.

— Не так ужасно. Думаю, она больше носа не высунет во двор.

— Почему ты вчера ее защищала?

— А ты? Почему ты пришла ко мне на выручку?

ВМ скрутила еще одну папиросу. Улыбнулась краешками губ.

— Ты не ответила на мой вопрос! — заметила она.

— Сама не знаю… Озверела, увидев, что та к ней снова цепляется… Знаешь, Эмма, она не злая. И такая беззащитная… Я даже задуматься не успела. Просто сказала себе, что не могу спокойно смотреть, как из нее выпустят кишки… Полагаешь, что я не права, да?

— Нет. Полагаю, что ты изменилась. Правда, я не так долго знаю тебя! Нет, я не считаю, что ты не права. Наоборот.

— Я ответила на твой вопрос, — напомнила Марианна. — Теперь твой черед.

— Сперва я наблюдала издалека. Если бы ты лучше справлялась, я бы не стала вмешиваться. Не хотела выставлять тебя перед другими в дурном свете. Но увидела, что тебя вот-вот убьют, и тогда…

— И что тогда? Какая тебе разница, убьют меня или нет?

— Не особая, по правде говоря! Но достаточная, чтобы рискнуть ради тебя жизнью! — добавила ВМ, рассмеявшись.

Марианна улыбнулась тоже. С облегчением.

— Я тебя так и не поблагодарила…

— Никогда не любила благодарности.

— Что ж, тем хуже! Я все равно благодарю тебя за то, что ты спасла мне жизнь.

ВМ закурила папиросу, взглянула в сторону лестницы:

— Гляди! Офицер идет!

Марианна тоже повернулась с бьющимся сердцем. Она не видела Даниэля с тех пор, как они расстались ранним утром. Даже издалека заметила, что тот не в своей тарелке. Чем-то озабочен.

— Симпатичный мужик! — отметила ВМ, с наслаждением затягиваясь.

— Нормальный, — согласилась Марианна.

— Это уже неплохо. Представительный такой!

Марианна ощутила какой-то странный жар внутри.

— Ага! — кивнула она, напуская на себя безразличный вид.

ВМ внезапно погрустнела:

— Ты не тоскуешь по мужикам?

— По мужикам? — не поняла Марианна.

— Ну да, по мужикам… Заниматься с ними любовью… Или просто целоваться и все такое… С этим бы я охотно пошла!

— Ты бы легла с вертухаем? — возмутилась Марианна несколько наигранно.

— Я шучу, Гревиль! Успокойся!

Не переигрывать. Иначе ВМ в конце концов раскопает ужасную тайну.

— Ага, ну что ж, и я бы с этим пошла, пожалуй! — бросила Марианна.

Обе расхохотались. Тут подошел Даниэль.

— Добрый день, начальник! — начала ВМ. — Мы как раз о вас говорили. Пытались вообразить, какой вы без униформы!

Он пытался сохранять выдержку. Хотя к таким заигрываниям давно привык. Но сегодня себя чувствовал настолько безоружным…

Не подавать виду. Нельзя, чтобы Марианна узнала. Ведь она тогда будет способна на самое худшее. Даниэль расправил плечи — ни дать ни взять настоящий мачо.

— В самом деле?

Марианна покатывалась со смеху, а ВМ продолжала забавляться:

— Да, в самом деле! Надо же нам время от времени пускать в ход воображение, начальник!

— Если у вас есть фотография в плавках, это бы нам помогло! — добавила Марианна между двумя взрывами смеха.

Начальник побледнел как смерть. Фотография. Нет, добром это не кончится.

— Я никогда не плаваю!

— Тем хуже! — вздохнула ВМ. — Но все же иногда меняете униформу?

Он склонился к женщинам и нацелил на них улыбку тридцать восьмого калибра:

— По правде говоря, довольно часто… Но не перед заключенными.

— Жаль! Это бы нас немного развлекло.

— Сожалею, что разочаровал вас, мадам Мобрэ… Подайте прошение на имя директора! Может, он позволит мне устроить для вас стриптиз в рождественский вечер!

— Отличная идея, начальник!

Он заговорил серьезным тоном:

— Я как раз хотел вас поблагодарить…

— Поблагодарить меня? — изумилась ВМ. — Но за что?

— За то, что вы спасли нашу малышку Гревиль…

Марианна подняла глаза к небу. Она терпеть не могла, когда ее так называли. Будто беззащитную девчонку. Я — убийца, черт побери!

— Помогать друзьям — нормально, разве нет? — ответила ВМ.

— Да. Но здесь это такая редкость…

Он выпрямился, повернулся к Марианне:

— Доктор хочет видеть тебя после обеда. Думаю, собирается вправить тебе колено… Жюстина тебя отведет.

— Черт! — взвыла Марианна. — Меня прикончат эти коновалы! Если мне изувечат коленку, я подам жалобу в управление!

— Подай лучше жалобу на Джованну…

— Очень смешно!

— Она приставала к тебе?

— Пока ВМ рядом, мне нечего бояться! При ней Джованна наложит в штаны!

— Вижу, я могу вам ее доверить…

— Прекрати этот цирк! — взорвалась Марианна. — Мне не нужен телохранитель!

Голубые глаза сверкнули: он буквально испепелил ее взглядом.

— С каких это пор ты мне тыкаешь?

Марианна вся обмякла:

— Простите, начальник. Нечаянно вырвалось…

— Чтобы больше не вырывалось, Гревиль!

— Хорошо! — буркнула она.

Даниэль удалился, женщины проследили за ним взглядом.

— Это он тебя побил в последний раз? — спросила ВМ. — То есть он один, я хочу сказать?

Марианна заколебалась. Врать бесполезно. Особенно ей.

— Ага. Я врезала ему ногой по яйцам! Ему не понравилось!

— Это, как правило, не нравится мужикам! — хихикнула ВМ. — Тебе, наверное, попало, руки у него длинные!

— Еще бы! Но я не слишком сопротивлялась на самом деле… Это бы его завело еще больше. К тому же лучше трепка, чем сорок пять суток карцера.

— Так или иначе, вы, кажется, поладили! Он, похоже, заботится о тебе…

— Говорю тебе: он нормальный… Не сволочь. На него можно положиться, если у тебя проблема… Только не нужно ему перечить.

ВМ смотрела на нее как-то странно. Что-то заподозрила? Марианна зажмурилась, солнце слепило глаза. Перед ней проходили образы их последней ночи в библиотеке. Она млела в его объятиях до самого времени обхода. До трех утра. Ей будет его не хватать. Его кожи, его губ, его глаз. Всего его тела.

Но ей не привыкать к абстиненции.

Марианна за неимением неба глядела в потолок. Растянулась под окном с сигаретой в руке, а дух витал далеко. Эмманюэль спала, как это часто бывало. За завтраком она заглотила впечатляющую порцию транквилизаторов: собственно, ничего другого и не ела.

Марианна только что закончила читать «К востоку от Эдема», книгу, почти такую же прекрасную, как и «О мышах…». На воле, когда найдет надежное убежище, она купит все произведения этого гения. И еще «Зеленый храм», конечно. Смежив веки, она уносилась в воображении туда. На волю…

Она уже видела перед собой… Поля пшеницы, лиственные леса, багровеющие под натиском осени; искрящиеся озера, заснеженные вершины; пляжи, утесы, сосны на морском берегу… Автострады, проселочные дороги. Вокзалы, перроны, породистый профиль скоростного поезда. Она ощущала запах кофе, влажной травы, земли, напоенной дождем. Слышала пение птиц, плеск реки, грохот волн, смех беспечных людей. И музыку.

Она открыла глаза. Даниэль обещал принести их сегодня. Плеер и три диска. Когда она нацарапала список на клочке бумаги, начальник удивился ее выбору. Ты слушаешь классику? Да нет конечно. Но ей хотелось открыть для себя что-то, чего она пока не знает. Она заказала диск классики, включающий многих композиторов, чтобы уж наверняка; альбом Джея Кея в память о Тома… И напоследок избранное «Нирваны». Этой ночью она сможет упиться музыкой, захмелеть от звуков. Включить радио, узнать, что творится в мире, услышать музыкальные новинки. Будет более-менее в курсе всего, перед тем как окунуться во внешний мир. Не будет выглядеть совершенно отсталой, допотопной в двадцать один-то год! Она заулыбалась. Ей уже слышались звуки…

Ключа в замочной скважине. Марианна подскочила.

Маркиза. Остаток дня насмарку. Марианна так и осталась сидеть, а охранница надвигалась, вооруженная ненавистью до зубов.